Прошедший март принес нам свежие новости о наших родственниках по боковой линии – денисовских людях. Теперь их известно уже пятеро, но по-прежнему все они происходят из одной Денисовой пещеры на Алтае. Результаты нового исследования останков денисовского человека были оглашены на 88-й ежегодной конференции Американского общества физических антропологов в Кливленде. В начале месяца было опубликовано краткое резюме доклада, а 28 марта он прозвучал.
Напомним, что денисовцы – загадочный вид (или подвид) рода Homo, ставший известным ученым только благодаря тому, что они научились выделять из костей древнюю ДНК. Если бы не генетический анализ, кости денисовцев сочли бы принадлежащими неандертальцам или ранним сапиенсам. Сопоставление генома денисовцев с геномами древних и современных Homo sapiens показало, что в генах нынешних людей есть небольшая доля денисовского наследия. Исследователи выяснили, что жители Меланезии унаследовали от денисовцев примерно 5 % своего генома. Денисовские варианты генов обнаружились также у жителей Восточной Азии и эскимосов. При этом “денисовское наследие” у народов Восточной Азии и Меланезии разное, а значит генетические контакты между сапиенсами и денисовцами происходили как минимум дважды.
Как уже говорилось, все останки денисовцев были найдены в Денисовой пещере. В 1984 году был найден коренной зуб (известен под условным обозначением Денисова 2). В 2000 и 2010 годах – еще два коренных зуба (Денисова 4 и Денисова 8), а в 2008 году – фрагмент фаланги мизинца (Денисова 3). Попытки выделить ДНК из различных костей, собранных археологами в Денисовой пещере, продолжаются. В августе прошлого года были опубликованы результаты анализа фрагмента кости (Денисова 11), который, как оказалось, принадлежал девочке, чьи родители были смешенной парой: отец денисовец (хотя и с примесью неандертальских генов), а мать неандерталка. Можно сказать, что после этого известных науке денисовцев стало не четыре, а четыре с половиной.
Новое исследование денисовцев, как обычно, было сделано международным коллективом ученых, в который входят и археологи из Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН, и специалисты по древней ДНК из Института эволюционной антропологии Общества Макса Планка в Лейпциге. В качестве первого автора выступает палеоантрополог из Университета Торонто Бенсе Виола (Bence Viola). На этот раз на след денисовской ДНК удалось напасть при анализе фрагментов одной из костей черепа (Денисова 13).
Кости были найдены в 2016 году в Южной галерее Денисовой пещеры. Они представляют собой два смежных друг с другом обломка левой теменной кости размером 78 на 51 миллиметр. Фрагмент включает в себя часть сагиттального (на стыке с парной теменной костью) и лямбдовидного (на стыке с затылочной костью) швов. Принадлежность кости денисовцам установлена при помощи анализа митохондриальной ДНК. Поскольку ядерная ДНК осталась неизученной, нельзя точно сказать, был ли обладатель (или обладательница черепа) чистым денисовцем или же подобно девочке Денисова 11 был потомком смешенного брака. Но по крайней мере по материнской линии Денисова 13 принадлежит к денисовцам.
Хоть фрагмент и очень небольшой, это первый случай, когда удалось посмотреть на часть черепа денисовского человека. Поэтому исследователи отнеслись к нему с большим вниманием. Они сравнили форму данного фрагмента с соответствующими частями черепов 112 современных людей и 30 неандертальцов и древних сапиенсов. И убедились в заметных отличиях кости Денисова 13 от всех этих образцов. По ряду признаков она близка к теменным костям более раннего Homo erectus. Но, предупреждают ученые, на основании всего лишь одного образца рано делать выводы, тем более, что надо учитывать вероятность скрещивания с близкородственными неандертальцами.
Еще одно исследование, представленное на конференции в Кливленде, было посвящено палеогенетике денисовцев и их генетическому следу в популяциях современных людей. Авторы искали денисовские гены в 161 геноме жителей различных островов Индонезии и Меланезии. Они установили, что фрагменты денисовского генома у современных жителей Папуа – Новой Гвинеи различны, и их наличие невозможно объяснить лишь одним случаем контактов с денисовцами. Согласно новой модели, денисовские гены попадали к предкам нынешних меланезийцев дважды (исследователи обозначили две популяции денисовцев, контактировавших с сапиенсами, как D1 и D2). Всего же теперь известны три случая скрещивания популяций денисовцев и сапиенсов. Наследие двух из них сохраняется у меланезийцев, а третьего – у жителей Восточной Азии и эскимосов.
При этом сами денисовцы оказались генетически весьма неоднородными. Авторы исследования сообщают, что денисовцы с Алтай (популяция D0) разделились с популяцией D1 не менее 283 тысяч лет назад, а с популяцией D2 – даже 363 тысячи лет назад. Популяционный биолог Мюррей Кокс (Murray Cox) из Новой Зеландии, один из авторов этого исследования, говорит, что генетическая разницами между денисовцами популяций D0 и D2 может быть не меньше, чем между D0 и неандертальцами. Так что, возможно, популяция D2 может претендовать на отдельный статус, и ее представителей надо называть не денисовцами, а как-то иначе. Правда, пока, напомним, следы этой популяции найдены лишь в чужих геномах, а не в древних останках.
Популяция D1 тоже достойна внимания. Ее генетическое наследие встречается только у обитателей Новой Гвинеи. Причем размер фрагментов генома позволяет заключить, что они были получены сравнительно недавно – всего-то 15–30 тысяч лет назад. (Для сравнения, согласно последним исследованиям, в Денисовой пещере денисовцы жили 287 – 51 тыс. лет назад). Мюррей Кокс и его соавторы считают, что последняя популяция денисовцев сохранялась где-то в горах Новой Гвинеи и там смешалась с предками меланезийцев. Правда, не все коллеги согласны со столь поздней датировкой скрещивания сапиенсов и неандертальцев. Они предлагают альтернативное объяснение, согласно которому поздняя дата стала результатом разделения популяции сапиенсов, каждая из дочерних групп которой унаследовала разные денисовские гены. А позже эти группы вновь встретились и гены смешались.
