Завершившаяся в субботу российско-французская встреча на высшем уровне в Сочи может считаться вполне успешной. Президенты утвердили контракты, обсудили различные аспекты двусторонних отношений и ряд актуальных международных проблем. Достигнут также прогресс в области кредитования торговли между двумя странами. Но в целом встреча еще раз подтвердила, что для подлинно динамичных отношений сейчас не существует стратегической базы: у Франции просто нет своей "экологической" ниши во внешней политике - и наоборот. В свое время отношения между Москвой и Парижем строились на антиамериканизме - став союзниками Вашингтона в "войне с терроризмом", страны перестали быть интересны друг другу. И в России, и во Франции осознают эту проблему и пытаются нащупать контуры новых отношений. Пока безрезультатно.
Основными темами встречи стали авиасотрудничество и проблема Калининграда. Конкретные достижения: Россия (в лице "Аэрофлота") закупит 18 новых среднемагистральных самолетов Airbus А-310 на сумму $600 млн. Эти самолеты уже упоминались во время майской встречи Владимира Путина с Джорджем Бушем (когда российский президент ловко ввернул, что, мол, закупали бы американцы отечественные металлы - так и их боинги были бы дешевле).
Сейчас, однако, объявив о заключении контракта, президент Путин счел нужным оправдываться. В принципе, считает глава государства, российские авиаперевозчики должны прежде всего ориентироваться на отечественную технику, но в данном случае можно сделать исключение: "«Аэрофлот» уже использует самолеты иностранного производства, и речь идет о замене парка иностранных самолетов. За эту сделку шла достаточно острая конкурентная борьба", - не без гордости добавил президент. За сделкой последует "программа, которая предусматривает размещение заказов на российских авиационных предприятиях". Перспективы подобного сотрудничества, однако, весьма туманны - Россия и Франция в этой области являются все же конкурентами (хотя и не равными по силе), а французский авиапром слишком завязан на политике, чтобы, к примеру, перенести какое-то производство туда, где рабочая сила дешевле.
Выступления российского президента по Калининграду неподобающе надрывны. Эмоциональная позиция главы государства в этом вопросе может иметь далеко идущие последствия для мировоззрения президента в целом и его внешней политики в частности. В Сочи Владимир Путин изъяснялся прямо по-позднегорбачевски: "Советский Союз, а позднее Россия внесли решающий вклад в преодоление раскола Европы, в решение проблемы демонтажа берлинской стены, в прямом и переносном смысле этого слова. Не думаю, что самым лучшим результатом этой политики было бы разделение суверенной российской территории, возведение новых разделительных линий, создание новых «стен» в Европе, на этот раз - вокруг российской территории". И далее: "Ни у кого в Европе нет желания пересматривать итоги Второй мировой войны. А если есть, то давайте пообсуждаем эту тему: почему только за счет России?".
В свете кристально ясной перспективы переговоров с ЕС относительно визового режима для Калининградской области (уступок следует ждать в иных сферах) обнадеживающие заявления Ширака звучат странно. Ширак считает, что решение калининградского вопроса не должно быть "унизительным" для России, а визовый режим перемещения из России в Россию - "неприемлем", тем более что Россия и Европа, "два полюса наступающего мира", должны идти "рука об руку".
Основное внимание в Париже (где традиционно сильны и левые настроения в целом, и неприятие всевозможных зачисток, будь то в Грозном или в секторе Газа) привлекли именно высказывания Ширака по Чечне - а, вернее, отсутствие таковых. Влиятельная левая газета "«e Monde" вышла под заголовком "Ширак оставил всякую критику чеченской войны". Газета посвятила несколько материалов недостойной, с ее точки зрения, позиции, которую занял французский президент, когда ушел от обсуждения чеченской темы. Сообщения об официальной программе визита дополняются двумя специальными репортажами под заголовками: "В стране казаков расизм против выходцев с Кавказа и из Средней Азии - обычное дело" и "После 11 сентября военные считают, что им все позволено" (имеются в виду в том числе американские военные). В редакционном комментарии газета вспоминает президента Миттерана, который в 1984 г. в Кремле от имени французского государства заступался за академика Сахарова, а на помещенной тут же карикатуре Путин говорит Шираку: "Наш первый аэробус мы назовем «Грозный»". "А, да-да, - отвечает Ширак, - где-то я слышал это слово". Правая «e Figaro, впрочем, реагировала спокойнее.
