На передовицах СМИ Соединенного Королевства сегодня - скончавшаяся накануне Маргарет Тэтчер.
Некролог на сайте BBC начинается замечанием о том, что Маргарет Тэтчер «была одной из наиболее влиятельных политических фигур XX века». Далее следует обстоятельный текст, структурно и содержательно напоминающий статью “Margaret Thatcher” в Википедии. Первое предложение, в сущности, постулирует предназначение образа Тэтчер в британской мейнстримной медийной разметке, в которой теперь, на волне информационного повода, будет оттачиваться его посмертное существование. Говоря редукционистски, предназначение в том, чтобы быть противоречивой фигурой, персонифицированным политиком (в противоположность обычной серой массе) и, главное, очередным британским брэндом мирового масштаба. В сущности, примерно то же, что в еще прижизненной версии, но с той разницей, что подводить итоги и делать выводы на неживом материале всегда надёжнее и убедительнее.
И там же не менее общая мораль в назидание современникам: «Но из-за того, что она отвергала политику консенсуса, она стала фигурой, сеющей раздор, и несогласие с её стратегиями и стилем правления привело в итоге к бунту внутри её собственной партии и к беспорядкам на улицах».
Помимо обобщений и биографий, такая популярная посмертная практика, как цитирование высказываний значимых государственных деятелей, тоже в изобилии присутствует на страницах британских СМИ. Разница только в наборе и характере цитируемых высказываний. Мало кто не процитировал нынешнего премьер-министра Дэвида Кэмерона, который назвал Тэтчер «патриотическим премьер-министром» и сказал, что «ей досталась страна, стоящая на коленях, и она заставила её снова встать во весь рост». Цитируют Барака Обаму, который сказал, что «мир утратил одного из великих поборников свободы», а «Америка – истинного друга». Ангелу Меркель тоже цитируют: «Я никогда не забуду о том, какую роль она сыграла в преодолении распрей в Европе и как она действовала на исходе холодной войны».
Приводят высказывание заместителя премьер-министра, либерал-демократа Ника Клегга, который назвал Тэтчер одной из «определяющих фигур современной британской политики» и добавил к этому: «Пусть во времена её правления мнения о ней были противоречивыми, сегодня все единодушно признают силу её личности и радикальность её политики». Лондонский мэр Борис Джонсон написал в своем твиттере, что память о ней будет жить и тогда, когда мир уже забудет нынешних заурядных политиков, и это тоже многократно процитировали. Большую популярность обрела реплика лидера британской Партии независимости Найджела Фараджа, который сказал: «Любили вы её или ненавидели, никто не станет отрицать, что она была великой патриоткой, которая страстно верила в свою страну и в свой народ».
Североирландская газета Belfast Telegraph тоже опубликовала подборку подобных цитат, в том числе и вышеприведенных. Правда, к ним добавлен еще и твит парламентария Джорджа Гэллоуэя (George Galloway): “Tramp the dirt down” (утрамбовывать грязь). Это, собственно, цитата из песни Элвиса Костелло, написанной в 1980-е гг., то есть в то время, когда Тэтчер была премьером, и посвящена ей, а точнее её социальной политике. Политика там описана как крайне лицемерная и вредоносная для уязвимых групп населения, и лирический субъект выражает надежду, что ему доведется прожить достаточно долго, чтобы дождаться, пока Тэтчер умрёт и чтобы поутрамбовывать грязь на её могиле.
Политический редактор BBC Ник Робинсон (Nick Robinson) в своей короткой блоговой заметке тоже подчеркнул, что Маргарет Тэтчер, в отличие от многих безликих нынешних политиков, была личностью, к которой все как-то относились – кто-то любил, кто-то ненавидил. «Много слов произнесут и напишут в этот день, - заключил он. – Кто-то будет оплакивать. Другие будут праздновать. Одно слово подытоживает всё, что касается руководительницы, которая сегодня умерла: вера».
И действительно, праздновали. Праздничные мероприятия спонтанно образовались на юге Лондона и в Глазго. Корреспонденты BBC насчитали около 250 празднующих в Глазго и около сотни в Лондоне. Корреспонденты Guardian насчитали более 300 человек в Глазго и несколько сотен в Лондоне. Лондонские отмечали событие с банками пива и бутылками молока. Последнее – несомненно, отсылка к эпизоду из допремьерской деятельности Тэтчер, когда она, будучи министром образования и науки, отменила бесплатную раздачу молока в школах детям от 7 до 11 лет, что вызвало массовое возмущение, запечатлевшееся во фразе “Margaret Thatcher – Milk Snatcher” (похитительница молока). По словам репортеров из Guardian, на лондонском мероприятии было много пожилых людей, которые во время её правления страдали от безработицы. Были и молодые люди, которые не застали этих событий непосредственно, но зато в их семьях была жива память. Наконец, были те, кто пришел не столько праздновать и радоваться, сколько чтобы выразить свое сострадание «жертвам тэтчеризма».
Основатель и соредактор британского ресурса openDemocracy Энтони Барнетт (Antony Barnett) тоже высказал по актуальному поводу несколько соображений. Главное его наблюдение состоит в том, что в потоке похвал, проклятий и нейтральных воспоминаний отсутствуют три, по его мнению, ключевые слова, описывающие всё, что связанно с Маргарет Тэтчер: «нефть Северного моря». Именно этому фактору Барнетт приписывает ключевое значение. Британия начала добывать нефть в Северном море в 1970-е гг., и к 1980-м гг. этот процесс разросся и дал ощутимое улучшение в плане экономики, которая только тогда начала восстанавливаться от послевоенной травмы. Этот подъем, зачастую приписываемый в качестве заслуги Тэтчер, на самом деле мало зависел от неё и гораздо больше от удачного стечения обстоятельств.
В чем действительно, по мнению Барнетта, нельзя отказать Тэтчер, так это в том, что её деятельность привела к энергичной встряске в самых разных областях жизни Британии – и в партиях консерваторов и лейбористов, и в жизни уличных протестующих, и в жизни предпринимателей. Эта встряска имела как положительные, так и отрицательные последствия. В частности, в патриотическом подъеме по итогам Фолклендской войны Барнетт усматривает возвращение в британскую политику нездорового фюрерского духа, характерного для первых лет после Второй мировой войны. Как бы то ни было, новую жизнь Тэтчер в политику вдохнула. Но, опять же, не столько благодаря личным своим способностям, сколько тому, что её решения всегда неизменно подкреплялись деньгами, которые у неё были, причем в изобилии.
При этом Барнетт подчеркивает и тот момент, что большинство тех действий и решений, за которые Тэтчер принято критиковать, тоже не носят такой личностный характер, как часто говорят. Большинство «ужасов тэтчеризма» Барнетт приписывает общему несовершенству британской государственной системы.
