Недавние события в Ираке вызвали большой ажиотаж в западной прессе. 10 июня 2014 г. большой иракский город Мосул перешел под контроль вооруженной группировки ИГИЛ (Исламское государство Ирака и Леванта). Власти Ирака обратились к США с просьбой о помощи. Со стороны США внятного ответа не последовало, зато развернулась обширная полемика о внешнеполитической стратегии администрации Обамы, ее эффективности. Актуализировались вопросы правомерности политики Джорджа Буша-младшего (его войны с терроризмом) и правомерности решения о выводе войск из Ирака, принятого Обамой.
В Wall Street Journal аналитик Пол Бремер (Paul Bremer) с торжеством написал, что все эти события – закономерное следствие бесхребетной и опрометчивой политики Барака Обамы, и сделал несколько мрачных прогнозов. «В декабре 2011 г., после того как наши войска покинули Ирак, я написал на страницах этого журнала, что "президент Обама сделал серьезную ошибку". Вывод всех американских войск сейчас привел к предсказуемым результатам». Во-первых, из-за этого иракцы фактически лишились разведки. Во-вторых, собственно иракские войска еще не были готовы защищать страну, а американские войска были вынуждены прервать свою обучающую деятельность. Наконец, США в итоге потеряли возможность контролировать политическую обстановку в Ираке, что было большим упущением.
Основной интерес США – это «стабильный, объединенный и демократический Ирак». Но есть и более широкие региональные интересы: «на кону находится вековая политическая структура всего региона, и дальнейшее развитие событий окажет огромное влияние на наших тамошних друзей и союзников». В частности, есть риск, что гражданский конфликт в Ираке перерастет в региональную войну. Здесь также имеет значение недавний прецедент, когда США не стали вмешиваться в сирийский конфликт, чтобы пресечь деятельность Башара Асада, что сильно подорвало их авторитет.
Все это говорит о том, что Соединенным Штатам следует наконец избрать более жесткую стратегию, а это значит, что военное вмешательство совершенно необходимо. Нужно остановить «продвижение ИГИЛ на юг; затем необходимо помочь иракцам вернуть такие важные захваченные города, как Мосул, Тикрит и Фаллуджа».
«Кризис в Ираке, - заключает Бремер, - это отчетливое предупреждение об опасностях редукционистского подхода к национальной безопасности, который посылает сигнал о слабости нашим друзьям и недругам за рубежом. Самый непосредственный кризис - это то, что происходит в Месопотамии. Но мы можем быть уверены, что "Талибан" в Афганистане пристально следит за происходящим, прикидывая, можно ли считать вывод американских вооруженных сил признаком безразличия. За Гиндукушем и восточнее Загросом и к северу от Ирака, в Пекине, также находятся бдительно следящие люди. Тегеран и Москва тоже рассчитывают последствия того, как мы урегулируем этот кризис. Ставки выше некуда».
В свою очередь, в Washington Post аналитик Пол Вальдман (Paul Waldman) высказался в пессимистическом ключе, но оценил политику администрации президента США как разумную и трезвую. В интервью Yahoo News, пишет автор, госсекретарь США Джон Керри подчеркнул, что США готовы к сотрудничеству с иракским правительством в борьбе против суннитского ИГИЛ, однако на вопрос о том, предполагает ли это военное вмешательство, отчетливого ответа не дал, хотя иракские власти уже просили о помощи. «Надо отдать американскому правительству должное: они не обнадеживают зря. Это тяжелая ситуация, в которой даже наилучший исход все равно будет плохим, и ни президент Обама, ни другие представители власти не делают вид, что это не так. Это существенно отличает их от предыдущей администрации, от которой мы так часто слышали, что победа уже не за горами (если помните, иракское сопротивление пребывало в "предсмертной агонии" годами, притом что Дик Чини сделал соответствующее заявление в 2005 г.)».
Конечно, у президента есть совершенно практические основания дистанцироваться от предыдущего правительства: после имеющегося опыта оторванному от реальности оптимизму, как было в начале 2000-х гг., никто не поверит. Рейтинг популярности Обамы падает, но ему не сравниться с тем, как упал рейтинг Буша, после того, как американцы начали уставать от войны. При этом уже очевидно, что даже самы разумные решения никакой радости или одобрения у граждан не вызовут. То, что эта перспектива не заставляет администрацию Обамы делать необоснованные заявления, хороший признак, считает Вальдман.
Наконец, аналитик Пол Роджерс (Paul Rogers) на openDemocracy выдвинул гипотезу, что военное вмешательство извне – это то, к чему ИГИЛ, в конечном счете, и стремится. Фактически возможности группировки не так велики, а вот при вмешательстве внешних сил можно было бы воспользоваться возрастающим беспорядком. В основном дискуссии западных экспертов, пишет он, строятся вокруг вопроса о том, нужно ли направить в Ирак войска и насколько это было бы действенно. «При этом во всей этой полемике полностью отсутствует один элемент: рассмотрение возможности, что ИГИЛ собственно хочет спровоцировать интервенцию. Было бы полезно взглянуть на ситуацию, с точки зрения стратегического подхода ИГИЛ к тому, чтобы расчистить себе дорогу».
По итогам захвата Мосула у ИГИЛ оказались существенные финансовые ресурсы (вероятно, порядка $400 млн.), а также значительное количество оборудования и орудия. После этого часть оружия и оборудования была перенаправлена в Сирию, что свидетельствует о том, что ИГИЛ работает на консолидацию. С другой стороны, очевидно, что в пределах Ирака возможности ИГИЛ ограничены чисто территориальным фактором: на территориях, населенных преимущественно шиитами, их шансы на захват власти весьма незначительны. Опять же, сам Багдад пользуется поддержкой Ирана, поэтому иракскому правительству непосредственной угрозы нет.
Таким образом, задача ИГИЛ состоит в том, чтобы в сжатые сроки (до конца 2014 г.) сформировать обученные партизанские отряды по всему региону. Также они будут стараться привлечь к себе добровольцев среди различных диаспор, а на это потребуется некоторое время. В более долгосрочной перспективе стратеги ИГИЛ, скорее всего, хотят сплотить и укрепить исламистское движение, которое должно захватить значительную часть северной Сирии и северо-запад Ирака. Для этого уже может потребоваться внешняя поддержка в виде финансирования, материальной помощи и притоков добровольцев. «В наибольшей степени достижению этих целей будет способствовать открытая западная военная интервенция – в совершенно любой форме, даже если она будет в основном состоять в задействовании военно-воздушных сил».
