Профессор гуманитарных наук и сравнительного литературоведения Стэнфордского университета, ведущий научный сотрудник Института Гувера Рассел Бёрман в издании «Россия в глобальной политике» пишет:
«Можно выделить два взаимосвязанных аспекта дипломатии Трампа. Прежде всего, он часто воспринимал международную политику как вопрос личных отношений с мировыми лидерами, <…>. В основе этой персонализации лежит убеждённость в том, что прямые контакты между лидерами облегчают взаимодействие и «сделки», которые в противном случае просто теряются в лабиринтах Госдепа и министерств иностранных дел.
Администрация Байдена действует в диаметрально противоположном стиле: во внешней политике полностью исключена яркая непредсказуемость лидеров, произошёл возврат к серым профессионалам-бюрократам, о чём убедительно говорят личностные различия госсекретарей Майка Помпео и Энтони Блинкена.
Ещё более противоречивым, чем стиль поведения Трампа, был выбор лидеров, с которыми он стремился общаться. Он называл наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Салмана Аль Сауда своим другом, хвалил турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана как «чертовски хорошего лидера» и неоднократно подчёркивал, как ему нравится израильский премьер-министр Биньямин Нетаньяху <…>.
Персональная политика переменчива, но именно тех лидеров, с которыми сближался Трамп, часть американского общества и экспертной среды относит к политикам авторитарного стиля. Симптоматично, что теперь к этой категории относят и самого Трампа.
Президент Байден действует наоборот. Он воздерживается от тесных личных отношений с мировыми лидерами. В своей длиной политической карьере, включающей и внешнеполитическую сферу – «опыт», как он теперь говорит, – Байден никогда не избегал прямых контактов с иностранными лидерами. <…>
По какой бы причине Байден ни избегал прочных позитивных взаимоотношений – он не поддерживает «крепкую мужскую дружбу», он не стесняется нелицеприятно высказаться – особенно в отношении того трио, которое прикармливал его предшественник. Саудовский наследный принц стал «парией» <…> для Байдена-президента, хотя более дипломатичный язык, казалось бы, должен быть более продуктивным для развития двусторонних отношений. Точно так же президент и его администрация позже не скрывали неприязнь к Эрдогану, давая понять, что не хотят его переизбрания. <…>
Та же самая схема была задействована и в отношении Нетаньяху. По традиции, израильского премьера уже должны были пригласить в Белый дом, но пока перспективы гостеприимства остаются неясными. <…>
Отношение к Мухаммеду бен Салману, Эрдогану и Нетаньяху – не идентичные случаи, но они имеют общий знаменатель – администрация Байдена предпочла «заморозить» отношения с некоторыми лидерами ключевых стран-партнёров. Такое поведение напоминает персонализированную политику периода президентства Трампа, но наоборот: вместо проявления чрезмерной теплоты Байден излучает недоброжелательный, карающий холод».
