В мире набирает популярность мобильная видеоигра Pokemon Go. Этой тенденцией интересуются, среди прочего, крупные аналитические издания, которые пытаются проинтерпретировать ее значение.
The Atlantic пишет, что новая инкарнация игры, связанной с покемонами, по размаху напоминает их первое появление 20 лет назад, однако содержательно существенно отличается. В первой версии игры, выпущенной для приставки в 1996 г., имел место сюжет, на фоне которого развивались действия игрока. Сейчас этот контекст отброшен: главная задача игры – коллекционировать монстров, путешествуя по миру расширенной реальности. Ключевой содержательный месседж новой версии в том, что окружающий физический мир можно воспринимать как волшебное пространство.
The Economist тоже развивает тему слияния виртуального и физического пространств. Смартфоны используются как навигаторы по окружающему ландшафту ради получения виртуального бонуса. Специфика этого феномена в его массовой популярности. Вопрос, соответственно, в том, как ее интерпретировать. Вероятно, это просто преходящее поветрие. Возможно, это большой шаг к популяризации расширенной реальности. Также это одна из наиболее успешных демонстраций бизнес-модели, в которой условно бесплатный продукт приносит доход за счет продажи дополнительных возможностей.
Financial Times пишет о вторжении технологических компаний в общественные пространства. Распространение игры Pokemon Go продемонстрировало удивительное упорство пользователей в намерении пробраться в локацию, в которой находится покемон. Упорство настолько велико, что оно уже начинает вызывать сомнения в том, что охота в дополненной реальности в ряде случаев не представляет собой угрозы частным границам.
Впрочем, не только частным. Например, появились высказывания о моральной неприемлемости играть в покемонов на территории мемориалов. Можно дискутировать о правомерности тех или иных претензий, комментирует FT, однако несомненным остается тот факт, что Pokemon Go ознаменовал рубеж, когда технологические (IT) компании вышли за пределы квартир и офисов и громко заявили о себе в общественных пространствах. Игры в жанре дополненной реальности – это лишь малая, пусть и значимая, часть общей тенденции.
Еще один пример – распространение и популярность дронов. В применении к дронам разговоры о безопасности и приватности ведутся уже давно. Во-первых, это связано с тем, что случаи, когда летающие аппараты врезаются во что-нибудь или влетают на территории, где им быть не положено, привлекают к себе много внимания. Во-вторых, использование дронов в коммерческих целях рассматривают крупные компании вроде Amazon (который собирается приспособить дроны для доставки своих товаров).
Сюда же относятся сервисы прямой трансляции. Из недавних ярких примеров – обращение турецкого президента Реджепа Эрдогана к своим гражданам через Facebook Live, которое сыграло немалую роль в противостоянии попытке военного переворота в стране.
Увеличивающееся число практических применений дополненной реальности, заключает автор, свидетельствует о приближении эпохи, в которой будет много технических бонусов. Доставка будет быстрее, на дорогах будет меньше пробок, электричество будет расходоваться более рационально. Тем не менее, эти бонусы могут померкнуть на фоне проблем, которыми чревато распространение дополненной реальности в случае, если технологические компании не подойдут к делу серьезно и ответственно.
