Научный сотрудник Королевского института международных отношений в Лондоне Ганс Кундани пишет в The New York Times о правом повороте Европейского союза:
«Однако, при всех этих разногласиях в Европейском союзе из поле зрения ускользает гораздо более тревожный тренд: сближение правоцентристов и ультраправых, особенно по вопросам идентичности, иммиграции и ислама. Учитывая, что следующие европейские парламентские выборы пройдут в следующем году, это сближение делает вероятным становление нового ультраправого ЕС. До недавнего времени подобное было бы просто невозможно представить. Теперь это явно возможно.
<...> Отличительная черта миграционной политики ЕС зависит от того, что называют «офшоризации насилия». Несмотря на то, что ЕС принял миллионы украинских беженцев, европейские власти платили авторитарным североафриканским режимам, чтобы они сдерживали поток мигрантов из стран Африки южнее Сахары, направляющийся в Европы — и часто весьма жестокими методами. Благодаря этой гротескной форме аутсорсинга, ЕС может продолжать настаивать на том, что он выступает в поддержку прав человека, которые лежат в основе его имиджа. Что касается иммиграции, то тут правоцентристы и ультраправые идут нога в ногу. В июле Джорджа Мелони присоединилась к главе Европейской комиссии и голландскому премьер-министру, чтобы заключить подобное соглашение с Тунисом.
Размывание границ между правоцентристами и ультраправыми не так легко заметить, как это можно сделать в США. Отчасти из-за того, что процесс, который протекает в сложном мире ЕС, едва уловим. Другая причина лежит в упрощенном взгляде на ультраправых как националистов, что делает их несовместимыми с пост-национальным проектом вроде Европейского союза. Тем не менее, на сегодняшний день они говорят не только от лица нации, но и от лица Европы. Они продвигают цивилизационное видение белой христианской Европы, которой угрожают чужаки, особенно — мусульмане».
