Скоропостижная смерть президента Туркменистана Сапармурата Ниязова вызвала всплеск интереса к этой "газово-нейтральной стране", о которой обычно достаточно редко упоминается в российской прессе, – к ее сотрудничеству с соседними странами и международными структурами, а также к положению и состоянию ее вооруженных сил. Появилось масса версий, прогнозов, споров о будущем пути ее развития. Но в основном эксперты задают два вопроса: "Чем для каждой из соседних стран завершится передача власти?" и "В какой форме будет проходить трансформация возможных изменений в политической сфере?"
Россия сотрудничает с Туркменистаном в двух основных областях – военно-технической и в сфере газовой энергетике. Особенностью сотрудничества России с Туркменией в военно-технической области является модель отношений крупной страны, которой является Россия (производитель всего ассортимента военно-технической продукции), с небольшим государством, не имеющим своей военной промышленности. В свою очередь Туркменистан как малое государство все же имеет амбициозные планы и, не теряя лица, использует значительные выгоды этой ситуации. Это позволяет Ашхабаду концентрировать усилия на узких направлениях, использовать различную тактику в переговорном процессе и в практической деятельности, выгодно обменивая свою «приверженность военно-техническому сотрудничеству с Россией» на конкретные экономические и политические уступки.
В процессе сотрудничества России с государствами постсоветского пространства в области безопасности Туркмения занимает особое место из-за своей непоследовательности и частой смене ориентиров. С начала 1990-х годов Туркмения провозгласила статус постоянного нейтралитета и установления добрососедства с соседними странами. Сдержанность Ашхабада можно объяснить разными подходами России и Туркмении к разделу ресурсов Каспийского моря. Туркменистан намеренно диверсифицирует источники получения оружия и услуг военного назначения, чтобы избежать зависимости от поставщиков критической продукции. Туркменистан ввел визовый режим для граждан СНГ, практические же формы взаимодействия с Россией сокращались постепенно.
Примером тому является история создания объединенного Российско-Туркменского командования. Подписав 31 июля 1992 года «Договор о совместных мерах в связи с созданием Вооруженных Сил Туркмении», Россия выступила гарантом безопасности Туркменистана. Части и подразделения пограничных войск, ВВС и ПВО оставались под командованием России, а остальные воинские формирования бывшего Туркестанского военного округа армии СНГ (СССР) переходили под руководство Ашхабада постепенно в течение десяти лет. На переходный период Россия обязалась оказывать Туркменистану военно-техническую поддержку и оплачивать компенсации за право размещения на территории Туркменистана своего оборудования.
С 1992 по 1994 годы в Ашхабаде для обеспечения координации двух государств в военной сфере действовала оперативная группа МО РФ в составе отдельного батальона связи, узла связи, роты охраны, отдельной транспортной эскадрильи. Там же находились и два зенитно-ракетных полка. В 1994 году была создана оперативная группа Федеральной пограничной службы (около 3 тысяч человек). В состав группы входили: 170-й авиаполк, 46-й отдельный дивизион пограничных сторожевых кораблей, школа сержантского состава. Однако различия в понимании военного строительства и военно-политического курса привели в 1994 году к роспуску Объединенного командования, а в1999 году – к пересмотру Договора о пограничном сотрудничестве и полному выводу российских пограничников.
Регулярное отторжение Ашхабадом всяческих инициатив Москвы в рамках СНГ, провал планов строительства нескольких газопроводов в обход России, отказ в предоставлении Германии аэродромов для размещения в стране немецкого контингента в 2001 году привели Туркмению в крайне сложное положение. Поэтому начиная с 2003 года Сапармурат Ниязов вынужден был лично нанести несколько визитов в Москву, в ходе которых было подписано несколько соглашений и восстановлено сотрудничество между Россией и Туркменистаном. С 2005 года началась подготовка дипломатических кадров для Туркменистана в Дипломатической академии и МГИМО.
После 1999 года, в связи со стремлением Сапармурата Ниязова самостоятельно контролировать финансовые и торговые потоки, проходящие через границу с Афганистаном, партнером Туркмении по военно-техническому сотрудничеству стали правительство Раббани и режим талибов. Туркменистан стал единственной страной, положение которой на международной арене ухудшилось после падения этого режима в 2001 году. Вместе с тем Туркменистан наравне с Пакистаном является одной из стран, предоставивших свое воздушное пространство и наземные коридоры для доставки гуманитарных грузов в Афганистан, и в этой деятельности (по объемам транзита гуманитарных грузов) занимает второе место. Однако незаконный оборот наркотиков из Афганистана и рост масштабов бытовой наркомании вынудили Туркменистан организовать тесное сотрудничество с Координационной организацией по борьбе с наркобизнесом государств-членов организации по экономическому сотрудничеству (ЭКО), куда входят Азербайджан, Афганистан, Иран, Казахстан, Киргизия, Пакистан, Таджикистан, Турция, Туркмения, Узбекистан. В апреле 2004 года представители этих стран приняли "Берлинское заявление по борьбе с наркотиками", в котором предусмотрено создание так называемого "пояса безопасности" вокруг Афганистана, в целях борьбы с наркоугрозой и пресечения нелегальных путей доставки наркотиков. В рамках этой организации с 2004 года у Ашхабада сложились тесные отношения с Турцией. Поэтому в июле 2005 года в Ашхабаде был проведен семинар на тему "Борьба с похищениями и торговлей людьми", который проводился во взаимодействии с Учебным центром сухопутных войск Турецкой республики. В работе семинара приняли участие 40 туркменских пограничников и сотрудников миграционной службы страны.
Одновременно Туркменистан стремился к сотрудничеству с военными структурами НАТО, представители которых постоянно присутствуют на всех проводимых учения. Брюссель, с 1994 года наладив постоянные контакты с Ашхабадом, подписал весной 1995 года с Туркменистаном (первым из всех центрально-азиатских государств) рамочное соглашение о сотрудничестве в рамках программы "Партнерство во имя мира". В рамках программы налажено взаимодействие с военными структурами НАТО, получение консультативной помощи, решен вопрос о подготовке офицеров. С 1999 года в Туркменистане работают американские инструкторы по подготовке специального подразделения пограничных войск по борьбе с наркотиками. В 1999–2000 годах при Министерстве обороны США прошли стажировку 13 офицеров Туркменистана.
В этот же период наладились неплохие контакты Ашхабада с Тегераном, у которого Туркменистан купил несколько боевых кораблей, а один эсминец и 7 катеров были переданы иранской стороной в аренду. Иран наравне с Пакистаном, Афганистаном, Индией и Турцией является основным экономическим партнером Туркмении.
Запасы природного газа (по экспертным данным, оценивающиеся в 4 триллиона куб.м) обеспечивают Туркменистану поставки почти всех видов вооружений – не только из России. С мая 2001 года усилилось военно-техническое сотрудничество Ашхабада с Тбилиси и Киевом. Грузия активно сотрудничает с Туркменией, обменивая газ на свои ремонтные возможности. На АО "Тбилавиасторой" ремонтируются штурмовики Су-25 в счет долга Грузии за туркменский газ. Грузинские специалисты участвуют в подготовке туркменских летчиков на 99- авиабазе (Мары-2).
Украина тоже обязалась в обмен на газ модернизировать на львовском авиаремонтном заводе 4 истребителя Миг-29 ПВО Туркмении и поставить современную военную технику на сумму свыше 500 млн долларов. Украина уже поставила в 2002 году 4 морских катера «Калкан-М» из 10 планирующихся согласно договору. Ожидается, что Ашхабад закупит строящуюся Феодосийской судостроительной компанией еще партию из десяти 40-тонных «Грифов» (или его экспортной версии «Кондор»). В 2003 году Украина поставила Туркмении радиолокационную станцию «Кольчуга-М», позволяющую осуществлять мониторинг в радиусе до 600 км. С ее помощью Ашхабад контролирует азербайджанскую часть акватории и восточную часть Азербайджана, чем вызывает неудовольствие Баку.
Руководство Азербайджана пригрозило обратиться в Генеральную ассамблею ООН, чтобы лишить Туркмению статуса нейтрального государства, провозглашенного в 1995 году. Туркменистан, единственный среди всех постсоветских стран, не является членом какого-либо военного-политического союза и достаточно прагматично уходит от решения многих политических и экономических проблем Средней Азии.
С соседним Узбекистаном у Ашхабада натянутые отношения, которые ухудшились после введения визового режима на границе. До 2002 года было отмечено около десятка случаев вооруженных столкновений пограничников и мирных жителей. В декабре 2002 года обострение отношений достигло своего пика. Основанием для этого послужил, как было заявлено в пресс-релизе узбекской стороны, "рейд туркменских подразделения спецслужб на территорию Узбекистана и проведение обыска". После этого инцидента с обеих сторон был усилен пограничный контроль, несколько пограничных были пунктов закрыты, а воинские подразделения Туркменистана и Узбекистана были подтянуты к государственной границе. До сегодняшнего дня не решен конфликт между Азербайджаном и Туркменистаном в отношении освоения месторождений на Каспии "Азери", или "Чераг", и "Сердар", или "Каяпаз", в разработке которых желают принять участие и российская компания "ЛУКОЙЛ", и канадская "Буриед Хилл Энерджи".
Укреплению обороноспособности страны уделяется огромное внимание. Нейтральный Ашхабад фактически имеет наиболее боеспособную армию их всех пяти постсоветских государств Центральной Азии. Общая численность вооруженных сил Туркменистана составляет 54900 человек. Их них в Сухопутных войсках имеется – 26700 человек, в ВВС и ПВО – 10000 человек, в ВМС – 400 человек. 17800 человек проходят службу в пограничных войсках, внутренних войсках Министерства внутренних дел, Министерства национальной безопасности и Службе личной охраны президента.
На вооружении СВ имеется: 808 танков, 27 оперативно-тактических ракет, 1966 боевых бронированных машин, 1077 орудий и минометов, 327 противотанковых средств, 736 средств ПВО. В составе ВВС и ПВО имеются: 536 боевых самолетов, 21 вертолет, 113 ПУ ЗРК. В составе ВМФ имеются: 4 корабля гидрографической службы и 5 боевых катера. Кроме того, флотом арендуется у иранской стороны эсминец и 7 боевых катеров.
Следует отметить, что структура туркменской армии практически осталась неизменной с советского времени. Все четыре мотострелковых дивизии (2-я учебная мотострелковая, 3-я, 11-я, 22-я мотострелковые дивизии, имеющиеся в туркменских сухопутных войсках) имеют по три мотострелковых полка, танковый полк, артиллерийский полк, зенитно-артиллерийский полк. Отдельные батальоны – разведки, связи, инженерно-саперные, химической защиты и материального обеспечения – тоже не изменили своей структуры и предназначения.
То, что вся инфраструктура Туркменистану досталась после развала СССР, и определяет дислокацию туркменских ВС вдоль туркмено-иранской и туркмено-афганской границ, имея непосредственно на границе пограничные заставы 8 отрядов.
Если говорить о возможных вариантах развития ситуации, то следует учитывать достаточно закрытый характер информации о силовых структурах и армии Туркмении. В какой-то степени ее можно сравнивать с информацией по Северной Корее. Однако смею сделать несколько прогнозов по складывающейся ситуации. Несмотря на то что в Туркменистане отсутствует институт "второго человека" и не разработан механизм, обеспечивающий преемственность передачи власти (что подтвердилось нарушением положения Конституции, предусматривающего "в случае чего, передачу власти председателю Меджелиса"), вариант гражданской войны, о которой говорит ряд российских экспертов, в Туркменистане вряд ли возможен по нескольким причинам.
Во-первых, несмотря на деление туркменской элиты по родоплеменному признаку на несколько партийно-племенных образований (ахал-текинскую, к которой принадлежал Сапармурат Ниязов; марыйскую группировку, в которой наиболее известны бывший губернатор Марыйского велаята Курбанмурад Оразов и бывший министр сельского хозяйства Пайзыгельды Мередов; западно-йомутскую, в которой наибольшим авторитетом пользуется бывший министр нефти и газа Хеким Ишанов и бывший губернатор Балканского велаята Реджеп Пуханов), на сегодняшний день наиболее важные посты в силовых структурах принадлежат ахал-текинцам. Следовательно, наибольшее влияние на ситуацию имеют уже сложившиеся в правящей элите группировки. В первую очередь это касается аппарата президента, силовых министерств и гражданских ведомств, парламента.
Во-вторых, судя по тому, что стало известно о создании комиссии по похоронам Ниязова, можно предположить, что наиболее влиятельный силовик – руководитель службы личной охраны президента генерал А.Реджабов – уже пошел на какой-то компромисс, что тоже говорит об управляемости армией силовыми структурами.
И в-третьих, следует учитывать, что возможность трансформации политической структуры Туркмении будет зависеть от того, когда и сколько оппозиционных деятелей смогут физически вернуться в Ашхабад. Оппозиции нужно еще время для организации, но сомнительно, что новые власти дадут ей такую возможность. Не исключено, что после передачи власти может быть проведена реформа наподобие китайской, и все идеи Ниязова станут удобной ширмой для последующих руководителей Туркмении. Изменений в основных экономических пристрастиях новой элиты Туркмении ожидать сложно, поскольку трубопроводы проложены в определенных (запрограммированных) направлениях и для изменения их конфигурации потребуются годы и годы.
Если будет претворен в жизнь вариант прихода к власти сына Ниязова, то можно говорить о том, что в течение ближайшего десятилетия возможны изменения национальных ориентиров и не исключен вариант раскола страны молодыми элитами Туркменистана на зоны влияния "европейской направленности" и "мусульманской направленности". Этот сценарий учитывает тот факт, что большая часть ахал-текинской молодежи получила престижное образование в Европе, а провинциальная молодежь других туркменских группировок училась в более дешевых Иране, Турции и Пакистане, и у них естественно сформировались проиранские, протурецкие и проталибские настроения. Только этот фактор может взорвать ситуацию изнутри.
Если рассматривать решение двух главных для России проблем (раздела Каспия и направление энергопотоков), то думается, что после смерти Сапармурата Ниязова географические начертания Каспийского моря не изменятся, и новые руководители будут по-прежнему решать проблемы с точки зрения своей "газовой нейтральности", поэтому особых изменений ждать не приходится.
