Утром 29 мая 2011 года в Москвескончался президент Абхазии Сергей Багапш. Сегодня трудно представить, чтобы обэтом человеке, оставившем глубокий след в новейшей истории не только своейреспублики, но и всего Кавказа, говорили объективно и беспристрастно. СергейБагапш был одной из центральных фигур в процессе формирования нового статус-квона Большом Кавказе. Именно в период его легислатуры Абхазия получила частичное признаниесвоей независимости. Начиная с 26 августа 2008 года, республика была признаначетырьмя государствами, одно из которых – постоянный член Совета безопасностиООН, член «Большой восьмерки» и «двадцатки», а также обладатель ядерногостатуса. Сегодня со стопроцентной уверенностью невозможно сказать,присоединится ли кто-нибудь еще к этой четверке стран, или же список признавшихбольше не пополнится в течение долгих лет. Но в любом случае в 2008 году былсоздан политико-правовой прецедент. И в истории Абхазии он будет связан сименем Сергея Багапша.
Что жекасается Грузии, то имя второго абхазского президента там будет вызывать совсемдругие ассоциации. После окончания «пятидневной войны» в августе 2008 года грузинскоезаконодательство ввело в оборот понятие «оккупированные территории». Впротивовес российскому признанию абхазской и югоосетинской независимостигрузинские власти начали кампанию за международное признание факта «оккупации»двух бывших автономий Грузинской ССР. Поэтому для официального Тбилиси покойныйлидер Абхазии останется символом коллаборационизма и «оккупационной политики»РФ, при которой республика попала в более тесную зависимость от Москвы, чем этобыло до «горячего августа».
Впрочем, деятельностьэтого политика не была ограничена одними лишь геополитическими сюжетами.Значение второго президента Абхазии в республиканской внутренней политикеневозможно недооценить. Кто бы ни пришел ему на смену,
Биографии этихдвух политиков очень не похожи одна на другую. И роль каждого в новейшейабхазской истории по- своему уникальна. Ардзинба (как и многие егоколлеги-гуманитарии) не вошел, а ворвался в публичную политику на волне Перестройкии Гласности. Собственно говоря, такие личности, как Ардзинба (каждая на свойлад), и сделали закрытую от постороннего глаза советскую политику публичной.
В отличие отсвоего предшественника на посту президента Абхазии, Сергей Багапш поднимался наполитический Олимп постепенно, переходя с одной ступеньки на другую посоветской комсомольско-партийной лестнице. Сначала инструктор Абхазского обкомаВЛКСМ, затем заведующий сектором информации, а потом отделом рабочей и сельскоймолодежи ЦК ЛКСМ Грузии. В период застоя абхазские комсомольские и партийныекадры в Тбилиси были не столь уж частым явлением. Впоследствии этот «грузинскийэтап» биографии Сергея Васильевича (а в то время первым секретарем ЦК КП Грузиибыл будущий президент независимого грузинского государства Эдуард Шеварднадзе)станет основой для завышенных ожиданий по поводу возможного компромисса междуСухуми и Тбилиси. И, конечно же, некоторые «черные» политические технологибудут спекулировать на эту тему, рассуждая о «прогрузинской ориентации»кандидата в президенты Багапша. Как бы то ни было, а для абхазскогокомсомольского деятеля опыт работы в центре союзной республики открывал болееширокие бюрократические горизонты, приобщал к тайнам и мастерствуадминистративной интриги. В год московской Олимпиады Багапш занимает постпервого секретаря Абхазского обкома комсомола. Через два года он делает ещеодин шаг наверх, занимая позицию первого секретаря Очамчирского райкома партии.
Наверное, небудь Перестройки, карьера Багапша могла бы не выйти за рамки номенклатурнойдеятельности в рамках Абхазской АССР. Однако политическая либерализация второйполовины 1980-х годов открыла для него (как и для многих других его товарищейпо работе) новые горизонты. В этот период наиболее прагматичные представителипартийной и хозяйственной номенклатуры объединялись с яркими публичнымидеятелями для того, чтобы занять новые, только появляющиеся политическиеплощадки, на которых разыгрывались другие игры, никак не связанные с«пролетарским интернационализмом». На первый план вышел националистический дискурсв разных его проявлениях. Чтобы не оказаться на обочине, надо было освоитьновый язык и новые правила. Впрочем, забегая вперед, скажем, что Сергей Багапшв отличие от Владислава Ардзинбы не стал националистом-романтиком. Прошедшийхорошую школу брежневской эпохи, он, в отличие от предшественника, смотрел навещи более приземленно. Без внешних эмоций и надрывов. Эти качества в периодего президентства оказались совсем не лишними. Основным коньком Багапша сталоумение находить компромиссы и согласовывать различные интересы во избежаниеоткрытых конфликтов и противоборств.
Долгое времяна фоне Владислава Ардзинбы Сергей Багапш оставался в тени. В послевоенныйпериод он занимал посты премьер-министра республики и главы энергетическойкомпании «Черноморэнерго». В самом деле, авторитет интеллектуала (всорокалетнем возрасте будущий первый президент Абхазии успешно защитилдокторскую диссертацию и имел опыт работы в московском академическоминституте), ставшего политиком, признанным выразителем интересов абхазскогонационального движения в масштабах всего Советского Союза, превращал Ардзинбу вфактически безальтернативного лидера. Именно он стал олицетворением борьбыбывшей автономии за выход из состава Грузии, включая и вооруженный конфликт1992-1993 гг. Однако время националистического романтизма не могло продолжатьсявечно. И выигрыш в военном конфликте с Тбилиси не означал «конца истории» для Абхазии.Напротив, победа сепаратистского движения поставила перед республикой многоострых вопросов. Как не допустить нового вооруженного противостояния с Тбилиси?Как избежать диктата «полевых командиров»? Как построить работающие институтывласти, чтобы избежать тотального хаоса? Как не допустить размноженияэтнических конфликтов – при том, что Абхазия и после изгнания грузинскогонаселения оставалась полиэтничным образованием? Как суметь пробиться намеждународный уровень в условиях отсутствия признания и членства в ООН? Какналадить экономическую деятельность? И, в конце концов, как, оторвавшись отГрузии, не превратиться в губернию России?
И сегодня все эти вопросы неполучили до конца своего решения. В 90-х же годах, когда военная фаза этнополитическогоконфликта закончилась, очень скоро стало понятно: одного интеллектуальногоавторитета и харизмы первого президента недостаточно. Тем паче, что Ардзинба,как и все другие политики, вознесенные на Олимп, был склонен к характерным длятакого рода людей слабостям. Речь в данном случае не идет исключительно оматериальной стороне дела. Проблема гораздо сложнее. Тут и неготовностьвоспринимать иное мнение, и склонность к упрощенчеству, и гипертрофированнаяоценка личных достижений. Как бы то ни было, а к середине - концу 90-х годовсистема ручного единоличного управления перестала соответствовать потребностямАбхазии. Повестка дня, в которой был всего один вопрос: «Вы за свободнуюАбхазию или против?» - уже не охватывала все проблемы республики. Прежде всего,речь идет об усложнении восприятия перспектив независимости. Постепенно напервое место стал выходить другой вопрос: «Какого качества независимость намнужна?»
И именно этот вопрос сталцентральным, когда уход первого президента республики от дел стал очевидным инеобратимым. Вот тогда-то и пришел «звездный час» Сергея Багапша.
До 2004 года о постсоветскойАбхазии можно было бы сказать, что она - это Владислав Ардзинба, ее создатель ипервый президент. В 2004 году в Абхазии появилась настоящая внутренняяполитика, то есть публичный спор между различными лидерами за право вести своюреспублику к признанию и формированию действительной государственности. Доэтого борьба с внешней угрозой была не только внешнеполитическим, но ивнутренним вопросом номер один. Для «выключения» оппонента из игры достаточнобыло публично намекнуть на его симпатии к Тбилиси. Даже если таковые вреальности не имели места.
Выборы-2004 открыли возможностьдля усложнения абхазской повестки дня. При этом в 2004 году задача признания нетолько не была решена, она даже не стояла в повестке дня. В то время Россияподдерживала принцип территориальной целостности Грузии, в Москве ещеобсуждались возможности поисков компромиссов с грузинским руководством (скоторым сегодня Кремль демонстративно не желает иметь дел). Во время кампании2004 года Сергей Багапш показал свои бойцовские качества, сумев противостоятьдавлению не только преемника первого президента республики (в то время им былРауль Хаджимба), но и Кремля, который поддерживал выбор Владислава Ардзинбы иего окружения. Но дело не только в проявлении воли и характера. В 2004 годуБагапш сумел уйти от лобового столкновения с оппонентами.
После того, как были объявленыпервые итоги голосования, в Сухуми сложилась напряженная ситуация, чреватаявнутриабхазским противостоянием. Когда в ноябре 2004 года сторонникипобедившего Багапша захватили и взяли под контроль комплекс правительственныхучреждений, Нодар Хашба, действующий на тот момент премьер-министр, перевелсвой аппарат в один их сухумских санаториев. Тогда же в ходе инцидента сзахватом здания от случайного выстрела погибла Тамара Шакрыл (известныйфилолог, правозащитник, автор обращений в различные советские еще инстанции поповоду отделения Абхазской АССР от Грузии). Однако Багапш смог не толькоуспокоить своих сторонников, удержать их от дальнейших насильственных действий,но и вступить в контакт со своим главным оппонентом и с Москвой, чтобы найтикомпромиссы относительно новой конфигурации власти. В итоге было найденорешение: в январе 2005 года проводятся новые выборы, в которых Багапш будетбаллотироваться в президенты, а Хаджимба - в вице-президенты (правительстводолжен был возглавить Александр Анкваб, поддержавший тогда «багапшистов»). Витоге Абхазии удалось избежать повторения грузинских сценариев, когда властьменялась исключительно посредством силовых действий (переворотов или «революций»),и осуществить передачу высшей власти от одного лица к другому мирным путем.
Через 5 лет выборыпрезидента-2009 прошли уже в новых условиях. Это была первая избирательнаякампания, в которой «фактор Грузии» был минимален. В Кодори уже не стоялагрузинская военно-полицейская группировка, и нечего было ожидать, чтоэкстравагантный Михаил Саакашвили выкинет какой-нибудь фокус вроде личнойинспекции российских миротворческих сил с заявлениями, что Сухуми – такой жегород Грузии, как Кутаиси или Рустави. В 2009 году никто всерьез не разыгрывалкарту «прогрузинских политиков», что было принято в эпоху Ардзинбы. Через 5 летпосле кампании-2004 заявления оппонентов Сергея Багапша о его связях с Тбилисиказались уже ненаучной фантастикой. Вообще угроза из Тбилиси в ходе кампании небыла основной «несущей конструкцией».
Выборы строились не вокругобразов прошлого (хотя эти образы никуда не ушли, но они сильно потеряли ввесе), а вокруг образов будущего. Претенденты на президентский пост пыталисьпредставить свои перспективы развития абхазской государственности.Дискутировался вопрос о гражданстве республики и проблемах интеграциигрузинского (мегрельского) населения Гальского района, обсуждались факторыэкономической безопасности и возможности диверсификации внешних связей. Такимобразом, за «пятилетку» Багапша Абхазия преодолела важный рубеж в своемразвитии. Все его политические оппоненты (как те, которые боролись против негов 2004 году, так и те, которые выступали против в 2009 году) остались вабхазской политике и не подвергались репрессиям. При том, что один изучастников «исторического компромисса» 2004 года Рауль Хаджимба впоследствиипокинул пост вице-президента и перешел в разряд критиков действующей власти. Тоже самое касается и СМИ.
Естественно, идеализировать годыправления второго президента республики не следует. Многие упрекали Багапша втом, что ему не удалось добиться качественного прорыва в борьбе с коррупцией и модернизацииполитической системы. Напротив, его сторонники отмечали, что в социальныхусловиях нынешней Абхазии (с ее «клановым» фактором и неформальными принципамиорганизации власти) Багапш сделал все, чтобы сохранить баланс сил и интересов.
Как и в 1993 году, в 2008 годустало ясно: признание независимости Москвой завершает одну и открывает другуюглаву новейшей абхазской истории. Внутри республики было много тех, кто оппонировалБагапшу за слишком большие и неоправданные (с точки зрения оппонентов) уступкироссийскому крупному бизнесу и Кремлю (зачастую эти два явления идут в Абхазии нетолько рука об руку). Проникновение «Роснефти» и нефтяных разработках на Черномморе, переход к России элитных дачных объектов советского периода, военноеприсутствие РФ, вмешательство РПЦ в религиозную жизнь, копирование российскойполитической «моды» - все это темы, которые воспринимаются в республике крайненеоднозначно. И по всему этому спектру вопросов абхазская власть вообще ивторой президент республики в частности нередко становились объектами длякритики. Правда и то, что сама дискуссия вокруг обозначенных сюжетов велась ипродолжает вестись, в чем несомненная заслуга второго президента Абхазии.
Как бы то ни было, впереди уреспублики выборы и определение преемника умершего руководителя. Сегодня вкачестве главных претендентов на пост президента можно рассматривать АлександраАнкваба (как вице-президент сейчас он исполняет по закону обязанности главыреспублики) и Сергея Шамбу. И у одного, и у второго есть свои серьезныепреимущества и минусы. Анкваб известен своим «тяжелым характером» инеуступчивостью (пережил несколько покушений на свою жизнь). В то же время,именно в силу этих причин для многих жителей республики Анкаб видится, как«крепкий мужик» и борец за справедливость. И, напротив, Москве с такимпартнером будет непросто. Сергей Шамба, наверное, как никто другой в Абхазииимеет богатый дипломатический опыт. Долгие годы он стоял во главе МИДреспублики, вел переговоры с Грузией, европейскими дипломатами, послами США вТбилиси, принимал участие в международных форматах (Женевские переговоры подэгидой ООН и Женевские консультации по стабильности и безопасности на Кавказе).Став премьер-министром, Шамба сделал важный шаг в своей карьере и своемпозиционировании как «внутреннего политика». Однако в любом случае, кто бы нивозглавил Абхазию после Багапша, для успешной деятельности в будущем импридется опираться на многие «вешки», обозначенные этим политиком.
Автор - приглашенный научный сотрудникЦентра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон. На «Полит.ру»были опубликованы статьи Сергея Маркедонова об Абхазии: «Нетипичный доклад»,«Отец-основательабхазской независимости», «Требования реализма»,«Войнанациональных проектов», «Германский план дляКавказа», «Историческийфронт грузино-абхазского конфликта», ««Исправление имен» по-грузински»и др.
