Во вторник издание Foreign Policy сообщило, что к нему попал меморандум, датированный 1 декабря и направленный Пентагону администрацией избранного президента США Дональда Трампа. В меморандуме перечислены «оборонные приоритеты» США, в числе которых фигурирует борьба с террористической организацией «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ) и повышение уровня кибербезопасности. При этом там не фигурирует Россия, которая в последнее время систематически возглавляла топы угроз американской национальной безопасности.
«Руководство министерства обороны США, а также разведслужбы, - пишет FP, - годами упоминали Россию в числе наиболее серьезных угроз из-за того, что у нее большой ядерный арсенал, большой киберпотенциал, модернизированная армия, а также желание бросать вызов США и их союзникам на Ближнем Востоке, в Восточной Европе и в других регионах». Некоторым экспертам, отмечает FP, это дает повод утверждать, что такое красноречивое отсутствие должно встревожить общественность.
Наряду с Россией в топе угроз традиционно фигурировали Китай, Северная Корея и террористы (в последние годы ИГ). В меморандуме в качестве приоритетов перечислены:
1. Развитие стратегии по уничтожению ИГ;
2. Создание сильной оборонительной базы;
3. Развитие масштабной стратегии кибербезопасности;
4. Повышение эффективности минобороны.
Также говорится, что администрации требуется больше информации от министерства обороны по отношениям с КНДР и КНР. Россия в документе не упоминается вообще. Представители переходной команды Трампа отказываются давать комментарии о том, где именно среди оборонных приоритетов теперь располагается Россия. Вместо этого они говорят, что этот меморандум не следует считать исчерпывающим.
Параллельно с этим The Atlantic выпустил материал о взглядах Трампа на внешнюю политику США после холодной войны. За отсутствием прямых источников автор пользуется косвенным. В качестве такового приводится книга Трампа, вышедшая в 2000 г., когда он подумывал вступить в президентскую гонку. В эпоху холодной войны, писал тогда Трамп, «внешняя политика была большой шахматной партией» между СССР и США, а также их союзниками. Но распад СССР изменил ситуацию, и теперь речь идет не о противостоянии между двумя глобальными лагерями, а о взаимодействии между США и всеми прочими государствами, с каждым на своих условиях.
Таким образом, эпоха шахматных игра миновала, и настала эпоха сделок. Это значит, что внешней политикой США теперь должен руководить не шахматист, а делец. Такие дельцы в истории США уже были: Трамп ссылается на президентов Франклина Рузвельта и Ричарда Никсона, которые как раз занимались установлением связей и заключением сделок. Задача дельца в том, чтобы взвешивать конкурирующие интересы других стран и, в конечном счете, ставить на первое место интересы США. Поэтому у него нет жестких идеологических принципов, а вместо этого есть гибкость, за счет которой он может в зависимости от конкретной ситуации проявлять жесткость либо идти на уступки.
Автор отмечает, что, хотя эта книга была написана 16 лет назад, она показательна в том, на каких основаниях Трамп будет выстраивать внешнюю политику. Показательно и то, что некоторые иностранные державы уже заговорили в терминах сделок – например, Иран и Китай. Отчасти этот подход пересекается с так называемой «геоэкономикой» - концепцией экономических инструментов влияния на геополитическую ситуацию, - к которой периодически обращались предшественники Трампа Джордж Буш-младший и Барак Обама.
Однако ни тот, ни другой не использовали этот подход как основной, а больше полагались на дипломатические (включая экономические санкции) и военные методы. Между тем, механизм сделок (фактически подкупа), отмечает автор, регулярно применяют другие страны, в том числе конкуренты США в лице Китая и России. Например, Китай предоставлял экономическую поддержку тем странам, которые поддерживали его притязания в отношении Тайваня. Россия в спорных ситуациях начинает пользоваться запретами на импорт или прекращением энергетических поставок.
