В конце января информационные агентства сообщили со ссылкой на представителя Демократического фронта освобождения Палестины, что перемирие между всеми палестинскими организациями и Израилем будет объявлено 5 февраля, а на 22 число намечено проведение под эгидой Египта «полномасштабного межпалестинского диалога».
В это же время власти сектора Газа поспешили сообщить, что семьи палестинцев, погибших в ходе боевых действий, получат по тысяче евро, а компенсации за разрушенное жилье составят от двух до четырех тысяч евро. На первых порах на эти цели ХАМАС планирует потратить примерно 40 млн. долларов. Куда пойдут остальные 960 миллионов из миллиарда долларов, которые уже выделила Саудовская Аравия, не ясно. Представители правительства ХАМАСа в Газе уже начали выдавать нуждающимся чеки на суму в 6000 шекелей на семью ($1=4 шекелям). Перед этим предлагается прослушать политинформацию на тему «Божественная победа ХАМАСа над израильской военной машиной».
Напомним вкратце предысторию военной кампании. 19 декабря 2008 года истек срок перемирия между Израилем и Исламским движением сопротивления (Харака аль-Мукаввама аль-Исламийа – аббревиатура ХАМАС, в переводе с арабского «упорство»), которое контролирует сектор Газа (площадь 360 кв.км, для сравнения – площадь Москвы 1081 кв.км). Израильтяне заявили о желании продлить перемирие, однако боевики ХАМАСа начали обстреливать израильскую территорию с еще большей интенсивностью. 27 декабря израильская авиация нанесла удары по позициям исламистов, начав операцию «Литой свинец», а 3 января в сектор Газа вошли наземные подразделения Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ). 18 января Израиль в одностороннем порядке объявил о прекращении огня, а к 21 января вывел из сектора свои войска. По данным хамасовских фактических властей Газы, в результате 22-дневного израильского удара было разрушено около 4 тыс. домов, без крыши над головой осталось 50 тыс. человек. В секторе пострадало около 80% сельскохозяйственных угодий, общий ущерб превысил 2 млрд долл. Погибло более 1300 палестинцев, под руинами домов до сих пор остаются трупы. Потери Израиля куда меньше – погибли трое гражданских (от палестинских «кассамов») и десять военных (в основном от «дружественного огня»), около 200 человек получили ранения, среди них 150 солдат. Запущенные палестинскими боевиками ракеты повредили более 50 зданий на израильской территории. Тель-Авиву война обошлась в сумму около 1,5 млрд долларов.
Жребий брошен – будет Ахмед Ясин
ХАМАС – одна из богатейших организаций на Ближнем Востоке. Финансирование осуществляется в основном со стороны Ирана, Иордании, Сирии, Судана и стран Персидского залива. Треть $30-миллионного ежегодного бюджета поступает от живущих в США и Европе сторонников не только ХАМАСа, но и других палестинских организаций. Штаб-квартира организации находится в Тегеране, – при проведении «особо важных мероприятий» перемещается в Дамаск.
ХАМАС признана террористической организацией властями США, Израиля, а также Евросоюзом (с 2003 года). Россия не включила ХАМАС в свой список зарубежных террористических организаций на том основании, что эта организация не совершала террористических акций на российской территории. Не называют ХАМАС террористической и арабские страны. До лета 2001 года израильские военные придерживались негласного правила уничтожать только боевиков из военизированного крыла движения – «Бригад Изеддина аль-Кассама» под руководством Мухаммеда Дейфа. Затем Ариэль Шарон распространил практику точечных ликвидаций и на политических лидеров ХАМАСа. Были последовательно ликвидированы все руководители ХАМАСа на территории ПНА, кроме тех, с которыми «можно вести диалог».
Основателем движения является Ахмед Ясин. В 1979 году (вскоре после исламской революции в Иране) он основал в Газе «исламское общество» – «Аль-Муджамаа аль-Исламий». Оно предлагало палестинцам услуги в религиозной, образовательной и развлекательной сферах. Общество было официально зарегистрировано израильскими властями. Они же всячески поощряли его деятельность, считая Ахмеда Ясина религиозной альтернативой и потенциальным противником Организации освобождения Палестины (ООП) во главе с Ясиром Арафатом. Ясин, получивший почетный титул шейха, давал многочисленные интервью израильскому телевидению, критикуя при этом неугодных Израилю палестинцев за «коррупцию» в их структурах и бесперспективность политической борьбы под светскими лозунгами. Израильские аналитики исходили из того, что в классическом варианте ислам — это религия души, но не протеста. Мол, дай людям свободно молиться Богу, дай им чуть-чуть демократии и экономической стабильности - и они будут безропотно переносить жизненные тяготы, надеясь на блага в загробном мире. Потому исламские организации и даже Исламский университет пользовались у оккупационных властей благосклонностью. Израильтяне разрешали исламистам получать деньги из-за рубежа, строить мечети, численность которых только в секторе Газа возросла с 70 до 180. И уже к середине 1980-х годов более половины арабов на захваченных землях считали, что независимое палестинское государство должно строиться или полностью на исламских законах, или на комбинации арабского национализма и ислама. При этом не отрицалась вооруженная борьба во имя построения такого государства.
В 1982 году тысячи сторонников Ясина вихрем пронеслись по Газе, круша магазины, торгующие спиртными напитками, и выкрикивая антиизраильские лозунги. В Тель-Авиве подобная акция шейха была расценена как предательство, сопровождаемое «высшей степенью неблагодарности». И после двух лет безуспешных попыток «поставить на место» зарвавшегося старика, в 1984 году Ясин был приговорен израильским военным судом к 13 годам тюремного заключения по обвинению в незаконном хранении оружия. Однако через год его освободили в рамках обмена 1100 палестинских заключенных на троих израильских солдат, захваченных в Ливане его же боевиками.
Группировка Ясина не приняла участия в интифаде - восстании палестинцев, вспыхнувшем в Газе в 1987 году. Финансировали интифаду (особенно на первом этапе) крупнейшие палестинские олигархи как с оккупированных территорий, так и из собственно Израиля. Они не разделяли взгляды ни Арафата, которого считали эмигрантом и «попрошайкой», ни тем более - «сидячего шейха» (Ясин был инвалидом и передвигался на коляске), платящего деньги за разбитую витрину и сожженный автомобиль, считая это богоугодным делом. Они вкладывали деньги в интифаду, не требуя от «сионистского образования» создания независимой Палестины. Им нужны были экономические свободы, а точнее – развитие палестинского бизнеса на территории соседнего Израиля.
Оказавшись в тисках между националистами ООП и лояльными к Израилю палестинскими бизнесменами, Ясин чуть было не остался не у дел. Большинство его сторонников примкнуло к интифаде, где уже платили хорошие деньги не за хулиганство и бандитизм, а за количество камней, брошенных в израильских полицейских.
Выручили египетские «Братья-мусульмане», Саудовская Аравия и особенно Иран, которых с самого начала не устраивали слишком мирные намерения палестинских «повстанцев». Под их эгидой и в противовес светской интифаде создается исламское движение ХАМАС. За неимением в Газе других известных исламистов, с которыми мог бы считаться Израиль, при выборе лидера организации жребий спонсоров пал на Ахмеда Ясина, который хотя «по молодости» и сотрудничал с сионистами, но зато успел побывать в их «изуверских застенках». Развернулась массовая пропагандистская кампания, бурным потоком хлынули деньги на «благотворительные цели» и «развитие палестинской экономики». Действительно, на оккупированных территориях начали строиться больницы, школы, роддома, предприятия частного бизнеса. Однако львиная доля денег шла на внутрипартийную работу и финансирование исламского сопротивления. Численный состав ХАМАСа увеличивался не по дням, а по часам. Быть членом партии становилось престижно, ведь за членство платили вполне приличные деньги, что для региона с 80-процентной безработицей казалось манной небесной. Люди «принимались в партию как на работу», с тревогой писали израильские газеты, понимая, что «работодатель будет платить за качество проделанной работы».
Троевластие
Вначале кредо Ясина было довольно простым: религия — это образ жизни. Затем оно начало меняться. «Когда люди сталкиваются с проблемами, решения которых им найти не удается, они обращаются к религии, — говорил он в конце 1987 года корреспонденту французской «Монд». — А ислам дает ответ на проблемы, связанные с оккупацией». Наконец, он определился окончательно, призвав «считать всех израильтян военными поселенцами и убивать их».
Летом 1988 года не без участия Хомейни была разработана 40-страничная хартия Движения исламского сопротивления. В ней, в частности, говорилось, что Палестина — исламская святая земля, принадлежащая мусульманам из поколения в поколение, до скончания времен. Нельзя покинуть ее всю или частично, отказаться от нее целиком или от какой-либо ее части! Палестина не может принадлежать какому-либо государству, королю, президенту или организации, будь ли они палестинскими или арабскими... То, что квалифицируется как мирное решение, а также международная конференция для урегулирования палестинского конфликта, противоречит принципам исламского сопротивления. Отречение от части Палестины — тождественно отречению от части религии... Мы не верим в то, что международные совещания могут осуществить наши чаяния, вернуть наши права или восстановить справедливость по отношению к угнетенным. Все они являются не более чем прикрытием для совершения суда неверных над исламскими святынями. А было ли такое, чтобы неверные поступили с правоверными по справедливости?.. Нет иного решения палестинской проблемы, кроме джихада... Инициативы, предложения и международные конференции — пустая и бесполезная трата времени.
С принятием этого документа хамасовцы становились бескомпромиссной политико-религиозной силой. По некоторым данным, до 45% местных жителей были на их стороне. В секторе Газа ХАМАС фактически превратился в доминирующее движение, и даже смог навязать населению жесткое выполнение норм шариата (исламского права). Здесь начали формироваться боевые отряды исламистов, создавались арсеналы вооружения. Автоматы, пистолеты и гранаты нелегально ввозились из Египта, закупались в среде уголовного мира, захватывались при нападении на израильских солдат и полицейских, а также на подпольные склады арафатовцев. Начиналось производство собственных ракет.
В Газе складывалась неординарная ситуация. Формально этот маленький анклав на египетской границе был под полным контролем израильских властей, то есть типичной оккупированной территорией. На деле же он функционировал по собственным обычаям и законам. В определенные периоды времени там устанавливалось не только двоевластие, но и троевластие (израильтяне – арафатовцы – исламисты). Население шло за теми, кто давал больше денег, ведь оно почти ничего не производило, да и вообще не умело (и не хотело) заниматься полезным трудом. Статус беженца (2/3 почти полуторамиллионного населения) позволял ему безбедно существовать, в основном за счет ООНовских денег, спонсорской помощи и дешевых израильских продуктов и товаров первой необходимости. Для получения дополнительных доходов местная молодежь (почти 70% населения анклава – люди моложе 25 лет) или вступала в отряды «исламских бойцов» с сионизмом, или при помощи «нужных людей» получала возможность работать на территории Израиля.
В начале 1990-х годов руководители интифады присоединились к Арафату, уговорив его начать мирные переговоры с Израилем. Предполагалось, что под руководителя ООП, как международно признанного палестинского лидера, сразу же хлынут миллионные суммы со стран Персидского залива, Америки и Европы, – откроются реальные перспективы заключения мира. Однако после того, как Арафат неожиданно для всех встал на сторону Саддама Хусейна в его агрессии против Кувейта, уже было начавшиеся финансовые поступления прекратились. Зато они резко возросли у исламистов, что в конечном счете и явилось переломным моментом во всем палестинском сопротивлении. Несмотря на гигантские усилия мирового сообщества по «реабилитации» палестинского лидера, несмотря на то, что Арафат согласился на секретные палестино-израильские переговоры в Осло, подписался под «Дорожной картой», разработанной «ближневосточным квартетом» (ООН, Россия, США и Евросоюз), – он так и не смог приспособиться к новым реалиям. Да и не хотел этого делать, потому что понимал, что в случае прекращения конфронтации в Палестине и проведения демократических выборов на оккупированных территориях он в лучшем случае лишится имиджа главного палестинского борца, в худшем – сядет на скамью подсудимых (исламистская оппозиция начала выдвигать против президента документально подтвержденные обвинения в коррупции на сумму в 10 млрд. долларов).
Вскоре ХАМАС провозгласил себя «единственным законным представителем священной войны палестинского народа». Сам же Ясин в 1989 году был приговорен к пожизненному заключению за сопричастность к похищению двух израильских солдат. Популярность исламистов непомерно росла, чего нельзя было сказать о «светском сопротивлении», которое все заметней погружалась во внутренние распри. Кризис в арафатовском ФАТХе позволил фундаменталистам заполнить политический и идеологический вакуум и развернуть собственную пропаганду на основе провозглашенного лозунга: «Революция потерпела крах, и религия является реальным путем к избавлению от оккупации».
Находясь в заключении, Ясин продолжал играть существенную роль в руководстве организацией. Он смог наладить контакты с оставшимися на свободе руководителями ХАМАСа на Западном берегу и в секторе Газа, а также с филиалами в Сирии, Иране и Судане. Сообщения передавались через посетителей, а писать письма парализованному узнику помогали сочувствовавшие ему сокамерники. Доказательств прямых связей шейха с террористами-смертниками у израильтян не находилось, хотя он публично и оправдывал эти террористические акты, называя их самообороной и самопожертвованием. В свою очередь израильтяне всерьез опасались, что шейх превратится в великомученика, если умрет в заключении. Это могло вызвать новый взрыв недовольства на Западном берегу и в секторе Газа. Поэтому в 1997 году Ясин вышел на свободу. Сразу же он отправился в длительное турне по арабским странам. В течение четырех месяцев он колесил по Саудовской Аравии, странам Персидского залива, Сирии, Судану и Ирану. За это время он собрал около 300 миллионов долларов. Деньги шли на укрепление общественных и политических позиций ХАМАСа на территориях, к тому времени уже находившихся под юрисдикцией Палестинской автономии во главе с Арафатом. Но не только. Значительные суммы переводились семьям шахидов-смертников. Ясин не уставал повторять: «У народа, у которого нет танков и вертолетов, должны быть камикадзе» … Ряды «мучеников за веру» должны пополнять «женщины и дети».
В мае 2000 года, после вывода израильских войск из Ливана, израильский премьер Эхуд Барак и президент США Билл Клинтон потребовали от Арафата отказаться от тактики затягивания переговоров. В июле палестинский лидер дал согласие на начало диалога с израильтянами в рамках «окончательного ближневосточного урегулирования». Израиль пошел на существенные уступки в таких болезненных вопросах, как статус Иерусалима, беженцы, границы и еврейские поселения. Но Арафату захотелось «больше и сразу». Переговоры зашли в тупик. Попытки США и России образумить главу Автономии не возымели успеха.
Святая земля должна быть разделена
Чтобы в очередной раз воздействовать на Израиль с позиции силы (Арафат тонко уловил уступчивость израильского премьера и его истинное желание дать Палестине собственное государство, хотя и в урезанных границах) лидер ФАТХа прибег к уже испытанному методу. Он инициировал вторую интифаду («Интифаду аль-Акса»), для начала которой повод нашелся довольно быстро, и встал у ее руля. В канун нового 5761 года по иудейскому календарю (26 сентября 2000 г.) лидер блока «Ликуд» Ариэль Шарон посетил комплекс зданий на Храмовой горе в Восточном (арабском) Иерусалиме. Сам этот поход, а также якобы недостойные действия охранявших процессию израильских полицейских были использованы как повод. На следующий день десятки, а затем и сотни тысяч палестинцев (в основном, молодых людей) вышли на улицы и площади Газы, Наблуса, Рамаллы и Хеврона.
После 11 сентября 2001 года («черный вторник» в Америке) резко возросла напряженность на палестино-израильском «фронте». Тель-Авив принял решение силовыми методами покончить с интифадой, развернув широкое наступление против палестинских радикалов. В ответ (по уже устоявшейся традиции) палестинцы начали прибегать к диверсиям и террористическим актам против Израиля и его граждан. Широкий размах получило движение смертников. Теперь в нем участвовали не только бойцы суннитского ХАМАСа и ряда шиитских исламистских организаций, но и проарафатовские ФАТХ, «Демократический фронт», «Танзим», «Команда 17» и другие. Принцип «око за око» чуть было не привел к очередной войне на Ближнем Востоке.
Постепенно интифада стала выходить из-под контроля Палестинской администрации. Фактически у ее руля стали исламистские организации во главе с ХАМАСом. Арафат попытался договориться с оппонентами. Но безуспешно. И он пошел ва-банк, заявив, что на каждого израильского солдата у палестинцев найдется 70 смертников, и палестинцы готовы сражаться за священные места ислама до тех пор, «пока над ними висит угроза иудаизации». Реакция Израиля последовала незамедлительно. Арафат был заключен под домашний арест в своей резиденции в городе Рамалле.
По «просьбе» США и Израиля для продолжения переговоров о мире в Палестине впервые был избран премьер-министр автономии. Им стал бизнесмен и политик, соратник Арафата Махмуд Аббас (партийная кличка Абу Мазен). «Мы отказываемся от террора против израильтян в любом месте. Нашей целью является мирное сосуществование бок о бок двух государств – Израиля и Палестины», - заявил он сразу же после утверждения на должность членами Законодательного собрания. «Святая земля должна быть поделена между государствами Палестина и Израиль», - согласился американский президент. «Мы понимаем важность территориальной целостности палестинского государства. Израиль – это правовое государство, и поэтому мы немедленно начинаем вывод недозволенных поселений», - констатировал Ариэль Шарон. 24 мая 2003 года с перевесом в один голос израильский Кнессет одобрил «Дорожную карту» - план поэтапного создания независимого палестинского государства.
В очередной раз показался свет в конце тоннеля – теперь уже обе стороны официально поддержали план «ближневосточного квартета». Но на пути встали исламские радикалы во главе с их духовным наставником Ахмедом Ясином. Именно он в конечном итоге стал основным идеологом современного шахидизма – добровольной смерти во имя божественной цели, или, как считают некоторые российские ученые, разновидности «исламского терроризма». Ясин часто повторял, что нет более эффективного способа нанести ущерб врагу, посеять страх в его рядах и сорвать его планы, кроме как использование смертников-шахидов, - и всё это при минимальных потерях. В спешном порядке на территории самой Палестины, а также в Ливане, Сирии и Иране начали создаваться специальные лагеря (в определенные периоды времени их насчитывалось до 30), в которых, наряду с подготовкой обычных боевиков (в том числе и женщин), шел тщательный отбор потенциальных смертников.
Им в доходчивой и непринужденной форме разъяснялось, что теракты в «нынешней обстановке» являются необходимыми и оправдываются религиозными законами жизни мусульман. Напоминали, что человек создан и живет, чтобы служить Богу. Жизнь - это лишь средство служения Богу. Джихад - это безусловное служение Богу, и смерть в результате джихада есть апогей такого служения. Для мусульман не существует цели выше, чем жизнь во имя Аллаха и смерть за него. Земная жизнь – это «мгновение ока» по сравнению с потусторонней вечной жизнью после смерти; жизнь важна только как средство выполнения предназначения человека - борьбы во имя Бога. В таком случае сам теракт в ходе осуществления исламского джихада является общественным долгом… Когда мусульмане оказываются под чужеземной оккупацией, каждый из них обязан бороться против врага любым доступным способом. Тут же потенциальному шахиду сообщалось, что после выполнения возложенной миссии он попадет в «безграничную милость» Аллаха: освобождение от личных проблем; беззаботная вечная жизнь в раю в кругу девственных гурий; присоединение там к остальным легендарным «героям ислама»; приобретение почетного социально-религиозного положения для себя и своей семьи; пожизненное вознаграждение родных и близких материальными благами и возможностью попадания в рай даже при совершении грехов на бренной земле и т.д. Смертнику внушалась мысль о том, что его смерть будет безболезненной (как укус комара), и он даже не почувствует, как попадет в райские кущи. Человек считался вполне пригодным для выполнения любого задания лишь после того, как в его сознании важность и значимость жизни в этом мире становились бессмысленными по сравнению с важностью и значимостью миссии шахида.
Активность смертников достигла апогея к середине 1990-х годов. Только с апреля 1993 года по март 1996 года было совершено 32 громких теракта, в результате которых погибло 127 и ранено 638 израильтян, в основном гражданских лиц. При этом каждое преступление расценивалось в массе палестинцев как достойный подражания героический поступок. Портретами очередного смертника украшались дома и улицы, общественные места и даже отдельные учреждения Палестинской администрации.
После смерти Арафата (12 ноября 2004 г.) главой Палестинской автономии был избран (9 января) Махмуд Аббас, набрав более 62% голосов избирателей. Он сразу же призвал палестинцев прекратить «войну камней» и террор, вернуться к созидательной деятельности, перейти к политическим методам решения конфликта с Израилем.
Сразу это реализовать не получилось. Но политическая жизнь в Палестине и вокруг нее необычайно оживилась. При этом новый палестинский лидер пошел с политикой туда, куда другие предпочитали двигаться с автоматами и жаждой мести. Буквально за несколько недель он смог добиться того, что палестинские радикалы в принципе признали за евреями право на жизнь. ХАМАС объявил об отказе от терактов против Израиля в обмен на обещание Аббаса предоставить исламистам посты в палестинском правительстве. Было принято решение прекратить «бессмысленную» интифаду, в ходе которой на палестинских территориях были убиты 4124 человека. В числе убитых 765 детей, 267 женщин, 842 студента и преподавателя палестинских вузов. С начала сентября 2000 года и вплоть до сентября 2005 года, более 45 тысяч палестинцев были ранены (среди них - 360 несовершеннолетних) и около 8 тысяч арестованы.
Израиль поддержал Аббаса. «Если Махмуд Аббас уговорит экстремистов прекратить огонь, то Израиль прекратит активные военные операции», - пообещал глава Совета национальной безопасности Израиля Гиора Айлэнд. «Если Абу Мазен продолжит двигаться в том же направлении, то Израиль полностью передаст ответственность за обеспечение безопасности на палестинских территориях Палестинской администрации», - добавил тогдашний министр обороны Шауль Мофаз.
При этом в израильском кабинете были уверены, что после ликвидации Ясина (был убит израильтянами в Газе 22 марта 2004 года) исламисты не смогут победить в «честных и демократических выборах», на проведении которых настаивали в Вашингтоне. В Тель-Авиве также считали, что убийство Ясина спровоцирует соперничество в руководстве ХАМАСа и тем самым ослабит исламистскую оппозицию. В какой-то степени так и случилось. Провозгласивший себя лидером организации Ар-Рантиси был вынужден уступить место главе политбюро ХАМАСа Халеду Машаалю. Ар-Рантаси отправили в «ссылку» – руководить группировкой ХАМАСа в Газе, где в апреле 2004 года он был убит израильтянами по обвинению в организации очередного теракта. Из признанной «старой гвардии» исламистов остались только Халед Машааль (скрывался в Сирии и Катаре) и в самой Палестине - Махмуд Заххар и Исмаил Хания. Заххар считался непримиримым врагом Израиля и Арафата, Хания же пользовался репутацией умелого переговорщика, прагматика и сторонника умеренного течения в ХАМАСе. Он стал связующим звеном между ХАМАСом и правящим палестинским движением ФАТХ. В отличие от многих других лидеров ХАМАСа, Хания избегал публичных призывов к уничтожению Израиля. Между тем, всех «ветеранов» ХАМАСа израильтяне предупредили «в последний раз» - или «демократическое примирение», или «судьба предшественников».
Тут же новое руководство ХАМАСа выступило с «неожиданным» заявлением, в котором объявило о месячном перемирии с Израилем («худне»). Была рассмотрена возможность бессрочного перемирия. Хамасовцы призвали «всех палестинцев объединиться для создания независимого арабского государства на территории Иудеи, Самарии и Газы со столицей в Иерусалиме». Таким образом, наиболее антиизраильское движение впервые в своей истории отчасти признало Израиль в границах 1967 года.
«Административный ресурс» и наследие Арафата
Махмуд Аббас пришел к власти благодаря желанию и поддержке США и Израиля. Его миролюбивый курс оценили в арабских странах, особенно в Египте. Однако вскоре оказалось, что у Аббаса очень узкое пространство для маневра. Сохранялись большие разногласия между палестинскими группировками. Не было единой программы, не было коалиционного правительства. Тормозились реформы в структурах власти. На смену авторитарному режиму, сфокусированному на фигуре личности Арафата, с большим скрипом пробивался демократический парламентский строй. Все желали перемен, но для этого нужно было время, повседневная кропотливая работа.
Негативно сказалась на общей палестинской ситуации и американо-британская операция в Ираке весной 2003 года. Лидеры ХАМАСа начали использовать ее не только в сугубо пропагандистских целях (как вторжение неверных в «дом ислама»), но и в целях консолидации мусульманских сил против Израиля как стратегического партнера Америки на Ближнем Востоке. Их миссия облегчалась тем, что почти 100% палестинцев были на стороне Саддама, многие их них изъявили желание вступить в иракские «мусульманские батальоны». Идеологический фон, как и прежде, создавали происламистские религиозные деятели. Почти все пятничные проповеди в мечетях Газы и Западного берега (которые транслировалась в прямом эфире официальным палестинским телевидением) были пронизаны злобным антиамериканизмом и юдофобией. Как правило, они заканчивались фразами типа: «Аллах потопит Америку в наших морях, наших небесах, на нашей земле. Америка потонет, и погибнут все угнетатели… О, народ Палестины! Америка будет уничтожена по воле Аллаха, а Палестина, Ирак и Ближний Восток станут кладбищем для угнетателей...».
В более мягком тоне высказывался Халед Машааль, связывая ситуацию в Ираке с «американо-сионистской агрессией» против арабской нации. По мнению генсека, у Америки есть четыре приоритета, тесно увязанных с приоритетами сионистов. Первое - контроль над природными богатствами арабской нации. Второе - прямое военное присутствие. Третье - война с исламом. Четвертый общий интерес - американская администрация делает все, чтобы Израиль - это захватническое сионистское образование - оставался единственным хозяином региона. Ни одному государству не позволяется стать региональной или международной державой. Америка хочет, чтобы «мы были карликами, а во главе нас стояло сионистское образование. И тот, кто хочет услужить Америке, должен входить через «сионистские ворота»… Развернутый Бушем Большой ближневосточный проект, имеющий в виду реформирование и демократизацию, несет в себе огромную опасность, поскольку является средством оказания давления на правящие режимы. Америку совершенно не интересует ни наше реформирование, ни наша демократия. Главное для нее - охранять свои интересы. Она мирится с диктатурой, если та на ее стороне, она нападает на демократию, если та против нее. Америка прекрасно знает, что большинство наших правящих режимов не желает никаких изменений, ни реформ, ни демократии. В результате, к сожалению, получилось так, что правящие режимы, которые не соответствуют демократическим стандартам, платят за свое самосохранение из кармана палестинского и иракского народов. И все это ради того, «чтобы отвести от себя давление в сторону реформ в своих странах».
Между тем, именно американцы настояли на скорейших выборах в Палестине, хотя Махмуд Аббас и понимал, что победить могут именно исламистские силы. В ведении агитационной кампании они были более мобильны и раскрепощены, да и в финансовых средствах не испытывали недостатка. При этом Аббас не уловил одного хитрого и неожиданного маневра хамасовцев – в ходе предвыборной кампании они исключили из своих лозунгов вооруженную борьбу с Израилем и на передний план выдвинули клич борьбы с коррупцией в палестинской администрации.
Вместо того чтобы хотя бы на словах признать «гнилость и продажность» собственных чиновников и объявить о масштабной административной реформе, Аббас начал использовать известный нам «административный ресурс» для нейтрализации исламистских сил. К лету 2005 года палестинские законодатели утвердили закон о выборах, согласно которому две трети депутатов парламента избираются по одномандатной системе и только треть - по партийным спискам. По сути, этот закон противоречил договоренностям Аббаса с оппозиционными группировками и прежде всего с ХАМАСом. Ранее он обещал, что количество мест, полученных по мажоритарной системе и по партийным спискам, будет одинаковым. Затем дата выборов была перенесена с июля 2005 года на начало 2006 года. Отодвинув выборы, власти автономии надеялись использовать в качестве козырной карты вывод израильских войск из сектора Газа и Северной Самарии, который начался в августе. Не без участия Махмуда Аббаса Израиль пошел на одностороннее размежевание с палестинцами.
Первый «сигнал» от исламистов поступил в середине декабря 2005 года, когда они триумфально победили на муниципальных выборах в ряде крупных городов в Газе и на Западном берегу. Махмуд Аббас и его ФАТХ посчитали случившееся досадным недоразумением и предложили хамасовцам работать в тесном тандеме. Те, в принципе, согласились. Тут же порадовал и Дж.Буш, заявив о том, что «политическое крыло ХАМАСа угрозы не представляет и может участвовать в выборах органов власти». Весь цивилизованный мир оценил слова одного из лидеров ХАМАСа шейха Мухаммеда Абу Тира. В интервью израильским журналистам он заявил, что группировка теперь будет «играть по другим правилам». «Мы будем вести переговоры с Израилем лучше, чем другие, кто вел их в течение десяти лет и не достиг ничего… В прошлом говорилось, что мы не понимаем политику, а только силу, но мы - широкое, хорошо подготовленное движение, активное во всех областях жизни. Сейчас мы подтверждаем, что понимаем политику лучше остальных». Шейх также отметил, что недавнее решение ХАМАСа убрать из целей группировки уничтожение Израиля «является не просто тактическим ходом, а стратегическим шагом».
Действительно, все звучало заманчиво, вселяло оптимизм на скорый мир на Ближнем Востоке. В канун 25 января 2006 года в Америке, Европе, Израиле, Палестинской автономии, да и в России почти все были уверены, что большинство в новом палестинском парламенте получат наследники Арафата, за ними последуют исламисты и все остальные, включая независимых.
Но этого не случилось. Причиной тому – как менталитет арабского обывателя, так и наследие Арафата.
В 1968 году опытный политик тогдашнего арабского мира, глава правительства Туниса Хабиб Бургиба, пришел к выводу, что при современном раскладе военных сил у арабов нет шансов победить Израиль, поэтому надо поэтапно добиваться его политического, психологического и экономического ослабления и максимально крепить свои позиции к моменту решающей военной схватки. Однако в силу возражений сторонников немедленной подготовки нового вторжения – президентов Египта Насера и Садата - эта доктрина была принята Лигой арабских государств только после разгрома арабских армий в войне Судного дня 1973 года.
Горячим сторонником этой доктрины с самого начала своей политической карьеры был Я.Арафат. Он поставил себе цель – прежде всего добиться политического признания со стороны руководства Израиля и лидеров западного мира и уже через них постепенно усиливать свое политическое влияние и ослаблять политические позиции Израиля. В статье Кэла Томаса, опубликованной в большинстве американских газет 4 июля 1996 года, отмечено, что Арафат объяснял арабским лидерам на закрытых совещаниях, что соглашения в Осло - это этап в реализации принятого ООП в 1974 году плана постепенного уничтожения Израиля. Первый шаг этого плана - снять контроль Израиля над территориями, которые он присоединил в результате Шестидневной войны. Используя сильно развитое у людей западного воспитания доверие к слову, и, тем более, к официальным декларациям, Арафат изображал из себя борца за мир и с блеском добился своей легитимизации.
Вершиной успеха этой политики и личного успеха Арафата явилось подписание 13 сентября в Вашингтоне соглашения об образовании Палестинской автономии на Западном берегу и в секторе Газы. Этим актом Арафат, не меняя своей внутренней сути и планов, преобразил себя в глазах западного мира из главаря террористов в признанного политического деятеля.
Арафат не случайно зафиксировал эту автономию в Вашингтонском соглашении под названием «Палестинская автономия», а не «Арабская автономия в Палестине», чем она в действительности является. Этим названием он легализовал им же выдуманное понятие о палестинском народе, который будто бы населяет эту Палестинскую автономию. Такого народа никогда не было, и жители Западного берега Иордана и Газы - это те же арабы, которые населяют и Восточный берег Иордана, и египетский Синай.
Вплоть до 1948 года, то есть до образования государства Израиль, палестинцами назывались евреи, проживавшие в Палестине. Так, бригада, составленная из этих евреев и воевавшая во Второй мировой войне в составе английской армии, называлась Палестинской бригадой Британской армии. Легализация термина и понятия о палестинском народе применительно к арабскому населению позволила Арафату начать говорить и о праве этого народа на свое государство, то есть приступить к следующему этапу - созданию арабского государства на палестинской территории.
Арафат сумел убедить арабский мир в правильности своей политики поэтапного ослабления Израиля с параллельным усилением арабских позиций и, по существу, стал неформальным лидером всего арабского мира. Более того, руководители западных демократий, пресса и даже деятели еврейских общин длительное время доверяли Арафату и тоже следовали в фарватере его политики. Лишь к концу ХХ века кредит доверия Арафату со стороны Конгресса США, западных стран и отчасти России был практически исчерпан.
Что услышал Халед Машааль
Итак, вопреки многим ожиданиям, после январских выборов 2006 года в 132-местном парламенте Палестины (Законодательном собрании) ХАМАС получил больше половины мест – 74. У ФАТХа – 45 места. Остальные места поделили светские партии левого толка и независимые кандидаты. В выборах приняли участие 77,69% избирателей. Возглавлявший избирательный список ХАМАСа на выборах Исмаил Хания стал палестинским премьер-министром и сформировал новое правительство, в которое вошли только представители ХАМАСа. «Непримиримый» Заххар занял пост главы внешнеполитического ведомства исламистов.
В принципе, международное сообщество признало итоги выборов, назвав их демократическими. В итоге крупнейшая экстремистская организация превратилась в ведущую политическую силу в Палестинской автономии.
Сразу же Хания заявил, что ХАМАС не намерен признавать Израиль, но считает возможным длительное перемирие с ним (до 10 лет) при условии израильского отхода к границам, существовавшим до войны 1967 года. Исламские фундаменталисты будет уважать только те договоренности с Израилем, «которые пойдут на пользу палестинскому народу». ХАМАС не желает разоружать свои вооруженные формирования (до 3,5 тыс. чел.). Во внутренней политике предполагается «перестроить палестинскую политическую систему», установить диалог со всеми политическими силами палестинцев, включая «наследников» Арафата. На палестинских территориях будет постепенно создаваться государство, базирующееся на законах шариата. В конце января 2006 года шейх Мухаммед Абу Тир заявил, что на первых порах будет введено раздельное обучение мальчиков и девочек, установлен запрет на продажу и употребление алкоголя. Женщины не смогут выходить на улицу с непокрытой головой – только в хиджабе.
Здесь сделаем небольшое отступление, чтобы показать одну из особенностей израильской действительности. Шейх Абу Тир, считавшийся до выборов вторым лицом в иерархии ХАМАСа, находясь в израильской тюрьме, ежемесячно получал социальные пособия, выделяемые Институтом национального страхования Израиля, на себя и на четверых детей, не достигших восемнадцатилетнего возраста, а также имел израильскую медицинскую страховку, позволявшую ему бесплатно проходить лечение в лучших израильских клиниках. Между тем, этот исламист, проживающий в Восточном Иерусалиме, был приговорен к трехлетнему заключению за попытку совершения самого крупного теракта за всю историю арабо-израильского конфликта – он пытался отравить питьевую воду в еврейской части Иерусалима… Такие же права имеют все представители палестинских террористических группировок, располагающие израильским гражданством. Благодаря этому их семьи получают социальные пособия в размере от трех до шести тысяч долларов ежегодно. Общий объем израильской «помощи» ХАМАСу составлял более двух миллионов долларов в год. Комментируя подобное явление, представители службы социального обеспечения Израиля лишь разводят руками. По закону единственным условиям получения пособий является израильское гражданство. Идеологические взгляды потенциальных иждивенцев и даже их попытки уничтожить налогоплательщиков, за счет которых они живут, – не принимаются во внимание.
Крайне негативно отреагировал на успех ХАМАСа Израиль. Его правительство решительно отказалось от контактов с исламистами, пока они официально не признают еврейское государство, «не положат конец всем видам террористической деятельности и не разоружат своих членов», а также не подтвердят согласие выполнять все ранее достигнутые палестино-израильские договоренности. Израиль объявил о введении режима санкций в отношении палестинских территорий. Были прекращены всякие контакты с палестинскими силами безопасности, запрещено перемещение членов ХАМАСа через израильскую территорию, ужесточился контроль на границах Израиля. В то же время израильтяне не пошли на ограничение въезда в страну палестинских рабочих и коммерсантов и перемещения «простых» палестинских арабов между сектором Газа и Западным берегом реки Иордан.
В израильском министерстве обороны полагали, что переговоров с ХАМАСом избежать не удастся, так как закрытие Израилем переходов в сектор Газа приведет к полномасштабной гуманитарной катастрофе.
Довольно резко отреагировала на успех исламистов израильская оппозиция, сравнив победу ХАМАСа с «приходом нацистов к власти в Веймарской республике». При этом, как отметил бывший израильский премьер Биньямин Нетаньяху (и один из кандидатов на февральских выборах 2009 года), палестинским «нацистам» способствовала безответственная политика односторонних уступок, которую проводило правительство Шарона-Ольмерта на протяжении последних лет.
Что касается США, то они сразу же после выборов резко изменили свою позицию и вдруг вспомнили, что ХАМАС находится в их черном списке террористических организаций. «Не знаю, как можно быть участником мирного процесса, не признавая другой стороны», – искренне удивлялся на пресс-конференции бывший президент США Джордж Буш. По словам Кондолизы Райс, «ХАМАС в правительстве Палестинской автономии – проблема для американцев… США могут утратить способность поддерживать конструктивные отношения с палестинской администрацией и оказывать ей помощь». Однако, по словам бывшего госсекретаря, американцы продолжат поддерживать лидера палестинской автономии Махмуда Аббаса. Конгресс США большинством голосов одобрил резолюцию, осуждающую участие ХАМАС в парламентских выборах.
Россия заявила, что «уважает результаты выборов как волеизъявление палестинского народа и может поддерживать контакты с ХАМАС». Владимир Путин выступил с инициативой проведения в Москве переговоров с делегацией движения. Переговоры не заставили себя долго ждать. В начале марта Халед Машааль прибыл с трехдневным визитом в Москву. Дипломатический «прорыв» радикального движения за пределы арабо-мусульманского мира состоялся. Правда, так охарактеризовала итоги визита лишь арабская сторона. Российские дипломаты из МИДа (официальная часть переговоров заняла лишь один день) были куда осторожнее. Ведь по сути ни о каком прорыве речи не могло идти – ни одно из условий «квартета» международных посредников ХАМАС в обозримом будущем не намерен выполнять. «Вопрос признания Израиля – закрытый вопрос», - заявил Машааль. Он будет закрыт до тех пор, пока Израиль официально не объявит о «готовности уйти со всех оккупированных в 1967 году территорий, к возвращению беженцев, закрытию поселений, разрушению разделительной стены и освобождению всех заключенных палестинцев». Ясир Арафат десять лет вел переговоры, в результате которых «Израиль убил Арафата. Вы что – хотите убить ХАМАС?» Палестина «оставляет за собой право на защиту своего народа».
Далее на итоговой пресс-конференции он возложил всю вину за невыполнение «Дорожной карты» на Израиль, так как он «практически отмежевался от документа, приняв план Шарона (без консультаций с палестинской стороной) по одностороннему размежеванию с палестинцами». Отвечая на вопрос о террористах-смертниках, Машааль сказал: «Неужели в памяти русского народа не осталось имен Николая Гастелло и Александра Матросова? У нас есть свои символы, свои примеры для подражания. И мы этим гордимся». Напоследок глава делегации заверил, что ХАМАС «не выйдет из заключенного в марте 2005 года межпалестинского соглашения о прекращении огня при условии, что Израиль будет также воздерживаться от силовых действий». При этом «наше движение разделяет европейские демократические ценности».
(Чувствовалось, что Халед Машааль явно себя сдерживал, не желая, чтобы его первый дипломатический «прорыв» стал последним. До поездки в российскую столицу он был куда более откровенен. Выступая в одной из мечетей Дамаска, он заявил: «Исламская нация неизбежно в будущем станет главной силой на земле, завладеет троном мира», а Израиль «не просто будет уничтожен, но и будет подвергнут перед этим унижению».)
Глава российского МИДа Сергей Лавров отметил, что у ХАМАСа нет будущего, если он не станет «мирной политической партией и не интегрирует свое военное крыло, которое взяло ответственность за десятки терактов в Израиле, в палестинские силы безопасности... Мы не ожидаем того, что ХАМАС вдруг сразу изменится. Надеюсь, правда, что процесс изменений не будет длиться так долго, как в случае с Северной Ирландией… Мы удовлетворены переговорами. Делегация ХАМАС четко заявила, что ее главная цель – решение острейших социально-экономических проблем палестинского народа. Таких, как бедность, безработица, коррупция. Россия намерена добиваться от хамасовцев признания Израиля и отказа от террористической деятельности, без чего диалог будет сложно осуществить».
Сразу же после окончания переговоров российский президент лично проинформировал все заинтересованные стороны о визите палестинских радикалов в Москву. В американском Госдепе переговоры назвали «полезными». «Мы все хотим, чтобы движение ХАМАС сделало выбор, - заявил его представитель Адам Эрели. – Хорошо, что оно услышало это прямо от русских». Примечательно, что визит палестинских парламентариев в Москву обсуждался на уровне израильского правительства. Итог заседания – Тель-Авив не собирается портить из-за него «отношения с Москвой». Связи между Израилем и Россией «очень важны, и мы должны найти способ их улучшить и укрепить взаимопонимание», - заявил Эхуд Ольмерт.
Вскоре после победы ХАМАСа, по сообщению газеты The New York Times, был разработан совместный американо-израильский план по «изоляции и дестабилизации управления внутри палестинской радикальной группировки». Целью плана являлось создание ситуации, когда лидеры ХАМАСа «не оправдают надежды избирателей, и будут назначены новые выборы». Планом подразумевалось полное лишение Палестинской автономии финансирования и прекращение международных контактов с тем, чтобы «сделать жизнь палестинцев настолько тяжелой, что им придется вернуть к власти движение ФАТХ». Но после того, как ХАМАС поддержали практически все мусульманские страны (особенно Иран) и дали согласие компенсировать все финансовые издержки Палестины в случае западного эмбарго, а также после московского «дебюта» Машааля, от подобного плана пришлось частично отказаться.
С первых дней отношения М.Аббаса с новым правительством и хамасовским парламентским большинством складывались далеко не просто. Радикалы предупредили президента не делать никаких шагов без консультаций с ними, – не принимать новых решений, никого не менять и не назначать, так как ХАМАС «будет считать эти решения недействительными». Сразу же возникла конфликтная ситуация при решении вопроса о «вооруженных формированиях». Аббас и его сторонники выступили против участия ХАМАСа в обеспечении безопасности палестинских территорий. В соответствии с законом, все полицейские силы Палестинской автономии и служб безопасности (всего 50-55 тыс. человек) находились в прямом подчинении президента. Исламисты же не имели в Законодательном собрании квалифицированного большинства в 2/3 голосов, что не позволяло им менять основные действующие законы и принимать новые. Под контролем М.Аббаса находился и центральный аппарат государственного управления палестинскими территориями. Одним словом, реальные возможности ХАМАСа влиять на многие вопросы внутренней, а особенно внешней политики Палестинской национальной администрации имели существенные ограничения. Согласиться с этим «победители» не могли.
Потеря Газы
Скоро политические споры оппонентов вылились в кровопролитные вооруженные столкновения. Поводы были самыми разнообразными – от диаметрально противоположных подходов к назначению руководителей силовых структур автономии и целесообразности проведения референдума о признании Израиля до острых разногласий в вопросе о создании коалиционного правительства. Попытки переговоров оказались бесплодными. 14 декабря 2006 года произошло неудачное покушение на Исмаила Ханию. Неизвестные обстреляли его кортеж, один из охранников премьера погиб, еще двое сопровождающих, в том числе сын Хании, были ранены. Сам премьер уцелел. Ответственность за произошедшее представители ХАМАСа возложили на своих противников из ФАТХа. Те, как повелось, указали на «происки сионистского врага». 16 декабря Махмуд Аббас призвал к скорейшему проведению досрочных парламентских и президентских выборов. Хамасовцы расценили это как призыв к конституционному перевороту. Покушение и возможность конституционной реформы заметно активизировали насилие на палестинских территориях. Параллельно боевые отряды ХАМАСа, а также их союзники из «Исламского джихада» усилили обстрелы израильской территории из сектора Газа.
Попытки саудовского короля Абдаллы (в феврале 2007 г.) примирить конфликтующие стороны ни к чему не привели. Постепенно центр вооруженного противостояния между палестинцами стал перемещаться в Газу. В апреле-мае правительством исламистов здесь были созданы «новые силы безопасности», подконтрольные только ХАМАСу. Аббас направил в регион лояльные ФАТХу полицейские силы. К лету сектор превратился в настоящее «палестино-палестинское поле боя». Ни на какие компромиссы исламисты не соглашались. Они продолжали обвинять ФАТХ в блокировании сектора, что не позволяло израильтянам(!) поставлять в Газу гуманитарные грузы, а также горючее, электричество и медикаменты.
14 и 15 июня хамасовцы захватили резиденцию Аббаса в Газе (сам президент находился в другой резиденции – на Западном берегу в городе Рамалла), а также штабы трех пропрезидентских силовых структур - Службы превентивной безопасности, внешней разведки и Службы национальной безопасности. По сообщению Associated Press, здания сразу же подверглись разграблению мародерами. Помощник Аббаса объявил: «Газа потеряна» - и добавил: общее число жертв межпалестинских столкновений превысило 80 человек. По словам представителя ХАМАСа, «только за последнюю неделю ожесточенных боев погибли по меньшей мере 108 палестинцев». Несколько сотен членов ФАТХа обратились к Израилю с просьбой об их эвакуации морем из порта Газы, который еще находился под контролем официальных палестинских властей. Как писала газета The Jerusalem Post, они опасались, что будут казнены хамасовцами, если останутся в секторе. (Забегая вперед, отметим, что вплоть до начала операции «Литой свинец» отмечались не единичные случаи арестов и расстрелов членов и сторонников ФАТХа. Как правило, они обвинялись в «подстрекательстве и терроризме» в Газе, а также в сотрудничестве с Израилем. Аналогично поступали и сторонники Аббаса на Западном берегу. Правда, в большинстве случаев они действовали по наводке израильских спецслужб, которые имели подробные списки потенциальных террористов-хамасовцев в «вотчине» Аббаса.)
Европейский Союз приостановил оказание гуманитарной помощи палестинцам в секторе Газа, объем которой в текущем году уже составил 60 млн. евро.
Вечером 14 июня 2007 года Махмуд Аббас назвал захват боевиками ХАМАСа контроля над сектором Газа «военным переворотом и вооруженным мятежом незаконных военных формирований». Он распустил палестинское правительство во главе с Исмаилом Ханией и объявил на всех палестинских территориях чрезвычайное положение. 17 июня был приведен к присяге новый кабинет под председательством бывшего министра финансов Салама Файяда. Сторонники ХАМАСа, а также многие юристы, в том числе авторы палестинской конституции, решение Аббаса и легитимность правительства Файяда не признали, и кабинет Хании продолжил свою работу.
Все участники «ближневосточного квартета» – Россия, США, ООН и ЕС – выразили поддержку политике Аббаса. Администрация США приняла решение снять экономические и дипломатические санкции с палестинского правительства на Западном берегу.
Исмаил Хания назвал действия Аббаса «преждевременными» и нарушающими все существующие договоренности. В ночном телевизионном интервью он особо подчеркнул, что ХАМАС не планирует создавать отдельное государство на базе захваченного сектора Газа, так как его жители «являются неотъемлемой частью палестинского народа». Хания призвал хамасовцев не подвергать опасности палестинцев и высказался за переговоры «на национальном уровне».
Халед Машааль обвинил в палестинском кризисе «другие страны и народы». «Мы считаем, что международное сообщество, которое закрывало глаза на преступления Израиля, несет основную ответственность за наш внутренний кризис», - заявил генсек в своей резиденции в Дамаске. Как говорится, без комментариев!
Израиль внимательно следил за развитием ситуации в Газе, но вмешиваться не стал. После прекращения кровопролития его официальный представитель заявил, что палестинскому населению Газы будет оказана гуманитарная помощь, если руководство ХАМАСа решит ее принять. Тель-Авив откликнулся на просьбу Аббаса – не мешать его сторонникам бороться с исламистами на Западном берегу. К 18 июня практически все учреждения ХАМАСа к западу от Иордана перешли в руки фатховцев. Израильские военные, не без ведома Аббаса, стали регулярно проводить на подконтрольных ФАТХу территориях контртеррористические рейды, во время которых изымались большие количества взрывчатки и оружия, а также захватывались десятки людей, подозреваемых в причастности к террористической деятельности. Фактически, израильтяне «держали на плаву» палестинского президента и его команду.
Как позже оказалось, ХАМАС вовсе не планировал брать власть в секторе Газа. Там шла взаимная эскалация насилия. Исламисты и либералы отвечали ударом на удар. Решающий момент наступил, когда «кто-то» попытался убить Ханию, и ХАМАС вынужден был на это реагировать. Быстрый крах ФАТХа в Газе удивил ХАМАС, удивил он Израиль и арабские страны. В недоумении оставалось и большинство жителей Газы, которые не могли понять, почему президент не направил сюда элитные подразделения своей гвардии, а ограничился лишь «символическим присутствием». К тому же, накануне некоторые ближайшие соратники призвали Аббаса уйти в отставку с поста руководителя движения ФАТХ, обвинив президента в «нерешительности» по отношению к исламистам в Газе.
Не следует думать, что у ХАМАСа было заранее продуманное требование к ФАТХу убраться с территории Газы. Едва ли и Аббас сознательно заманил ХАМАС в эту ловушку, хотя фатховцы и понимали, что им нечего делать в Газе. Аббас был, возможно, счастлив оставить гигансткий кипящий котел исламистам. Ни Египет, ни Израиль вовсе не стремились (да и не стремятся) брать на себя управление этим перенаселенным анклавом, где царят нищета и преступность. Аббас предпочел бы палестинское государство без Газы. Израильтяне поспешили – и сразу же после переворота стали рассматривать сектор Газа как «отдельное враждебное государство».
После такого неожиданного поворота событий хамасовцы попытались повернуть ситуацию вспять. Хания немедленно объявил о готовности прекратить огонь против ФАТХа и Израиля. Он стал умолять Египет признать исламистов и их власть, понимая, что закрытие границы с Египтом (наряду с Израилем) – это кошмар: голод, народные бунты и неминуемая собственная смерть. Он пошел так далеко, что предложил Аббасу создать правительство независимых технократов без единого исламиста. Но к его словам никто не прислушался. Израильтяне, получившие через египтян предложения ХАМАСа о перемирии, заявили, что не могут позволить себе «период спокойствия, который будет затишьем перед бурей». Зато «ястребы» ХАМАСа призвали палестинцев к тотальной войне с ФАТХом и «сионистским агрессором», и, надо признать, получили поддержку у значительной части населения Газы.
На протяжении нескольких месяцев ФАТХ и ХАМАС отказывались идти на контакты, обмениваясь обвинениями. В октябре 2007 года Хания предложил Аббасу провести переговоры, но тот отказался.
Шестимесячное перемирие
В январе 2008 года представители ХАМАСа заявили о предотвращении убийства Хании и обвинили ФАТХ в очередном заговоре. Непосредственно после этого, однако, стало известно и о намерениях израильских спецслужб уничтожить лидеров ХАМАСа, в связи с чем Хания некоторое время скрывался. Моссаду все же удалось выследить «главного террориста». В начале марта в результате одного из израильских авианалетов была разрушена одна из штаб-квартир Хании, но сам премьер-министр не пострадал. В ответ Хания стал постепенно скатываться в стан «ястребов». Он теперь лично отдавал приказы на обстрел израильской территории и благословлял исламских воинов на акты самопожертвования «во имя Ислама и Родины». За это хорошо платили Иран, Сирия и ряд благотворительных фондов в государствах Персидского залива. Популярность Хании среди палестинцев превысила популярность Аббаса.
В марте 2008 года при посредничестве президента Йемена Али Абдаллы Салеха Махмуд Аббас и Исмаил Хания подписали соглашение о перемирии и договорились возобновить прямые переговоры. В начале лета обе стороны подтвердили желание следовать миру и отметили «новый позитивный дух» в палестино-палестинских контактах. Они высказались за начало прямых конструктивных переговоров в первой декаде ноября 2008 года.
По настоянию палестинского президента и при посредничестве Египта 17 июня было заключено шестимесячное перемирие между ХАМАСом и Израилем, которое получило одобрение у всех мировых лидеров, за исключением иранского руководства. 19 июня в 03:00 по Гринвичу оно вступило в силу. Соглашение предусматривало прекращение ракетных обстрелов израильской территории и израильских операций в секторе Газа. Израиль заверил оппонентов, что если условия договора будут выполняться, то Израиль «уже на следующей неделе» ослабит экономическую блокаду Газы и санкционирует поставки топлива и продовольствия.
«Спокойствие принесет Израилю стабильность, если он будет придерживаться соглашения», - сказал Хания сразу же после подписания документа. Однако уже через несколько дней он заявил, что не будет ограничивать контрабандный ввоз оружия в Газу, что было одним из условий Израиля.
В ответ израильский премьер назвал перемирие «хрупким» и дал понять, что мир, возможно, продлится совсем недолго. «Если террор не прекратится, Израилю придется работать в направлении устранения угрозы», - сказал Эхуд Ольмерт, назвав членов ХАМАСа «жалкими жаждущими крови террористами, которые ничуть не изменились». «У нас не должно быть иллюзий. Террористические организации, и ХАМАС в их числе, не отказались от своих целей», - резюмировал глава израильского правительства.
Действительно, Хания не бросал слов на ветер. Через сотни туннелей, прорытых почти на всем протяжении границы с Египтом, в Газу бурным потоком хлынуло стрелковое и ракетное оружие, которое контрабандистам и мафиози любезно предоставляли официальные власти Ирана, Сирии и ряда других стран для борьбы с «международным империализмом и сионизмом», во имя братской поддержки настоящих палестинских патриотов (в отличие от «предателей» и «отступников» Аббаса). Даже сомалийские пираты приняли участие в довольно прибыльном военном бизнесе.
При этом Хания, Машааль и их зарубежные спонсоры отлично понимали, что цивилизованный Израиль не отважится в условиях перемирия пойти на жесткие военные меры – как можно бомбить туннели в Филадельфийском коридоре (на границе с Египтом), если по ним в голодающую Газу доставляется значительная часть продовольствия и необходимых гражданских товаров. Как можно наносить ракетно-бомбовые удары по жилым кварталам, даже если здесь что ни дом – то склад с оружием?! Ведь в Израиле понимают, что свободный и демократический Запад всегда будет на стороне «жертвы агрессии», на стороне «слабого» и «потерпевшего»!
Небольшой клочок земли начал превращаться в сплошной арсенал, – построенные складские помещения уже не вмещали смертоносные грузы. Их стали размещать в подвальных помещениях школ, больниц, жилых домов, мечетей и даже в арендованных зданиях международных организаций. Учет оружия практически не велся. Любой желающий мог приобрести по бросовым ценам не только пистолет или автомат, но и реактивную установку. Отсутствие порядка, фактическое безвластие делали Газу опасной, никому не подконтрольной территорией. Уже было трудно разобраться, кто стреляет по Израилю, убивает египетских пограничников, бесчинствует в прибрежных водах Средиземного моря, – или это исламисты ХАМАСа, или люди бен Ладена, или просто уголовные элементы, «солдаты удачи», прибывшие в Газу Бог знает откуда, чтобы заработать деньги далеко не безобидным способом. Почти ежедневно в сторону Израиля, на глубину до 70 км, запускались десятки ракеты (от «Кассамов» до «Градов»). Населения юга страны находилось в постоянной опасности, упрекало правительство в пассивности, нежелании дать достойный отпор террористическим вылазкам.
Руководители ХАМАСа понимали, что теряют контроль над территорией, но главное – их пугала изоляция: все больше и больше стран, в том числе и исламских, отказывали в помощи и поддержке. Население Газы все чаще смотрело в сторону признанного палестинского анклава – на Иудею и Самарию, - где была более спокойная атмосфера, хотя со скрипом, но все же появлялись первые ростки не только палестинской «состоятельности», но и палестинской экономики и демократии.
В начале осени 2008 года лидеры ХАМАСа начали все чаще вспоминать о йеменских договоренностях и буквально просить Аббаса начать диалог на любых условиях. Лидер Палестины, в принципе, был не против. В начале ноября, в канун переговоров, по инициативе Хании были выпущены на свободу все арестованные ранее в Газе члены и сторонники ФАТХа. Исламисты ждали аналогичных действий со стороны своего оппонента. Но их не последовало. В администрации Аббаса пояснили, что в тюрьмах Западного берега остались лишь отъявленные террористы, у которых руки по локоть в крови, – их судьбы будут решаться по мере тщательного судебного разбирательства. Аргументы ХАМАСа о том, что отпустили они на свободу далеко не ангелов ФАТХа, не подействовали. Исламисты пошли ва-банк, и 6 ноября арестовали в секторе Газа несколько десятков сторонников Аббаса. В Рамалле расценили это как попытку сорвать двусторонние переговоры, которые должны был начаться в Каире 9 ноября. Так и случилось.
24 ноября Центральный совет Организации освобождения Палестины (ООП) избрал лидера партии ФАТХ Махмуда Аббаса президентом Палестинского государства на второй срок. На безальтернативных выборах за Аббаса проголосовали 119 из 120 членов совета. Исламисты окончательно потеряли надежды на власть, оказались за бортом даже элементарного политического процесса в регионе. В то же время их неуступчивость, дикий фанатизм, склонность к необдуманным действиям, пренебрежение к жизненным ценностям и любовь к деньгам стали искусно использоваться внешними силами. Газа и ее жители стали заложниками Ирана в канун празднования 30-летия исламской революции (11 февраля) и президентских выборов (12 июня), Израиля – в канун выборов (10 февраля), Сирии – после выхода из международной изоляции и в канун пятого раунда сирийско-израильских переговоров, нефтедобывающих стран в свете падения цен на углеводороды, международной антитеррористической коалиции, администрации Аббаса и т.д. Каждый из заинтересованных субъектов международных отношений и международного права стремился получить как можно больше политических, экономических и прочих дивидендов из сложившейся ситуации в Газе. При этом оказалось, что чем выше накал исламистско-израильских страстей, тем проще и с меньшими затратами можно решать как сугубо корпоративные проблемы, так и проблемы мирного процесса на Ближнем Востоке.
19 декабря закончилось перемирие между исламистами и Израилем. Заграничный политорган ХАМАСа принимает решение спровоцировать Израиль на войну, подобную Второй ливанской в 2006 году. Иначе, по мнению исламистских политиков, никто в мире не будет говорить с ХАМАСом, тем более – вникать в его проблемы. Оставаться один на один с нищетой и беспределом и ждать печального исхода – это не удел ислама и его доблестных воинов! Поэтому глава политбюро ХАМАСа заявил, что его движение не собирается продлевать перемирие, что, по некоторым данным, стало неожиданностью для Хании.
Шквал ракетного огня обрушился на приграничные израильские населенные пункты. Ежедневно от 50 и более ракет взрывались в центральном районе Гуш-Дан. Иранские ракетные комплексы «Фаджр-3» и «Фаджр-5» (дальность до 75 км) готовились к нанесению удара по Тель-Авиву и его окрестностям.
27 декабря Израиль начал военную операцию в Газе под кодовым названием «Литой свинец». О ее особенностях и последствиях – в следующей части.