Саммит в Нью-Йорке уже назван "самой значительной встречей государственных лидеров в истории". К раздражению жителей Нью-Йорка, уличное движение в городе окончательно парализовано. По наблюдению корреспондента CNN, в кулуарах на обращение "господин президент" оборачиваются все присутствующие. Естественно, с трибуны саммита произносятся речи, не могущие нарушить общую приятность общения премьеров, президентов и монархов. Естественно, никто и никоим образом не ждет, что эти речи принесут какие-то политические плоды. Проблема, однако, в том, что именно своей бесплодностью великолепный и бессмысленный cаммит, как кажется, чрезвычайно характерен для всей деятельности ООН.
Собрание глав практически всех стран в одном месте - событие действительно беспрецедентное в истории человечества. Однако, если присмотреться повнимательнее, оно выглядит не столько торжеством разума и доброй воли (как это официально считается), сколько странной архаикой. Вся значительность саммита заключается в предположении, что собравшиеся "правители" в равной степени и полной мере представляют стоящие за ними суверенитеты, свои страны - с их народами, нуждами, интересами и пр. И в этом смысле событие вдруг начинает напоминать какие-то исторические костюмированные съезды монархов. Собственно, причина очевидной беспомощности ООН в решении реальных конфликтов - ООНовский политический катехизис, подразумевающий безусловное признание двух реальностей: примата национального суверенитета, незыблемость понятия суверенности государства и - с другой стороны - прав человека, собственно гуманитарных ценностей. Между тем эти ценностные ориентиры относятся к разным этапам гуманитарной эволюции и их противоречие и есть источник львиной части конфликтов и проблем современного мира.
Ставя перед собой глобальные задачи - миротворческие или гуманитарные - эта организация не имеет инструмента, чтобы эти задачи решить. Точнее, гуманитарные задачи решаются по преимуществу политическими средствами. А потому ни один из заметных политических конфликтов последнего времени не был и, видимо, не может быть разрешен при помощи ООН. Военная сила и экономические рычаги по-прежнему эффективнее, чем международная гуманитарная кооперация. А потому и реальный вес разных стран в структуре ОНН очевидно разный. Так, например, весьма трудно себе представить, чтобы инцидент, подобный тому, который произошел с северо-корейской делегацией, произошел бы с делегацией японской или российской. Также как неприглашение Лукашенко на прием в "Метрополитен", может быть, и вызывает стихийное сочувствие его противников, однако положение с правами человека в Белоруссии отнюдь не хуже, чем приблизительно в половине стран - членов ООН. С другой стороны, столь же привычны для деятельности ООН и продолжающиеся под окнами саммита непрерывные протесты против геноцида на Восточном Тиморе, рабства в Судане, гонений на Фалунг Гонг, приезда Кастро и Хатами и так далее. Всего на время саммита запланировано 90 акций протеста - примерно по одной на полтора участника.
Кстати, как ни парадоксально, академическая речь Кастро, указавшего на историческую первопричину всех зол современного мира - колониализм и империализм - и напомнившего "колониальным державам" не только о необходимости признания вины, но и о желательной материальной компенсации - вполне в духе общих и никого ни к чему не обязывающих гуманитарных деклараций ООН. Столь же конкретен был и Хатами, призвавший к "диалогу цивилизаций". Общее приподнятое настроение выразил президент Мальдивских островов, сказавший, что рубеж тысячелетий - подходящее время, чтобы начать все сначала. Вполне ясный тактический подтекст речи Путина, призвавшего к демилитаризации космического пространства, был даже как-то даже слишком конкретен: проблем-то много, а саммит тысячелетия - один.
