Великие географические открытия редко делались один единственный раз. Верно это и для открытия Австралии. Для англичан ее открыл Джеймс Кук в 1770 году, хотя надо признать, что первым из английских мореплавателей до Австралии добрался пират Уильям Дампир еще в 1688 году. Несколько раньше для голландцев это сделали Виллем Янсзон (1606), Дирк Хартог (1616), Фредерик де Хаутман (1619), Ян Карстенс (1623), Франс Тейсен (1627) и Абель Тасман (1642). Однако многие историки предполагают, что еще раньше на северном побережье Австралии побывали португальцы. Скорее всего, первым в 1522 году был Криштован де Мендонса. Надо упомянуть, что вблизи от австралийских берегов в начале XVII века проплывали испанские мореплаватели Педро Фернандес Кирос и Луис Ваэс де Торрес, в честь которого назван Торресов пролив.
Но было еще одно открытие Австралии, совершенное независимо от европейцев. Даже Жан Паганель, который на пари с легкостью назвал более пятидесяти исследователей Австралии, про него не упомянул. Людей, совершивших это открытие, привлекала одна цель – морское беспозвоночное животное. Трепанг.
Спрос на съедобную голотурию среди китайцев был так велик, что в течение столетий корабли плавали в южных морях, занимаясь исключительно промыслом трепанга. Среди них были как китайцы, так и представители других народов. Само слово «трепанг» взято из малайского языка. Описание этого промысла у австралийского побережья в XIX веке можно прочитать в приключенческом романе Эмилио Сальгари «Ловцы трепанга».
Активными ловцами трепангов были макасары – народ, живущий на юго-западе острова Сулавеси, где в XVI веке возник город Макасар, ставший крупным торговым центром. Макасары в своих плаваниях добирались до Тимора, Сумбавы, Селаяра, Новой Гвинеи и, наконец, достигли северных берегов Австралии. Контакты между макасарами и аборигенами Австралии не вызывают у современных ученых сомнений. Обсуждается лишь датировка этого события.
Историк Кемпбелл Макнайт в классическом труде о макасарских мореплавателях, говорит, что самое раннее плавание к австралийским берегам, о котором сохранились упоминания в источниках, произошло в 1751 году. Позднее историки нашли косвенные указания на подобные рейсы еще в XVII веке.
Ловцы трепангов на юг отправлялись в декабре, используя попутный муссон. Их суда – пераху – могли нести до 30 человек, а общее число людей, приплывавших ежегодно на промысел, Макнайт оценивает в тысячу человек. Они оставались у побережья четыре месяца, добывали со дна трепангов, варили и сушили их на берегу, а потом, когда ветер менял направление, плыли домой, чтобы продать улов китайским торговцам. Трепангов ловили вдоль побережья нынешнего округа Кимберли на севере штата Западная Австралия (он был известен макасарам под названием Кайя Джава) и на полуострова Арнем-Ленд (его называли Мареге).
Британский мореплаватель Мэтью Флиндерс в 1803 году встретил макасарских моряков возле побережья Арнем-Ленда и пообщался с ними благодаря коку-малайцу со своего корабля. Так европейцы впервые узнали об этом промысле. Чуть позже в этот же год макасарцев встретил французский исследователь Николя-Тома Боден, плывший на корабле «Географ».
Археологических свидетельств плаваний макасаров на австралийском побережье немало: осколки разбитой посуды, рыболовные крючки, монеты, сломанные глиняные трубки. Большинство находок датируется XIX веком. Также выясняется, что макасары иногда высаживали на берегу тамаринды. В 2013 году австралийские археологи сообщили о еще одном открытии. Во время раскопок в Арнем-Ленде они нашли бисер XVIII века. Европейцы в то время еще не вели торговли с местными аборигенами, поэтому бисер попадал к ним от макасаров. Предполагается, что он мог служить валютой. Дэрил Уэсли и Мирани Литстер из Австралийского университета, сообщившие об этих находках, говорят, что согласно традиционным представлениям аборигенных племен, чужаки не могли пользоваться ресурсами их территории без разрешения, поэтому бисер мог быть платой за право ловить трепангов в прибрежных водах. Удалось установить, что до попадания в Австралию бисеринки проделали долгий путь: они были изготовлены в Венеции, Голландии и Чехии.
В 1916 году на одном небольшом острове у побережья Кимберли команда австралийского бронепалубного крейсера «Энкаунтер» обнаружила две бронзовые пушки. Эти пушки были несколько неточно названы карронадами, поэтому и остров получил название остров Карронад (Carronade Island). Долгое время эти пушки считались одним из доказательств ранних португальских плаваний к Австралии. В 2004 и 2007 годах Джереми Грин из Музея Западной Австралии исследовал эти их. Он определил, что это так называемые вертлюжные пушки – небольшие артиллерийские орудия, которые устанавливались на бортах корабля на шарнирах. Анализ металла помог Грину установить, что пушки были изготовлены в конце XVIII века в Индонезии. Так что они, видимо, тоже принадлежали макасарам. Это подтверждает Мэтью Флиндерс, упоминавший о небольших вертлюжных пушках на макасарских пераху.
В январе 2012 года еще одна такая пушка была найдена недалеко от города Дарвин. Австралийская пресса поспешила объявить ее португальской, но и в этом случае исследователи установили, что она происходит из Юго-Восточной Азии.
Австралийские жители, с которыми общались макасары, относились к группе племен, объединенных названием йолнгу. Между ловцами трепанга и аборигенами существовала меновая торговля. Аборигены получали металлические ножи и топоры, ткани, табак, рис и джин. В ответ они снабжали макасаров панцирями черепах, жемчугом, древесину местного вида сосны. Некоторые аборигены становились ловцами трепангов и даже совершали путешествия на Сулавеси.
Некоторые общины йолнгу в результате общения с пришельцами освоили новый более современный тип каноэ, снабженного балансиром. На таких лодках они стали выходить в океан, где добывали дюгоней и морских черепах. Антрополог Дональд Томсон, посетивший в начале 1930-х годов остров Грут-Айленд в заливе Карпентария, считал, что затворничество женщин у аборигенов, которые боялись показываться чужестранцам и скрывались за «ширмами» из коры – тоже результат контактов с макасарами.
Надо предполагать, что при общении между макасарами и австралийскими аборигенами сложился пиджин. Его следами являются заимствования из макасарского языка в некоторых местных языках: rupiah «деньги», jama «работа» balanda «белый человек». Последнее слово пришло в макасарский из малайского, в котором orang balanda называли голландцев.
Исследователи находят даже влияние ислама, приверженцами которого были макасары, на культуру аборигенов. Одна из групп йолнгу, живущая на острове Элко, поклоняется божеству Walitha'walitha. Это имя, как считают ученые, происходит от Allahu ta'ala «Аллах преславен». Находятся параллели и в ритуалах. Многие йолунгу при молитве обращаются лицом на запад, то есть приблизительно в сторону Мекки. Используются и поклоны, напоминающие характерный для мусульман суджуд.
Ярким свидетельством этих контактов стало искусство аборигенов. На наскальных рисунках, которые ученые находят в Арнем-Ленде начиная с 1970-х годов, во множестве изображены макасарские суда-пераху. Недавно исследователь из исследователей из Австралийского национального университета Стюарт Фэллон при помощи радиоуглеродного датирования установил, что одно из изображений такого парусника было сделано в 1624 – 1674 годах.
Промысловые плавания макасаров к австралийским берегам значительно сократились в 1880-х, когда колониальные власти установили высокие пошлины за вылов трепанга. Правда, некоторые владельцы судов все-таки купили лицензии. Одним из них был макасар Усинг (Хусейн) Даенг Рангка (1845 – 1927). На промысел трепанга он ходил с юных лет. В 1895 году, когда его пераху потерпело крушение, он преодолел 644 километра по океану на каноэ. Последнее плавание к Арнем-Ленду он совершил в 1907 году. На этом окончилась история морских путешествий макасаров к австралийским берегам.
