Хотя с 2004 года украинские выборы являются зеркалом и внутрироссийской политической полемики, сейчас даже и они не способны вынести на поверхность самое важное. Как мы показывали в обзоре «Украина-2006: вопрос о власти», происходит попытка самосборки украинской правящей элиты из уже известных элементов. К сожалению, именно самосборка, то есть естественный процесс: избиратель воспроизводит ставки президентских выборов с поправкой на раскол «оранжевых», а сами политики, похоже, не осознают новой остроты момента.
Сегодняшнее интервью Виктора Ющенко в «Коммерсанте» демонстрирует лишь воспроизводство украинским президентом демократической мифологии и бравурной бессмыслицы. А что касается «Партии регионов» Виктора Януковича, то им, похоже, не хватило содержания и энергии на финальную часть кампании, их относительный выигрыш был завоеван полтора года назад, а борьбу за решающее, убедительное самостоятельное большинство в будущем парламенте «Регионы» не то, чтобы проиграли, а даже и не вели. В результате будет шаткое равновесие разных коалиционных сценариев.
Негативный сценарий развития украинской ситуации после 26 марта будет разворачиваться в том случае, если разные амбиции не удастся привести в равновесие, а команда Виктора Ющенко перед лицом потери инструментов управления попытается реализовать всю полноту власти опять без оглядки на половину страны.
Позитивный сценарий – это договоренность о правилах игры, более устойчивая, чем после отставки Юлии Тимошенко: интересы элит Востока Украины должны быть учтены, резких движений в экономической и политической сфере быть не должно – и, тем более, политических преследований под видом уголовных дел. Это – уже что-то, и это было бы благом в 2005 году, но сейчас и этот сценарий неудовлетворителен.
Новая ситуация состоит в том, что Россия под давлением внешнеполитической обстановки и экономической прагматики отказалась от специальной политики в СНГ, фактически реализует новую «независимость» России от стран СНГ, происходит второй раунд распада СССР. Что видно не только по политике «Газпрома», но и особенно по обострению проблемы «непризнанных государств», в которой Украина участвует чужими ресурсами и чужой волей, в ущерб задаче преодоления раскола внутри своего общества, в качестве бессознательного инструмента давления на Приднестровье.
Второй распад СССР, как и первый, – процесс сложный и противоречивый. С одной стороны, он обеспечивается мифологией либерализации и демократизации, которая победила коммунистическую мифологию в конце прошлого века и осталась почти одна на земле из мировых «религий», если не считать фундаменталистских очагов сопротивления. Однако – парадоксально, но тот же процесс вызвал к жизни целый букет национализмов и нового обострения конкуренции стран, в том числе, кстати, посредством войн и террора. И это главная точка проблемного размышления для любого настоящего либерала. Нет необходимости здесь думать только тем, для кого демократический и либеральный миф – служанка национализма и новых «национальных интересов».
Побочные эффекты победы «мягкого» (по выражению философа Александра Пятигорского) мирового демократического мифа над более «жесткой» классовой мифологией были совсем не мягкие: вооруженные национальные конфликты, неурегулированные границы, агрессивный национализм, новые разделы семей, экономик, народов по разные стороны границ, социокультурное насилие посредством подчас совершенно диких национальных и исторических мифологий. В общем, всего того, что, казалось бы, прямо противоречит интернациональной, глобалистической природе любой успешной идеологии мирового уровня - что либерализма, что коммунизма.
Другое дело, что в Европе за пределами СНГ побочные эффекты завершения Холодной войны и конкуренции интернациональных мифов были компенсированы благотворной силой интеграционного европейского проекта: пример мягкого развода Чехии и Словакии был в том, что разделение компенсировалось новым единством. И сейчас, на новом уровне, Восточная и Центральная Европа может осторожно задуматься о восстановлении части связей с Россией, прежде всего экономических. Но и в «европейской» Европе было опасное исключение, когда национализм оказался сильнее интеграции: попытка центральных властей Югославии (то есть страны, которая имела свою внешнюю и внутреннюю политику «неприсоединения» даже в условиях Холодной войны) в 90-х противостоять общей логике «возвращения в Европу» обернулась кровью, самым жестким вариантом распада.
СНГ как инструмент «мягкого развода» тоже отчасти сработал, но уже, увы, не действует. Именно с этим связано обострение проблем «непризнанных республик»: для грузинских автономий и для Приднестровья одно дело – надеяться на общее вхождение в некое единство, другое – обсуждать варианты встраивания в совсем чужой этнонациональный проект. Здесь ведь дело не в том, что Россия специально озабочена сохранением влияния в СНГ (кто-то озабочен, кому-то важнее экономическая логика, и это – главный тренд), а в том, что без СНГ, общего интеграционного «зонтика», тревожность в непризнанных республиках, естественно, должна расти. А это значит, что у них будут естественные союзники в каких-то российских элитах.
Именно этот эффект был при возникновении «непризнанных республик»: главной идеологической и политической линией была задача экономических реформ, а из этого следовал курс на отделение России от груза СССР. Но экономическая линия не могла объединить все элиты России: например, корпорация военных нигде не живет в логике приоритета экономических интересов. И сейчас проблема будет в том, что интересы экспорта энергоресурсов не нуждаются во многом, что есть в стране, а значит, такая политика не сможет быть реализована в чистом виде: Россия все равно втянется в конфликты, если они, не дай Бог, появятся.
К Украине это имеет самое прямое отношение: она ввязывается в политику на территории СНГ, при этом из-за глупой внутренней политики находится на грани того, чтобы создать и внутри себя раскол и разделение. У «оранжевых» властей кроме некритически понятой либеральной мифологии есть иллюзия, что оперевшись на одну часть страны, можно переагитировать и перевоспитать другую: заменить "неправильный" уклад, память, культуру "правильной", национальной. Это не только один из самых гнусных и опасных видов насилия, но еще и нерациональный ход. Надо все-таки быть уверенным, что участие в новом интеграционном проекте сможет компенсировать и смягчить внутренний раскол. Но тут можно не успеть – в ближайшие лет 20 вступление Украины в ЕС маловероятно, и это – не техническая проблема, это вопрос новой модернизации и принципиально нового шага развития Европейского Союза, на который Украина повлиять не сможет.
Таким образом, ни политические представители Востока, ни политические представители Запада Украины не адекватны остроте момента. Украинские западники, подобно советским перестроечникам, не понимая противоречивости и проблемности мирового процесса «демократизации», с чистым сердцем играют в чужую игру, генерируя прямые, причем грандиозные потери для своей страны. Ни США, ни ЕС не будут компенсировать потери ни от «газовой войны», ни от блокады Приднестровья, и на этом ущерб не закончится. Так и перестроечники в свое время в качестве жеста доброй воли отдали позиции СССР в Европе, не выторговав ничего взамен. Новые адепты демократии с легкостью забывают про наличие национальных интересов, в то время как успешные носители либерального мифа никогда этого не делают: мечты о справедливом и честном устройстве мира в одном месте, а текущие интересы – в другом.
Причем украинские западники наносят еще больший вред своей стране, потому что не просто принимают миф, но на самом деле думают, что достигают своих этнических и националистических интересов. Так, в интересах Украины, на их взгляд, оказывается необходимость подальше отойти от России - вне зависимости от того, какие будут потери для экономики и целостности страны: отсюда НАТО, отсюда газовая война, отсюда продавливание западноукраинской исторической мифологии, специфическая трактовка Второй мировой войны и украинизация. Этих целей можно было бы и добиваться, но постепенно, не грубо, а в нынешнем виде – это прямой путь в пропасть и к распаду Украины.
Представители Востока Украины, похоже, полагают, что можно вернуться к «нормальной» ситуации времени Леонида Кучмы, продолжать лавировать между США, ЕС и Россией, снижая при этом экономические риски. Между тем внешняя ситуация уже другая: главный игрок в регионе – США – в обмен на лояльность многого не даст, и уже нельзя будет рассчитывать на дивиденды от «нормализации» отношений с Россией. Нынешнее руководство России объявило, что ставит экономическую прагматику выше «лояльности», и, похоже, не будет разменивать смутные политические обещания на деньги.
Успешная партия Востока должна сама иметь предложение для России: свою формулу экономической интеграции с целью сохранения и развития промышленности. Успешная партия Запада должна научиться замечать условия и сроки при вступлении во все организации от ВТО до НАТО, научиться смотреть в лицо реальности, считать убытки и прибыли каждого шага, не рассчитывать, что когда-нибудь все потери будут компенсированы вступлением в ЕС. Этого может либо не произойти, либо к тому моменту единой Украины уже может не быть.
Понятно, что мы здесь не то чтобы критикуем Украину, я-то лично, наоборот, переживаю и все-таки надеюсь на победу здравого смысла. Следствия описанной ситуации для оценки качества внутрироссийской политики – особый и неприятный разговор.
