При обстреле какого-то там логова Каддафи погибли его сын итри маленьких внука от 2 до 5 лет. Ладно уж, Бог с ним, с сыном, который,однако, мало занимался политикой ивиноват был перед мировым демократическим сообществом только в том, что он былсын Каддафи. Вроде бы не к месту вспоминается: сын за отца нэ отвечает. Пораженный этой новостью, я прощупал и ее,так сказать, ближайшую окрестность. Например, речь Каддафи, после которойпогибли его внуки. Речь действительно адекватная. Но… как бы сказать? а если быон вообще бредил, стоило ли убивать его внуков?
Понимаете, есть система, поначалу – система взглядов, и в ееосновании обязательно есть рациональное зерно - иначе она рассыпется, непричинив вреда. Потом помаленьку возникает система действий – и доходит до такой стенки (газовая камера, ГУЛАГ), чтоминимально брезгливый человек с отвращением выкидывает из личного пространствавсю систему. И у меня возникает крупное подозрение: не уперлась ли назойливая иединственно верная демократия западного толка в подобную стенку?
Что может быть хуже убийства детей? – не пишу невинных детей, ну, потому что непредставляю себе вину двухлетнего младенца, за которую стоит его убить. Дваварианта на выбор – убийство тысяч детей или оправданное убийство детей, хорошо вписывающееся в систему.
Здесь, впрочем, надо отдать должное американцам. Онипредпочли переменить тему – и на следующую же ночь «убили» Бен Ладена. Почему вкавычках? Потому что не верю до конца. Трогательная свежая новость на ту жетему: Бен Ладен действительно убит.Как вторая сплошная белая линия на наших магистралях, по меткому замечаниюмоего знакомого: одна значит, что нельзя пересекать, две – что ну никак совсемнельзя пересекать. Короче, экспресс-опрос дает: примерно треть не верит, чтоБен Ладен убит, треть – что он убит именно в указанную ночь, остальныесомневаются в том, что он когда-либо существовал.
С точки зрения психоанализа, это был фантом, символ тревогии страха. Можно ли убить страх, уничтожив символ? Посмотрим.
Абсурд бомбардировок суверенной страны выплывает из любогоразговора на данную тему. Сидим, обсуждаем. Товарищ, бывавший в Ливии, говорит,что там и уровень жизни вроде был неплох. Другой сразу моделирует ситуацию:уличные опросы в Москве насчет уровня жизни. Вроде бы неплохо. ОК. А теперь в Саратове. Не фонтан. И НАТО бомбитСаратов…
Что же это получается? Как в известном анекдоте о свободеслова в СССР – и я могу выйти на Красную площадь и крикнуть, что Рейган козел?Бились-бились за свободу слова (то есть за свободу хаять собственную власть) –и вот по доброй воле (клянусь) опять поносим Америку? Получается, так.
Для нашего поколения фашизм был одним из самых сильныхраздражителей. В начале 80-х один друг сказал мне, что теперь главные фашисты вмире – мы, то есть СССР. И я, подумав, все-таки ему поверил. К тому временииллюзий по поводу нашей идеологии и практики (как внутренней, так имеждународной) у меня не оставалось. В середине 90-х другой друг сказал мне тоже самое про Америку. Как не хотелось с ним соглашаться!..
Мы привыкли жить, никак не отождествляя себя с государствоми его лидерами. Говорю «мы» - имея в виду очевидную прослойку значительно ширеодного меня. Гордость за страну мы ограничиваем природой, спортом и культурой.Между тем, есть прекрасные люди, которые эмигрировали (отсюда туда), чтобыдышать полной грудью, чтобы действительно выбирать себе президента, чтобычувствовать себя гражданами, чтобы не было стыдно за страну, в которой живешь.Честное слово, без малейшего злорадства, скорее – с тревогой я думаю об этихлюдях. Тяжело расставаться с иллюзиями. Но лучше, наверно, корректнорасстаться, нежели оправдывать убийство детей от 2 до 5 лет. Или по-детскипереключать внимание на Усаму Бен Ладена: ура,мол, товарищи.
А как вспомнишь, что боевики Аль-Каиды сражаются против Каддафи, просто крыша едет.
А моя личная жизнь опять протекает мимо мировой политики,биржевых торгов и всего такого подобного. Нет, вру. В отчетный понедельник яприкоснулся к экологии – совершил снебольшой приятной компанией путешествие примерно от Медведкова до Свибловавдоль Яузы.
Как прекрасна московская весна! Как многообразны московскиепейзажи: есть фасады, есть изнанки, а есть нечто третье (четвертое, пятое).Огромные территории, почти не тронутые человеком, - и все ж не лес, а город:вон кварталы, вон магистраль, вон церковка.
Как живописна может быть убитая, насквозь химическаяречушка. Ну, допустим, это не вода – так даже интереснее с точки зрения игрыкрасок. И есть особая прелесть в легчайшем благоустройстве: ничто здесь незакатано в асфальт, не заорганизовано. Ну, деревянный настил вдоль воды – вот иидем. Изредка – скамеечка или покосившаяся беседка.
Стол, явно принесенный жителями соседних домов. Нехитрыйпикник – шашлыки, вино, пиво. Чуть поодаль – чаепитие. Бадминтон под сеньюдерев. Много собак. Особая пластика гуляющих людей. Вечерний променад. Тихоекладбище на пригорке. Очень много уток.
Понемногу Яуза разливается в небольшое болото. Деревянныйнастил из удобства превращается в жизненную необходимость. Поперек болота ведут(казалось бы) второстепенные деревянные настилы, но они через пару десятковшагов выворачиваются – так, что идтипо ним можно, только наклонившись вбок на 45 градусов, а потом загибаютсядальше, как листы Мёбиуса.
Какая-то лачуга. Что-то это мне напоминает – ага! приютубогого чухонца, Петербург изначальной, петровской поры, «Медный всадник». Ну,естественно, учитывая пародийную связь между Яузой и Невой.
Логический итог происходящего – короткие мостки, ведущие клодке. Лодка, едва ли не шире Яузы, покоится скорее на дне, чем на воде.
Было время – и она мечтала попасть в Каспийское море…
