Антрополог Александра Архипова пишет:
«Многие читатели <…> задают один и тот же вопрос.
Ну и что, что слово "бомба" заменили на “взрывоопасный предмет” <…>. Неужели тот, кто видит или слышит эти новоязовские замены, не понимает, что взрывоопасный предмет - это бомба на самом деле. Да все понимают! Кого они пытаются обмануть???
Но на самом деле все не так просто. Представьте: условная Марья Ивановна жарит картошку на кухне. Фоном включен телевизор. И она слышит что-то про громкие звуки. Словосочетание “громкие звуки” не триггерит в ней ничего, потому что само по себе сочетание не связано ни с чем опасным. Поэтому она пропускает мимо ушей. А вот если она услышит слово “взрыв”, она сделает телевизор погромче, потому что слово “взрыв” связано с опасностью и смертью. Если Марья Ивановна будет слышать слово “взрыв” часто, ее картина мира будет гораздо более тревожной.
Конечно, то, что я описываю, это гипотетическая ситуация. Но можно проверить, как с помощью слов люди реагируют на действительность. Для этого нужно провести эксперимент.
Самый известный такой эксперимент был сделан в 1973 году, и я про него уже писала (простите, что повторяю).
Итак, в 1973 году когнитивные психологи Элизабет Лофтус и ее коллега Джон Палмер проводят эксперимент и пишут статью под веселым названием “Реконструкция автомобильной деструкции”. Сначала, как полагается, набрали испытуемых и поделили их на пять групп. Всем им показали короткое, на несколько секунд, видео, в котором две машины сталкивались. Далее всем пяти группам задали вопрос: “Скажите, с какой скоростью ехали машины….”? Но окончание вопроса отличалось во всех пяти группах. В первой группе спросили так: “Скажите, с какой скоростью ехали машины, когда они коснулись друг друга?”. Во второй - “...когда они ударили друг друга”, в третьей - “когда столкнулись”, в четвертой - “...когда врезались”, и в пятой - “...когда разбились”?
Интуитивно кажется, что смена слова при описании инцидента не должно влиять на оценку самого события. Но оно повлияло. Та группа, в которой машины коснулись друг друга, оценивали их скорость в среднем как 31,8 мили в час, в той, где ударили - 34 мили в час, где столкнулись - 38.1 мили в час, врезались - 39.3 мили в час, и где разбились - 40.8 мили в час.
Более того. Чтобы подтвердить, что это не просто случайность, была выбрана вторая группа испытуемых. Им показали то же видео, а потом попросили прийти через неделю. Через неделю часть участников спросили, с какой скоростью ехали машины, когда они ударились, другую - когда они разбились, еще одну ничего не спросили про скорость. Но все группы спросили, помнят ли они разбитое стекло возле машин?
Те, которых спрашивали про машины, которые разбились, с гораздо большей вероятностью вспомнили про стекло, чем другие две группы. Каждый третий из этой группы уверенно говорил про разбитое стекло.
А никакого разбитого стекла на видео не было. Совсем.
Выбор слова создал ложную микро-память.
Выбор слова определяет то, как мы будем относится к реальности. Если Марья Ивановна будет слышать не слова «взрыв», а «хлопки», то она будет считать, что “все хорошо, прекрасная маркиза”».
