На сегодня намечены переговоры между кандидатами в президенты Украины в присутствии действующего президента Леонида Кучмы. Ситуация переговоров патовая: у одного из кандидатов, Виктора Януковича, в активе есть предварительные результаты Центризбиркома, согласно которым он уже выиграл выборы с разрывом порядка 3% (больше 800 тыс. голосов), у другого кандидата, Виктора Ющенко, в активе есть многие тысячи мобилизованных сторонников на улицах Киева, готовых на самые решительные действия.
В этой ситуации есть страшный сценарий, о котором мы неоднократно предупреждали: стороны понадеются на возможность своей полной и абсолютной победы, которая бы позволила политически и морально уничтожить оппонентов. Это — путь к расколу страны по линиям предпочтений регионов и, не дай Бог, к гражданскому конфликту.
Поэтому любые переговоры, даже те, которые пусть даже временно позволят уменьшить напряжения, — благо. Теперь рассмотрим политическую ситуацию сторон.
Насколько мы понимаем моральную атмосферу в штабе Виктора Ющенко, кандидат может быть искренне уверен в своей решительной победе на уровне 60% голосов. Фактически такую уверенность трудно объяснить, в боевой ситуации, к сожалению, редко включается рассудок. По результатам первого тура, политически признанного оппозицией, стало очевидно примерное равенство электоральной поддержки оппонентов. И задача сохранения мира в стране требует избавления от иллюзий.
Не факт к тому же, что некоторые сторонники Януковича во власти не сыграли в первом туре против него, чтобы, с одной стороны, как бы не провоцировать массовые выступления, а с другой — подготовить площадку переговоров и торговли с будущим президентом. И это признак моральной атмосферы в коалиции «олигархов», как бы поддерживающих Януковича, то есть склонность к теневым мелкоэгоистичным играм, что является еще одним фактором нестабильности.
Во главе уличного протеста стоит Юлия Тимошенко, которая практически не может быть признана переговороспособным персонажем, и с самого начала своего усиления в иерархии ющенковцев гнула революционную линию. Ее истерика оборачивается постоянными опасными провокациями. Например, чего стоит только рассказ митингующим о том, что в здании Администрации Президента имеется российский спецназ, готовый стрелять на поражение. Мол, украинский спецназ будет добрым и не пойдет «против народа», а русские всех постреляют.
Угроза того, что милиция в Киеве будет спровоцирована на жестокие действия, пока, к счастью, невелика. Опыт последнего месяца показывает, что она не ориентирована вообще на какие-либо действия против улицы, сопротивление оппозиции наблюдается пока только в задаче охраны ряда государственных объектов. Маловероятно, что кто-то во власти сможет отдать приказ на жестокие действия против демонстрантов, среди которых полно не только студентов, но и подростков, почти детей. А если кто-то сделает что-то подобное — будет последней гадиной и политическим трупом. Но, увы, нельзя исключать накала взаимных провокаций, которые могут сделать ситуацию неуправляемой никем — и одно небольшое столкновение сможет вызвать бурю. Что, наверное, хорошо для революции и гражданской войны, но плохо для народа Украины.
С точки зрения буквы закона, путей захвата власти у Виктора Ющенко не так много. В принципе, давление на Центризбирком могло бы привести к тому, что он мог бы обратить повышенное внимание на какое-то количество нарушений в некоторых округах. Но это вряд ли даст возможность добиться цели, если только не верить в то, что выигрыш оппозиции действительно был, причем большой. Можно попытаться двигаться через суды, но это дело долгое, с негарантированным результатом, которое может обернуться потерей ресурса улицы, демобилизацией сторонников. Была попытка опереться на действующий парламент на платформе непризнания результатов выборов, но, по нашим данным, в нынешней политической ситуации это малореально. Для реализации такого варианта необходимо было бы перетащить на свою сторону либо коммунистов, либо часть депутатов большинства, что сложно, и к тому же, судя по всему, оппоненты Ющенко предприняли упреждающие переговорные действия в этом направлении. Но даже в случае успешной опоры на парламент можно было бы пойти только по пути неутверждения результатов выборов и назначения новых, опять же — с непредсказуемым результатом.
Сейчас, с точки зрения тактики, оппозиция идет по собственно революционному пути, без опоры на какие-либо конституционные механизмы. Поддержка ряда мэрий и местных советов, включая Киеввский, не в счет — их полномочия не дают юридических оснований для перехвата центральной власти. Руководство Киева, главный админресурс Ющенко, начало фантазировать на тему всеукраинского съезда региональных депутатов, что является прозрачным аналогом идеи 1917 года — отдать «всю власть Советам». Правда, эта идея, даже если ее начать реализовывать, приведет к тому, что представлена будет в лучшем случае половина регионов. Но ход понятен — каждая настоящая революция формирует свои, революционные органы власти.
Тогда, однако, абсурдна претензия на старые органы власти, например, глупо выглядит представление с принятием Ющенко президентской присяги. Никем не может быть признана претензия на власть, взятую незаконным путем, самопровозглашение. Был, правда, прецедент Югославии, когда Милошевич сдался не по процедуре, а по велению улицы. Но новый президент Югославии Коштуница, провозглашенный на очень слабых юридических основаниях, так и не стал легитимным и политически сильным носителем власти. Более того, в итоге он потерял страну, в которой собирался править. Политической властью стали обладать отдельно руководители Сербии и Черногории под зонтиком НАТО. Саакашвили же в Грузии был избран президентом все-таки уже после революции, а в переходный период, после сложения полномочий Шеварнадзе, власть официально принадлежала руководителю законно избранного, хотя и продлившего срок своего действия, парламента.
Поэтому и фантастическая идея демонстрантов о том, что Леонид Кучма должен отдать власть Ющенко, юридически и политически непродуктивна. Даже если действующий президент сложит полномочия, то до легального утверждения результатов выборов никто его пост занять не сможет. А позиция законно сформированных Центризбиркома и парламента не в пользу Виктора Ющенко. Так что жить «по законам, а не по понятиям» у него пока не получается.
Слабые легальные основания для захвата власти Ющенко и лояльность ему только части регионов дает нам право надеяться, что поддержка большого количества населения будет использована им как ресурс для переговоров, а не для революции.
Скорее всего, на улице Янукович сопоставимой силы создать не сможет — перевезти Донецк в Киев затруднительно, да и к тому же его избиратели в среднем существенно старше и менее «пассионарны». Но предвыборные дебаты показали, что держать удар в публичной ситуации Янукович умеет, по крайней мере, не хуже Ющенко, что делает маловероятным вынужденно-добровольный отказ от претензий на власть действующего премьера. Да и оснований для такого поворота событий нет. От чего предлагается отказаться Януковичу? От голосов избирателей? Но они ведь — избирателей, а не чьи-то лично. Значит, либо война, либо компромисс.
Широкую почву для компромисса дает идея конституционной реформы, снимающая остроту вопроса о захвате сильной президентской власти. Опять же — какие-то кадровые предложения. И еще — разные формы углубленного рассмотрения результатов выборов в целом и по отдельным округам в судах и других легитимных инстанциях. Тем более, что количество нарушений в разных регионах во втором туре, возможно, и правда было больше, чем в первом. По крайней мере, 97% явка в Донецке выглядит очень подозрительно, если судить по опыту выборов в России и СНГ, однако легитимно такие вещи нельзя оспорить на основе лишь подозрений. В конце концов, понятно, что регион действительно стоит горой за своего бывшего губернатора.
Другие сценарии, как мы показали, приведут не только к межрегиональному расколу, но и к потере почти всех долго и кропотливо строившихся демократических и властных институтов (причем не самых плохих с точки зрения традиции выборов) и экономических успехов. Но самое ужасное — жертвами революции и контрреволюции могут стать простые люди.
