Филолог Андрей Десницкий в издании «The Moscow Times» пишет:
«Чего требует нынешняя Московская патриархия от священнослужителей? Непорочной жизни, богословского образования или красноречия? Всё это не помешает, но не это главное. Главное и теперь уже почти единственное – это полное, безрассудное повиновение начальству, прежде всего – лично патриарху Кириллу.
Церковь понимается там как некая франшиза по распределению благодати: патриарх наделяет ею епископов, они – священников, а те уж передают ее прихожанам, причем исключительно на условиях вышестоящей инстанции.
Тридцать лет назад, в эпоху “церковного возрождения”, в церковь среди прочих шли яркие, образованные, состоявшиеся люди. Среди старшего поколения настоятелей столичных храмов такие еще есть, и они, конечно, стараются помалкивать, и даже не из-за страха за самих себя. За каждым – приход, сотни людей, которым нужен именно этот священник, они собирались вокруг него десятилетиями. Одно неосторожное слово – и такого священника отправят под запрет или просто на пенсию, а на его место пришлют молодого дуболома. И прощай тогда приход…
Откуда же берутся юные, послушные, отключившие мозги? Представим себе молодого парня откуда-то из провинции. Перед ним, по сути, два варианта социального лифта: пойти в силовики или стать священником. В семинарии ему надежно вобьют в голову, что важнее всего послушание, и если ему это не подходит – система его переформатирует или просто отвергнет. А если непочтительные мысли придут ему в голову уже не приходе (например, после чтения Евангелия), то… а куда ты пойдешь, если единственная твоя профессия – быть священником? Терпи, молчи, служи.
К тому же вся внутрицерковная риторика утверждает, по сути, одно: самое главное и единственно, по сути, важное дело на свете – это богослужение, а его ты можешь совершать только в полном подчинении своему епископу. И прихожане: ты даешь им причастие как лекарство для бессмертия, и довольно, остальное не твое дело.
Странно только, что такого человека называют “пастырем”».
