Семьдесят пять лет назад, вноябре 1933 года, президент одной бедной, отрезанной от моря и затерявшейся междуджунглями Амазонии и предгорьями Анд южноамериканской страны Д. Саламанка уволилв отставку командующего своей армией – немецкого генерала Ганса Кундта. Уволилнеспроста, ибо руководимая Кундтом армия была армией воюющей и воюющей крайненеудачно – начав в июле 1932 года войну с армией соседней, еще более беднойюжноамериканской страны, она теперь терпела одно поражение за другим, несмотряна кратный перевес в живой силе и авиации, а также наличие огнеметов, танков инекоторых иных видов вооружений, начисто отсутствовавших у противника. Впрочем,смена главнокомандующего не особо изменила ситуацию: ход боевых действийпо-прежнему демонстрировал, в основном, преобладание противной стороны, аоснования режима Саламанки раскачивались все сильнее и сильнее, и в декабре 1934он был свергнут в ходе военного переворота. Говорят, непосредственно в моментнизложения президент произнес в адрес своих генералов сакраментальную фразу:"это единственная ваша успешная операция…"
Этой страной была Боливия, еесчастливым соперником – Парагвай. А сама война, затеянная Боливией и в концеконцов проигранная ею с треском, вошла в историю под именем "Чакскойвойны", ибо велась за спорную территорию – полупустыню Гран-Чако.
Здесь стоит сказать пару слов обобщем характере вооруженных конфликтов в той части
Земного шара. Первое, наверное,что бросается в глаза – это значительные "территориальные результаты"подобных войн. Если в Европе от падения Наполеона и до начала Второй Мировойвойны перераспределения значительных территорий происходили лишь по результатамвойны 1914-1918 годов – да и то больше в ходе распада империй, нежели в ходепрямых аннексий – то для Западного Полушария радикальные изменения границ врезультате вооруженных конфликтов являлись тогда скорее правилом. Так, войнамежду Мексикой и США в 1846-1847 годах лишила первую по меньшей мере половинысвоей территории. Столь же велики были потери Парагвая в ходе войны 1864-1870годов против коалиции Бразилии, Аргентины и Уругвая. Надо сказать, что крометерриториальных потерь, Парагвай постиг тогда еще и демографический коллапс(уменьшение населения процентов на 85) и почти полная деградация весьмаразвитой по региональным меркам экономики. А в ходе так называемой "ВторойТихоокеанской войны" 1879-1883 годов, к Чили отошли значительныетерритории Перу и Боливии – именно тогда Боливия лишилась выхода к Тихомуокеану.
Интересно, что эти спорныетерритории чаще всего представляли собой малонаселенные и плохо изученныепространства, малопригодные для обитания, никому не нужные и никому неинтересные в течение десятилетий – ровно до тех пор, пока в их недрах необнаруживались полезные ископаемые. Так, упомянутая "Вторая Тихоокеанскаявойна" именуется еще "Селитряной", ибо спорным объектом насамом-то деле были в ней залежи селитры в пустыне Атакама, а также монополия наих перевалку. Это право оспаривали Англия, поддерживавшая Чили, и США,поддерживавшие Перу. Вот кто на самом деле были противниками в том конфликте!
Подобный расклад более чемтипичен для того хронотопа, ибо определяется реальным местом южноамериканскихэкономик на переферии экономики развитых стран. Не была исключением здесь инаша Чакская война – в 1929 году в спорной области были найдены следы залежейнефти. Тогда же между странами произошли и первые вооруженные столкновения,остановленные, однако, усилиями Лиги Наций. Причем, настоящие противники здесьбыли те же – США и Великобритания. Точнее – наследники рокфеллеровской"Стандарт ойл", расчлененной в 1911 г. антитрестовским законом, иангло-голландская "Ройал Дач Шелл". Первые поддерживали Боливию,вторая – Парагвай. Казалось бы, военные советники этих стран и должны населятьвооруженные силы участников конфликта – однако в действительности было совсемне так (хотя, небольшое количество англичан и служило в парагвайской армии –летчиками, в частности). В действительности вышло так, что Чакская война стала,по сути, поединком русских военных специалистов, воевавших за Парагвай сгерманскими и чешскими, сражавшимися за Боливию. И те и другие были опытнымивоенными, прошедшими фронты Первой Мировой, благодаря чему этот удаленный отЕвропы конфликт в каком-то смысле стал ее продолжением, точнее – окончанием.
Но, прежде чем остановиться наэтом поподробнее, завершим наш краткий список особенностей войнпо-южноамерикански. Таковой, в частности, мы должны признать обычную для техмест исключительную жестокость поведения участников боевых действий. Массовые расстрелывоеннопленных, уничтожение целых селений вместе с их обитателям, тотальноеограбление мирных жителей – все это практиковалось в америках XIX-XX веков сгораздо большим размахом, чем в Европе, и лишь демографическая незначительностьтамошнего населения и сравнительно небольшая, вследствие этого, численностьвовлеченных воинских контингентов предотвратила превращение этих зверств вимена нарицательные. Отметим, попутно, что в Южной Америке даже для конфликтов XX века характерно совершенно средневековое соотношение боевых и небоевыхпотерь в действующей армии. Так, в ходе длившегося практически одновременно сЧакской войной территориального спора Перу и Колумбии за так называемую"трапецию Летисии" с октября 1932 по середину февраля 1933 25 перуанцевпогибло в боях и 800 умерло от малярии. Причины этому понятны –не только низкий уровень санитарного оснащения вооруженных сил, но и тяжелейшиеклиматические условия спорных территорий, обычно становившихся театрами военныхдействий. Кроме того, часто играл свою роковую роль и тот факт, чтомобилизованные в армию плохо обученные и плохо экипированные жители попадали вместности с радикально непривычными для них природными условиями. Жители равнин– в горы, жители предгорий – в заросшие джунглями поймы равнинных рек, выросшие у морского берега – в самые засушливыена Земном шаре пустыни. Отметим и еще одно обстоятельство: все эти войны заинтересы заокеанских держав обычно велись на деньги, взятые у этих же держав вдолг. А потому, независимо от исхода войны, ставили хрупкие финансы ееучастников на грань коллапса. Отдельные долги по военным займам XIX века будтобы не выплачены до сих пор отнюдь не самыми бедными латиноамериканскимистранами. Впрочем, это не диво: деньги по знаменитым голландским займамЕкатерины Второй, финансировавшим в конце XVIII века активную внешнеполитическуюэкспансию Российской Империи, были окончательно выплачены кредиторам лишь всамом конце XIX века. А до того – перманентно рефинансировались, обрастаядополнительными процентами.
А еще ведущие мировые державы судовольствием продавали латиноамериканским драчунам оружие – часто по оченьльготным ценам. Ибо получали шанс испытать его таким образом в деле. Так,целый ряд образцов авиатехники, впервые примененной в ходе Чакской войны, сталосновой вооружений (американских и немецких, в первую очередь) армий ВторойМировой. Кроме того, Чакская война стала первым военным конфликтом синтенсивным использованием пехотой ручного автоматического оружия – судя повсему, швейцарского производства. А также обогатила военное искусство едва лине первым случаем организации "воздушного моста" – непрерывногоснабжения по воздуху осажденной крепости. Понятно, что военные специалистывсего мира с пристальным интересом наблюдали тогда за происходящим в Гран-Чако.Вообще, события этой, ныне почти забытой за пределами стран-участниц войны,по-видимому освещались в тогдашних СМИ весьма интенсивно. Вот, например, такойкурьез: вышедший на экраны СССР в 1934 фильм "Веселые ребята". Закого принимают Костю Потехина (Л. Утесова), неожиданно попавшего на концерт?Правильно, за иностранного дирижера в соответствии с надписью на афише"Коста Фраскини, Москва – Парагвай". Что это? Почему именно этастрана (отнюдь не прославившаяся в действительности авангардистами от музыки)пришла в голову сценаристам? Намек ли это на русское участие в конфликте? Едвали – ведь русские "парагвайцы" были офицерами Белой армии, врагами.Их Советская власть в лучшем случае старалась не замечать.
Что же это были за люди и как онисебя проявили? Центральной фигурой здесь безусловно является Иван ТимофеевичБеляев, генерал-майор русской армии. Родившийся в Петербурге в 1875 годупотомственный офицер, даже – потомственный генерал: его отец командовал 1-йЛейб-гвардии артиллерийской бригадой. Беляев, несомненно, принадлежал к тойчасти русского офицерства, которое не назовешь иначе как высокопарным словом"элита". Для этих людей, помимо общепризнанных качеств, присущиххорошим военным-профессионалам, характерна была и широкая общая образованность,склонность к многоаспектной исследовательской деятельности, умение взглянуть напроблему широко, с самых общих позиций и, одновременно, в мельчайших деталях.Таким был исследователь Центральной Азии Л. Г. Корнилов, владевший пятьюязыками, включая персидский и урду. Таким был и И. Т. Беляев.
В 1924 году бывший генералДобровольческой армии переезжает в Аргентину, откуда вскоре попадает вПарагвай. Надо понимать, не от хорошей жизни: в этой заштатной странепетербургскому генералу пришлось довольствоваться званием полковника местнойармии и должностью преподавателя фортификации и французского языка столичнойвоенной академии. Впрочем, уже через несколько месяцев в его карьере происходятсущественные перемены – Беляева командируют в экспедицию… в район Гран-Чако.Этих экспедиций в 1924-1932 годах Беляев предпринял 13, в ходе которых, вообщеговоря, обессмертил себя как ученый–географ. Впервые были не только составлены детальныегеографические карты района, но и выполнено комплексное описание его флоры ифауны, расселения аборигенов и их этно-племенной структуры, составлены первыесловари местных индейских языков. Вообще говоря, эта работа и стала залогом победыПарагвая в Чакской войне. И дело тут даже не только в совокупности полезныхсведений, добытых Беляевом и пригодившихся позднее при строительствефортификационных сооружений или при решении военно-логистических задач. Кудаважнее сам факт «присвоения через изучение» данной территории – символическогоакта, благодаря которому предмет территориального конфликта приобрел дляпарагвайцев некую символическую ценность. Стал восприниматься как реальнаячасть их родины. А не как умозрительный источник грядущих нефтяных доходов,якобы принадлежащий Боливии в силу давней игры букв в дипломатическихтрактатах.
Отметим, что Беляев, конечно же,был не единственным русским участником Чакских экспедиций – история сохранилаимена других офицеров-россиян: Экштейна,Орефьева-Серебрякова, братьев Оранжереевых. Все эти люди, а кроме них ещепочти сотня русских офицеров, стали участником Чакской войны. Трое из них былиначальниками штабов армий, один командовал дивизией, двенадцать – полками. Вообще,можно сказать, что русские офицеры были на всех позициях парагвайской армии,требующих сколько-нибудь серьезных знаний и опыта – от руководствакартографической службой генштаба до управления батареями и самолетами.Впрочем, среди пилотов парагвайских ВВСбыли и другие иностранцы. Так, купленная в апреле 1933 года у Италии эскадрилья(5 машин) самолетов "Фиат CR 20bis" пилотировалась тремя итальянскимипилотами, англичанином У.Гуином, умудрившимся разбить через 2 месяца свойсамолет при посадке, а также русским капитаном В.Парфененко.
Сам Беляев был начальникомгенерального штаба при главнокомандующем – генерале Хосе Феликсе Эстигаррибиа.Впрочем, доводилось Беляеву и лично руководить действиями войск. Не обошлосьздесь, понятно, и без жертв среди русских: так, 28 сентября 1932 года во времяштурма захваченного боливийцами форта Бокерон погиб давний соратник Беляева майорВ. Орефьев-Серебряков, штабс-капитан русской армии.
Более того, Иван Беляев по всейвидимости имел весьма далеко идущие планы по созданию в Парагвае новой родиныдля русских изгнанников. С одной стороны, в начале 1934 года Беляевым былразработан и предложен парламенту Парагвая законопроект о правах и привилегияхрусских иммигрантов. А еще до того, в конце 1933 в Европе брат Беляева Николайсовместно с парагвайским консулом во Франции создали "Колонизационый центрпо организации иммиграции в Парагвай". Эта организация начала весьмаинтенсивную деятельность, ей издавалась даже специальная русскоязычная газета"Парагуай", чей девиз звучал так: "Европа не оправдала нашихнадежд. Парагвай – страна будущего". К работе центра были привлечены такиеизвестные деятели белой эмиграции, как знакомый нам по страницам "ТихогоДона" атаман А. Богаевский. Как бы то ни было, первый пароход, везущий вПарагвай 100 казаков, был отправлен из Марселя в апреле, а уже в июле за нимдвинулось еще 90 завербованных русских офицеров.
Противостояли же русские военныеспециалисты, как мы уже сказали, немцам и чехам – таковых в боливийской армиибыло более 120 человек, занимавших примерно те же позиции, что и русские впарагвайской. Кстати сказать, Ганс Кундт помимо прочего знал русский язык и вПервую Мировую воевал в Галиции, т.е. на русском фронте.
В июне 1935, после очередногокрупного поражения боливийской армии, стороны заключили перемирие. Боливияфактически признала поражение в войне – около 90 тысяч человек Боливия потерялатолько убитыми, многие десятки тысяч попали в плен. Ресурсов для продолжениябоевых действий не было. Потерявший около 40 тысяч жизней Парагвай оставил засобой контроль над большей частью Гран-Чако – Боливия сохранила лишь узкуюполоску, дающую выход к реке Парагвай.
Интересно, что в 1937 боливийскиевласти национализировали в стране все имущество Стандарт Ойл, обвинив компаниюв сотрудничестве с Парагваем во время войны. Это сотрудничество, по всейвидимости, заключалось лишь в том, что в конце 1934 американская компанияотказалась выдать Боливии экстренный кредит…
А русских в Парагвае, говорят,любят до сих пор. Их именами названы улицы и целые населенные пункты. Особенно весомыбыли привилегии русской общины в годы тридцатилетнего правления диктатораСтресснера, пришедшего к власти в 1954 году. Стресснер участвовал в Чакскойвойне молодым офицером, затем служил в артиллерийском полку под началомполковника А. Андреева – русские, фактически, сформировали его как военного и вчем-то – как политика. Во всяком случае коммунистов Стресснер ненавиделискренне…
Да, ну и самое главное, наконец:нефти в Гран-Чако на самом-то деле и не оказалось!..