Политолог Дмитрий Михайличенко пишет:
«На основе парадигмальной идеи известного регионалиста Н. Зубаревич о четырех Россиях я, в свое время, предложил модифицированный вариант классификации российской социальности. Сейчас, когда с начала СВО прошло 1,5 года, интересно посмотреть, чем живут эти семь типов российской социальности в условиях геополитической конфронтации. <…>
I. Рублевская. Самая влиятельная и узкая прослойка российского социума избавилась (пока) от навязчивого фактора в виде Е.Пригожина, который так или иначе требовал от рублевских большего вклада в СВО и даже апеллировал к необходимости отправить их детей в армию или ЧВК. Сейчас на настроения этой прослойки оказывает сильное влияние фактор участившихся эксцессов в Москве и осознание значительных экономических потерь. Однако в целом элита остается подконтрольной руководству страны <…>.
II. Столичная. Власти этих субъектов предложили самые высокие подъёмные добровольцам, и вновь сработал эффект пылесоса с соседних регионов. Столичные агломерации больше всех пострадали от оттока квалифицированных специалистов и образованных граждан. <…> Беспокойства и негатива по поводу ослабления рубля тоже заметно больше всего в столицах. <…> Москва и Питер постепенно исчерпывают потенциал пополнения людьми за счет соседних регионов <…>. Массовой идеологизации нет <…>.
III. Мегаполисная. Амортизирует негативные тренды благоприятная ситуация на рынке труда, которая <…> ведет к готовности работодателей постепенно увеличивать зарплаты. <…> Показательно, что курьеры и таксисты в мегаполисах уже больше местные, чем мигранты. Покупательная способность граждан снижается и режим экономии здесь сказывается на общественных настроениях значительно. Средний класс усредняется и растворяется в общей массе «таких как все». Патриотические настроения достаточно сильны, хотя и усталость от СВО сказывается.
IV. Региональная периферия. Наиболее вовлеченный в СВО уровень социальности. В эти локации пришли большие деньги для отдельных категорий граждан, но, помимо этого, и многочисленные сложности. Патриотические настроения доминируют: многие жители этих локаций рассматривают СВО как способ доказать свою полезность государству. <…> Ветшающая инфраструктура и отсутствие внятных перспектив формируют отток молодежи, который не позволяет говорить о благоприятном будущем большинства из этих локаций.
V. Северный Кавказ и национальные окраины. Традиционные паттерны и стили жизни остаются непоколебимыми <…>. Они сильнее геополитической конъюнктуры. Демография чуть лучше, чем в центральной России. <…> Заметен эффект ветшающей инфраструктуры и различных ЧП на этой основе (Дагестан, Северная Осетия). Социально-экономическое отставание, скорее, будет усиливаться.
VI. Прифронтовые с зоной СВО регионы и новые территории. <…> Вовлеченность в СВО здесь намного выше <…>, хотя осознание возможных и вероятных трудностей усиливает тревожные настроения и частичный отток жителей. <…> В новых территориях много рисков, но и деньги туда направляются активно, по крымскому сценарию.
VII. Загранично-эмиграционная. Очень обширная часть российского общества, по некоторым оценкам, - 10-12 млн. чел. <…> За рубежом <…> уже сконцентрирован значительный интеллектуальный человеческий капитал «горизонтальных людей», большинство которых не являются союзниками власти <…>. Работа по возвращению этих граждан в страну будет вестись планомерно, а активные критики власти рассматриваются как предатели и изменники, со всеми вытекающими последствиями».