Англоязычные СМИ обсуждают стрельбу в гей-клубе в Орландо (Флорида, США) 12 июня. По итогам теракта погибли 49 человек, и десятки получили ранения. Стрелок Омар Матин (также погиб) был гражданином США и мусульманином по вероисповеданию, что дало повод к новой волне спекуляций на тему исламистской угрозы.
The Economist пишет, что стрельба в Орландо 12 июня быстро стала достоянием политической агитации. Все стороны стали использовать это событие в подтверждение своей правоты в вопросах отношения к мусульманам, борьбе с терроризмом и владению огнестрельным оружием в США. По своим масштабам эта стрельба стала самым большим терактом в американской истории начиная с 2001 г. Но даже это, по мнению автора, не приведет к тому, чтобы были приняты скромные меры по повышению общественной безопасности, которые предлагают сторонники ужесточения контроля надо оружием во главе с президентом США Бараком Обамой. Это очевидно уже из того, что такие меры не были приняты раньше, после многочисленных аналогичных терактов, пусть из с меньшим числом жертв в каждом отдельном случае.
Вместо этого дискуссия стала концентрироваться вокруг национальной и религиозной проблематики. Не в последнюю очередь, это произошло с подачи кандидата в президенты США от республиканцев Дональда Трампа, который хорошо помнит, что частью своей популярности он обязан своим выступлениям по поводу терактов в Париже и Сан-Бернарино. В этот раз он раскритиковал Обаму и кандидата в президенты США от демократов Хиллари Клинтон за то, что они избегают использовать выражение «радикальный ислам».
Между тем, стрельба в Орландо, считает автор, представляет собой вопиющий случай именно с точки зрения контроля над оружием. Стрелок смог купить себе огнестрельное оружие, несмотря на то, что он уже не первый год был на примете у ФБР за радикальные исламистские высказывания и связи с ближневосточными террористами. Несмотря на этот послужной список, стрелок на момент преступления не находился под следствием.
После недавних громких терактов с расстрелами в США, пишет The Economist, продажи оружия резко возросли. Параллельно с этим республиканцы в конгрессе заблокировали инициативу демократов запретить продажу огнестрельного оружия тем, кто находился под подозрением в связях с террористами. Республиканцы мотивировали это тем, что люди могут попасть в такие списки по ошибке.
Тем не менее, общественность массово восхищается демагогией Трампа, и это предсказуемая, хотя и пугающая ситуация, считает автор. Трамп эффективно переводит разговор на другую тему (очень опасные мусульмане) и принципиально отказывается рассматривать практику по ограничению владения оружием, которая давно и успешно применяется другими развитыми демократиями, в том числе Австралией, Японией и Британией.
NY Times отмечает противоречие между риторикой о безопасности и фактическими мерами, принимаемыми для предотвращения терактов. Предложений о том, как повысить безопасность, множество. Между тем, история со стрельбой в Орландо показывает, что о стрелке даже без длительного следствия известно много подробностей, на основании которых он уже должен был бы быть под пристальным наблюдением. Он не был особенно религиозен, но был склонен к насилию, прежде всего домашнему. У него в послужном списке значатся связи с представителями террористических группировок «Аль-Каида» и «Хизбалла».
Сейчас следователи будут разбираться, совершил он теракт по причине невменяемости или из политических/религиозных соображений. Но проблема далеко не только в том, почему он совершил преступление. Проблема в том, что американские власти столкнулись с новым жанром преступности – одиночным терроризмом. Это стихийные акты насилия, которые, вероятно, вдохновляются извне (например, пропагандой террористических группировок вроде запрещенного в РФ «Исламского государства»), но точно не совершаемые в рамках координированной деятельности некой организованной группы, управляемой лидером. К этому типу преступности подход пока не выработан.
