Издательство «Новое литературное обозрение» представляет книгу Кирилла Соловьева «Союз 17 октября. Политический класс России: взлет и падение».
После Первой революции Россия вступила в новый — короткий, но важный — период своей истории. В последние десять лет существования Российской империи в стране был парламент, неподцензурная пресса, легальные партии, а значит — публичная политика. Круг людей, которые пытались профессионально ею заниматься, в значительной мере был представлен партией «Союз 17 октября», оказавшейся на правом фланге российского либерализма. Среди октябристов, непосредственно влиявших на политическую жизнь того времени, были лидеры земского движения, крупные предприниматели, бывшие высокопоставленные чиновники, известные юристы и историки. Кто же они? Какие идеи разделяли? Кого представляли? Как выстраивали отношения с обществом и правительством? Как их пример помогает понять, что такое политика и кто такой политик сто лет назад? Через историю этой партии автор рассказывает о думском периоде в истории Российской империи — времени, когда начала складываться та Россия, которая так в итоге и не состоялась. Кирилл Соловьев — доктор исторических наук, профессор Школы исторических наук факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», специалист по политической истории России XIX — начала XX веков.
Предлагаем прочитать фрагмент книги.
Союз
В ноябре 1905 года состоялся обед в Москве в ресторане «Славянский базар». Председательствовал известный всей России адвокат Ф. Н. Плевако. Присутствовал цвет нарождавшегося октябризма: М. А. Стахович, М. В. Красовский, граф П. А. Гейден, князь С. М. Волконский, братья Гучковы, Н. Н. Львов, Ю. Н. Милютин… Всего 25 человек. Выступал Плевако, как всегда, очень ярко: «Хмельная от победы русская тройка! Куда ты мчишь свою судьбу… Смотри! Не оборвись! Пред тобою бездна!» Он предсказывал катастрофу. Впрочем, так в те дни думал не только он.
На собрания октябристов приходили неслучайные люди. Порой там бывал великий князь Николай Михайлович. Он специально одевался так, чтобы его нельзя было узнать. Великий князь поддерживал дружеские отношения с графом П. А. Гейденом, Ю. Н. Милютиным, Н. Н. Львовым, М. А. Стаховичем. Ему была небезразлична судьба партии. Он интересовался ее программой, перспективами. Собрания октябристов в Санкт-Петербурге обычно происходили на Французской набережной, 32, на квартире Милютина, сына ближайшего сотрудника Александра II Н. А. Милютина, племянника фельдмаршала, бывшего министра внутренних дел Д. А. Милютина. Супругой Милютина-младшего была Александра Феликсовна, урожденная Сумарокова-Эльстон, родная сестра гвардейского офицера Ф. Ф. Сумарокова-Эльстона, князя Юсупова. В партии октябристов у многих за спиной был серьезный опыт государственной или военной службы. Земская, дворянская, биржевая и даже чиновничья Россия мало-помалу приобретала свой политический окрас. Все политические партии России начала XX века — детища Первой революции. Кто-то боготворил свою родительницу, кто-то ее проклинал. Никто не оставался равнодушным. Она стала вызовом для российского общества, побуждая его к выбору.
Собственно, отношение к революции и есть важнейший маркер политической силы того времени. Осенью 1905 года один из лидеров октябристов барон П. Л. Корф явился к С. Ю. Витте с одним требованием: «Немедленно, граф, поставьте пушки на Невском и на других улицах и расстреливайте, расстреливайте». Об этом Корф говорил, отнюдь не стесняясь своей резкости, повсюду: и в ресторане «Кюба», где собирался столичный высший свет, и в Яхт-клубе, где встречалась придворная знать. Партия октябристов складывалась тогда, когда казалось, что от исторической России не останется и следа. Государственность таяла на глазах. В тех непростых обстоятельствах «Союз 17 октября» был несомненно контрреволюционной партией, что его сближало скорее с силами более правыми, чем левыми. Впрочем, в «политическом бульоне» 1905–1906 годов непросто было разобраться. Стены строились непрочные, и они быстро разрушались. Яркое свидетельство тому — программная неопределенность. Это касалось (может быть, даже в первую очередь) и октябристов, чье видение, например, аграрного вопроса можно было интерпретировать по-разному, что современники и делали.
В конце 1905 года А. Д. Протопопов, на тот момент левый октябрист, а одиннадцать лет спустя последний министр внутренних дел Российской империи, был весьма радикально настроен. Он настаивал на необходимости скорейшей социальной революции, чем, конечно, удивлял своих сановных собеседников: «Да, да, господа, именно социальной революции, которая вывернет все дворянские, помещичьи и капиталистические кишки и не оставит нам ни кола, ни двора». Протопопов жалел, что конституционный строй введен царским манифестом, и рассуждал о пользе английского парламентаризма.
Корф, призывавший к расстрелам, и Протопопов, вздыхавший о социальной революции, составляли одну партию. Несомненным лидером ее был А. И. Гучков. При этом за 1906 год ЦК его дважды отчитывал за выступления, расходившиеся с программой партии. Можно ли считать «Союз 17 октября» партией как таковой? Несомненно да, если отвлечься от всех тех «ожиданий», которые возникают у исследователя, вплотную занявшегося октябристами. Не стоит задаваться вопросами о либерализме или консерватизме объединения, о его заведомой лояльности правительству или же несомненной оппозиционности. Все эти сюжеты, при кажущейся их оправданности, скорее сбивают прицел, не позволяют разглядеть логику конкретной политической силы.
Среди октябристов были и либералы, и консерваторы. На определенном этапе своей политической биографии они противостояли правительству, на другом — тесно с ним сотрудничали. Можно это объяснять аморфностью объединения. В этом утверждении — несомненная правда. Что или кто оказывается «ядром» партии? Лидеры, программные установки, привычные контакты и связи? Правильный ответ — все вышеперечисленное. Кроме того, в реалиях начала XX столетия основное значение имел информационный ресурс, который был в распоряжении того или иного объединения. Для октябристов, по крайней мере на первом этапе их деятельности, такую роль играла газета «Новое время». Характерно, что один из ведущих журналистов издания А. А. Столыпин (брат П. А. Столыпина) представлял Центральный комитет «Союза 17 октября».
Сам по себе этот симбиоз — «Нового времени» и октябристов — отнюдь не случаен. «Барометр Эртелева переулка [где в Санкт-Петербурге проживал А. С. Суворин] прыгал, показывая политическую погоду», — говорили современники, подчеркивая «чуткость» издания, его готовность услышать «музыку» времени. Иными словами, у суворинского издания не было и не могло быть программы. Оно шло за общественными настроениями, в меру своих сил угадывало конъюнктуру.
По выражению Ф. Д. Самарина, октябристы — это «либералы второго сорта», «ублюдки либерализма». Это, конечно, остроумно, ядовито, но не точно. «Союз 17 октября» был заведомо идеологически бесформенным (как и «Новое время»), что доказывал с момента основания и до распада.
Ядром партии стало меньшинство участников земского съезда, проходившего в Москве в ноябре 1905 года, которые отказались подписать его общеполитическую резолюцию. 9 ноября 1905 года в газете «Слово» был опубликован первый вариант программы партии. 8–12 февраля 1906 года в Москве состоялся первый съезд «Союза 17 октября». К осени 1906 года в состав «Союза 17 октября» вошли Торгово-промышленная партия, Партия правового порядка, «Конституционно-монархический правовой союз», Партия Манифеста 17 октября в Иваново-Вознесенске, партия «За царя и порядок» в Калуге и др. «Союз 17 октября» задумывался как объединение всех центристских сил. Вливавшиеся в его состав объединения не распускались, а продолжали свое существование уже в рамках «Союза 17 октября». Членство в «Союзе 17 октября» не накладывало никаких особых обязательств, в том числе и по уплате партийных взносов. В 1906 году у партии было 260 местных отделений, общая численность членов достигала 75–77 тысяч человек. Особым влиянием октябристы пользовались в земских губерниях. Социальной основой партии являлись представители крупного землевладения и предпринимательских кругов. Значительную роль в столицах играли немецкие группы «Союза 17 октября».
В 1906–1907 годах среди членов партии было 53,22% потомственных дворян, 21,99% купцов и потомственных почетных граждан. По роду занятий в рядах октябристов числилось 48,96% чиновников, более 31% представителей предпринимательских кругов. Уже после июля 1906 года организационная структура партии начала распадаться: около четверти местных отделений «Союза 17 октября» прекратили свое существование, заметно сократилась численность объединения. В «Союзе 17 октября» параллельно существовали два ЦК — московский и петербургский. В их состав вошли А. И. Гучков, Н. И. Гучков, П. А. Гейден, В. И. Герье, П. Л. Корф, М. В. Красовский, Ю. Н. Милютин, В. М. Петрово-Соловово, М. А. Стахович, Н. А. Хомяков, Д. Н. Шипов и др. На II съезде партии в мае 1907 года было принято решение о создании единого ЦК с местопребыванием в Москве. В 1906 году у партии имелось 50 печатных органов. Издавались газеты на русском, немецком, латышских языках, в том числе «Голос Москвы», «Известия Московского клуба Союза 17 октября» и т. д.
Избирательный закон от 11 декабря 1905 года не позволил партии добиться ощутимого успеха на выборах в Государственную Думу 1-го и 2-го созывов. В ходе избирательной кампании в Первую Думу октябристы выступали в союзе с Партией правового порядка, Прогрессивно-экономической партией, «Всероссийским союзом торговли и промышленности».
Союз 17 октября занимал строго центристскую позицию. Как заявлял М. А. Стахович на первом учредительном съезде партии, «Союз 17 октября» открыто и резко отграничил себя с обоих флангов. Мы одинаково не сочувствуем и революции, и реакции: нам одинаково кажутся незаконными, как насильственные революционные действия, так и ломка со стороны правительства основных начал Манифеста 17 октября.
В итоге октябристам удалось провести 16 депутатов (в том числе П. А. Гейдена, М. А. Стаховича и др.), которые оказались на крайне правом фланге народного представительства. В связи с неудачной избирательной кампанией уже в июне 1906 года в «Союзе 17 октября» обсуждался вопрос о реорганизации партии и создании нового объединения на базе формировавшейся Партии мирного обновления. Политический курс правительства П. А. Столыпина «Союз…» в целом поддержал. Его лидеры в большинстве своем вполне сочувственно отнеслись и к учреждению военно-полевых судов 19 августа 1906 года, что привело к выходу из партии лидеров мирнообновленцев — П. А. Гейдена, М. А. Стаховича, Д. Н. Шипова.
Во Второй Думе фракцию октябристов составляли 28 депутатов (к концу сессии — 35), которые блокировались с Группой правых и умеренных. Неготовность думского большинства к диалогу с правительством вынуждала «Союза 17 октября» требовать роспуска законодательного собрания.
