Неверно думать, что трудности впроизводственном секторе испытывает только российская промышленность. Спадомпроизводства охвачено все мировое хозяйство и, в том числе, его пока ещебесспорные лидеры, такие как США и Европа. То есть мы не одиноки в этом мире, ивсе, что в нем происходит, касается и нас, так как спад в крупнейших мировыхэкономиках рикошетом бьет и по российскому хозяйству. И именно поэтому оно инаходится в угнетенном состоянии. Чтобы определить силу этого рикошета ивызванного им «угнетения», мы сначала рассмотрим состояние американскойпромышленности, которая оказывает подавляющее влияние на все мировое хозяйство,хотя нас, конечно, прежде всего, должно интересовать состояние дел вевропейском «реальном секторе», так как именно он является основнымпотребителем российской экспортной продукции. Но о Европе мы поговорим в другойраз.
Если не сильно углубляться висторию и ограничить обзор кризисными и предкризисными временами, то можнозафиксировать, что в депрессивном состоянии американская промышленностьнаходилась задолго до начала обвального падения производства осенью 2008 года.В первом полугодии 2008 года выпуск промышленной продукции сократился почти на1%, хотя, например, российская промышленность в это же время перла как танк, увеличиввыпуск почти на 6%. То есть вывод о трудном состоянии американского хозяйствавроде бы можно было сделать еще на пороге кризиса. Однако на самом деле сделатьего не так просто, как кажется, потому что стагнация производства не являетсяоднозначным явлением. Она может свидетельствовать как о том, чтоплатежеспособный спрос иссякает, так и о том, что производственные возможностиамериканского хозяйства находятся на пределе. Причем другие статистическиеданные больше подтверждали вторую точку зрения: индекс промышленногопроизводства по сравнению с 2002 годом колебался в районе 112%, а уровеньзагрузки производственных мощностей был больше 80%.
Сравнение с 2002 годом являетсяодним из важнейших методологических приемов, так как это был год серьезногокризиса, в котором промышленность «легла на дно». И если с тех пор ей удалосьподняться на 12%, то это свидетельствует о реальном экономическом росте. Сдругой стороны, показатель использования мощностей в 80% является достаточновысоким, потому что максимум, которого достигало использование мощностей в американскомхозяйстве в относительно недавнее время, – это 85% в 1994-95 и 1988-89 годах. Аминимум загрузки в 74% был получен в 2001-2002 годах.
Таким образом, стагнация надостаточно высоком уровне производства говорила скорее об исчерпаниивозможностей продолжения легкого роста, чем о полном насыщении спроса. А разтак, то вслед за более или менее продолжительным периодом стагнации, вызваннымпроцессом реновации и расширения производительного капитала, можно былорассчитывать на дальнейшее продолжение роста. Однако этого не случилось.
После опубликования в началесентября 2008 года данных о плачевном состоянии кредитного портфеля крупнейшихамериканских банков, спрос рухнул, а вслед за ним упало промышленноепроизводство. За второе полугодие 2008 года оно сократилось на 8,8%, а запервое полугодие 2009 года – еще на 6,8%. Соответственно, к июню 2009 годауровень загрузки производственных мощностей свалился до 69%, значительнообогнав локальный минимум 2001-2002 года, а объем производства относительнотого же 2002 года снизился на 4%. То есть это был новый минимум, и поэтому совсем основанием можно было сказать, что в США действительно наступилэкономический кризис.
О причинах этого кризиса написаноуже достаточно много, поэтому повторяться большого смысла не имеет. Отметимтолько, что этот кризис воочию показал очень тесную связь между «финансовым» и«реальным» секторами экономики, хотя многим казалось, что эта связь или оченьслабая, или вообще разорвана. Но стоило банкам прекратить выдавать кредиты,потребительские и ипотечные, как объем продаж автомобилей и жилых домов тут жепошел вниз, таща за собой все остальные сектора как американской, так и мировойэкономики.
Вот это внезапно обнаружившаяся(и на самом деле никогда не исчезавшая) связь между финансовым и реальнымсекторами определила рецепты лечения американской экономики. Спасать надо былоне промышленность, а банковский сектор, без нормальной работы которогопромышленность все равно функционировать не сможет. Поэтому основные вливания,которые производила и старая, и новая администрация США, направлялись именно вбанки, которые, по логике вещей, после восстановления своего капитала смогли быснова продолжать кредитную деятельность.
Пока трудно сказать, насколькоэти действия помогли изменить ситуацию. Тем не менее, уже сейчас можнозафиксировать, что спад в американской промышленности прекратился. Начиная сиюля темпы падения производства сменились, хоть и не очень большими, но темпамироста, в результате чего объем промышленного производства к ноябрю 2009 годасравнялся с уровнем 2002 года, а уровень загрузки производственных мощностей поднялсядо 71%.
Мы рассчитываем, что, достигнувуровня 2002 года, американская промышленность на этом не остановится и будетпродолжать свое восстановление дальше. В противном случае, ни о каком выходе изкризиса не может быть и речи, потому что в 2002 году тоже был кризис, и сменаодного тяжелого состояния на другое здоровья пациенту не прибавит. Тем не менее, сомнения в полном иокончательном выздоровлении остаются, потому что, несмотря на поддержкубанковской системы государством, полностью восстановить свою работоспособностьв ближайшее время она вряд ли сможет. Причем, по не зависящим от нее причинам.
Как мы знаем, камень, о которыйспоткнулась американская кредитная система, –кредитование неплатежеспособныхзаемщиков. И этих неплатежеспособных заемщиков даже в условиях общегоэкономического подъема 2004-2007 годов было более чем достаточно. Что жеговорить о теперешних временах, когда даже добросовестные и платежеспособныезаемщики теряют доходы, а залоги, под которые банки выдавали им кредиты, резкообесценились? Соответственно, даже если банки с государственной помощью восстановятсвой кредитный потенциал, спрос на их услуги будет все равно незначительным,так как обращаться к ним за новыми займами станут только очень немногиедомохозяйства. Другие будут заниматься погашением или реструктуризациейсделанных ранее долгов, а третьи – просто бояться идти в банк и, как в старыедобрые времена, станут копить деньги на дорогостоящую покупку, а не брать нанее потребительский кредит.
То есть количество лиц, которыебудут обращаться в банки за новыми ссудами, резко уменьшится, поэтому банки несмогут восстановить докризисный объем потребительского кредитования. А раз объемкредитования не восстановится, то и объем реализации промышленной продукциитакже останется на низком уровне, и никакого восстановления производства непроизойдет. То есть восстановлению промышленности помешает низкий спрос накредиты со стороны американских домохозяйств, хотя сама банковская система СШАбудет готова эти кредиты выдавать. И пока спрос на потребительское кредитованиене восстановится, как американская, так и мировая промышленность еще долгобудут находиться в угнетенном состоянии.
«Дело приняло очень серьезный оборот»: семинар с Леонидом Вальдманом. Часть 1. Часть 2
Семинар с Леонидом Вальдманом. Новое об экономическом кризисе в Америке. Часть 1,Часть 2
Семинар с Леонидом Вальдманом. Механизмы и последствия экномического кризиса в США Часть 1.; Часть 2
Леонид Вальдман. Американская экономика: 2008 год
Леонид Вальдман. Американская экономика: 2006 год
Леонид Вальдман. Об экономической ситуации в США
Леонид Вальдман. Что же выбирает Америка?
Интервью с Дэниэлом Литтлом. Главное лекарство от кризиса – инвестиции в человеческий капитал
Интервью с Джеймсом Д. Гамильтоном. «Финансовые институты потеряли способность выполнять свою главную функцию»
Мартин Гилман. Мировой экономический кризис: от Великого затишья к новым институтам
Марк Тома. Кризис распределенных рисков
Лекция Константина Сонина. Экономика финансового кризиса
Владислав Иноземцев. Сценарии посткризисного развития России
Александр Долгин. Перепроизводство свободы как первопричина кризиса
Леонид Григорьев. Как нам жить с мировым финансовым кризисом
Евсей Гурвич. Институциональные факторы экономического кризиса
