Издательство «Альпина нон-фикшн» представляет книгу Кэрол Хувен «Тестостерон. Гормон, который разделяет и властвует» (перевод Юлии Бугровой).
Наблюдая за холощеными самцами домашних животных, евнухами при императорских гаремах Древнего Китая и певцами-кастратами в Италии XVIII века, люди понимали, что типично мужские особенности физиологии и поведения определяются наличием семенников, иначе известных как яички. Со временем наука выяснила, что именно эти железы — основной источник тестостерона, главного мужского гормона. У кого больше кадык, ниже голос и волосатее грудь? У кого выше показатели физического насилия, острее стремление к привилегированному статусу и неутолимее желание иметь множество сексуальных партнеров? Просто следите за уровнем тестостерона.
Хотя мы, люди, умеем изучать и оценивать свое поведение, мы также являемся животными, продуктами эволюции длительностью в миллионы лет. Поразительные исследования животных от игуан до шимпанзе показывают, как высокий уровень тестостерона помогает самцам производить потомство, обходя в этом своих конкурентов. И мужчины тут не исключение. Хотя большинство из нас согласны с тем, что половые различия в человеческом поведении объективно существуют, мы расходимся во мнениях относительно их причин. Но наука тут неумолима: тестостерон является мощной силой, действующей как в человеческом организме, так и в человеческом обществе, чтобы отделять мужской пол от женского. Однако, как доказывает в своей книге биолог-эволюционист из Гарварда Кэрол Хувен, он делает это совместно с генетикой и культурой, что создает огромное разнообразие мужского и женского поведения. И, что особенно важно, тот факт, что многие половые различия основаны на биологии, не означает оправданности ни ограничительных гендерных норм, ни патриархальных ценностей. Поняв механику работы тестостерона, мы лучше поймем самих себя и друг друга, а также то, как нам построить более справедливое и безопасное общество.
Предлагаем прочитать фрагмент книги.
Пересадка семенников и истоки эндокринологии
Люди не единственные живые существа, которых кастрируют для того, чтобы изменить их внешний вид и поведение: многие из нежелательных побочных эффектов кастрации у человека, такие как полнота и нежность плоти, у других видов являются привлекательными для людей. Крупный рогатый скот, свиньи, овцы и домашняя птица часто подвергаются холощению, чтобы только отборные самцы могли участвовать в размножении, а остальные животные были более спокойными на ферме и аппетитными на тарелке. У кастрированных петухов, или каплунов, в период полового созревания быстрее удлиняются кости, и потому они вырастают значительно крупнее и жирнее, чем нормальные куры любого пола. Гурманы считают мясо холощеных животных деликатесом и характеризуют его как очень мягкое, нежное и сочное.
Механизм работы семенников проще всего понять на молодых петушках: они дешевы, их много и сама процедура их кастрации не слишком сложна, нужно только набить руку. Кроме того, самцы и самки выглядят совершенно по-разному. У важно расхаживающего петуха блестящее разноцветное оперение, на голове — ярко-красный гребешок, а шею украшает бородка. Кроме того, его крупное тело дополнительно вооружено острыми, костистыми шпорами на ногах, с помощью которых самец отражает угрозы для своей территории и проживающих на ней кур. И конечно же, в дополнение к украшениям и оружию, петух утверждает свое присутствие звучным, раскатистым «кукареку!». На таком фоне курица выглядит и ведет себя гораздо скромнее. Ее оперение менее приметное, размеры меньше, а украшения не столь броские. И хотя порой она может вступать в стычки и даже способна решительно атаковать, по сравнению с петухом она миролюбива.
В начале XIX в. преобладало представление о том, что семенники обеспечивают мужские свойства посредством «симпатий» — системы нервов, проходящих через все тело. Считалось, что эта система обеспечивает гармонию между различными частями животного, отсюда и ее название. (Оно используется по сей день: функции типа «покой и переваривание» относят к парасимпатическому отделу нервной системы, а функции типа «бей или беги» — к ее симпатическому отделу.)
Но Арнольд Бертольд (1803–1861), профессор медицины и куратор зоологического отдела музея Гёттингенского университета, не разделял идею о симпатиях. Более логичной ему представлялась альтернативная гипотеза, согласно которой семенники каким-то образом воздействуют на остальные части тела и мозг через кровь . Бертольд решил выяснить, сохранят ли они свои свой ства при пересадке. Если бы в случае успешной трансплантации маскулинизация наблюдалась бы и при отсутствии связи между яичками и симпатиями, то есть нервами, эта альтернативная гипотеза была бы подтверждена.
Бертольд экспериментировал с молодыми петушками. Двух из них он кастрировал обычным способом: сделав им разрез на животе, удалил семенники и снова зашил. Он знал, что у них, совсем как у кастратов, не будет меняться голос и они будут выглядеть и вести себя как куры. Затем он кастрировал еще двух петушков, но на этот раз поместил семенники обратно, причем не туда, где они обычно находятся, да еще и поменял местами, поместив по одному семеннику каждого петушка в брюшную полость другого. Теперь у двух самцов были чужие семенники, причем не в положенном месте. Каковы были шансы на то, что это спасет петушков от феминизации, которая происходит с кастрированными птицами и другими животными? Разовьются ли они во взрослых особей с большими яркими перьями, бородками и гребешками? Будут ли они громогласными, драчливыми и любвеобильными? Или приобретут более скромное оперение, станут меньше, тише, спокойнее и сдержаннее?
В эпохальной статье 1849 г. Бертольд описал свои наблюдения: «Что касается голоса, сексуального влечения, агрессивности и роста гребешка и бородки, эти птицы оставались настоящими петухами». Пересадка оказалась успешной и способствовала развитию птиц по мужскому типу! После забоя и вскрытия Бертольд обнаружил, что каждый семенник с помощью разветвленной сети кровеносных сосудов оказался прикреплен к хозяйскому организму (а в частности, в обоих случаях к толстой кишке) и почти удвоился в размерах. Вывод был однозначен:
Поскольку пересаженные семенники больше не связаны с исходными нервами и поскольку… никаких особых секреторных нервов не наблюдается, можно сделать вывод, что указанные результаты определяются продуктивными функциями семенников, то есть их влиянием на кровоток, а затем соответствующим воздействием крови на весь организм.
Всякий раз, когда я читаю эти последние слова и думаю об их значении, у меня мурашки бегут по коже. Напомню, что в то время доминировало представление, что нервная система каким-то образом связывает тестикулы с остальным телом, и именно поэтому те вызывают столь серьезные системные изменения в поведении и внешнем виде. Бертольд обнаружил, что семенники оказывают воздействие на физическое строение и поведение самца через кровь, без какой-либо связи с нервной системой. Это был поистине революционный вывод: семенники, должно быть, поставляли в кровеносную систему то, что предотвращало феминизацию, которая происходила у первых двух кастрированных петушков.
Бертольд не первым высказал идею, что семенники оказывают влияние на организм через кровь, но он первым опубликовал экспериментальные данные в поддержку этой гипотезы. Его открытие, состоявшее в том, что семенники воздействуют на кровь и в конечном итоге влияют на поведение, положило начало поведенческой эндокринологии. Но пройдет еще десять лет, прежде чем Дарвин впервые подведет научную основу под понимание, почему вообще существуют половые различия, сформулировав гипотезу полового отбора. Подробный разговор об этом впереди (глава 6), а пока поясним вкратце: суть идеи состоит в том, что эволюция оснащает самцов механизмом, при помощи которого они соперничают за партнерш, и этим объясняется, почему они зачастую крупнее, ярче или драчливее самок.
А столетием позже будет, наконец, выделен и идентифицирован сам тестостерон, что укрепит фундамент, на котором выстроен неопровержимый массив знаний о биологической природе мужского начала.
Но тогда все только начиналось. Открытия Бертольда наводили на мысль, что в семенниках содержится некое волшебное маскулинизирующее зелье, которое, вероятно, можно применять в медицине. Эта идея вскоре стала очень популярной.
Источник молодости
Снижение бодрости, наряду с появлением морщин и исчезновением ловкости, является следствием старения. При помощи здоровой диеты и физической нагрузки этот процесс можно затормозить (и довольно успешно), в остальном смирившись с неизбежным медленным увяданием. Но индустрия красоты предлагает иные варианты. Можно воспользоваться такими продуктами и услугами, как ботокс, дорогие кремы для глаз или различные виды добавок, которые, как утверждается, повышают энергию, силу и даже сексуальную активность. Вы удивитесь, но эта индустрия имеет глубокие исторические корни — в семенниках.
Уважаемый французский анатом и зоолог Шарль-Эдуард Броун-Секар (1817–1894) был плодовитым исследователем и автором более 500 научных работ. Но упадок сил и научной продуктивности, который он испытал на восьмом десятке, поверг его в отчаяние. Посвятив большую часть жизни изучению нервной системы, Броун-Секар теперь сосредоточил свое внимание на «внутренних секрециях» — концепции, которую он представил во время выступления на заседании Биологического общества в Париже в 1891 г. Он предположил, что причину любого недуга можно обнаружить при лечении животных (в том числе его самого) экстрактами различных тканей; если лечение дало результат, значит, причина крылась в недостаточных секрециях этой конкретной ткани или железы.
В частности, Броун-Секар был одержим идеей потенциальной пользы продуктов «секреции семенников ». В то время считалось, что потеря спермы в результате секса или мастурбации приводит к летаргии, так что применение секреции семенников могло, по его мнению, этому помешать. Вот что он писал в статье 1889 г. «Заметки о результатах подкожных впрыскиваний человеку экстракта из половых желез животных»:
Известно, что тщательно следящие за собой мужчины, особенно в возрасте от 20 до 35 лет, которые совершенно не имеют половых сношений или иных причин расходовать семенную жидкость, находятся в состоянии возбуждения, что придает им огромную, хотя и аномальную, физическую и умственную энергию. Эти два наблюдения показывают, какой огромной… силой обладает вещество или вещества, которые тестикулы поставляют в кровь.
Броун-Секар, всегда готовый ставить эксперименты на самом себе, начал делать себе инъекции экстрактов измельченных тестикул, взятых (вместе с кровью и спермой) у морских свинок и собак . В том же парижском выступлении ученый с энтузиазмом доложил об удивительных результатах. Струя мочи — очевидно, самый важный показатель мужской силы! — стала длиннее, ясность ума и сосредоточенность возросли, равно как крепость рукопожатия и другие показатели физической силы и выносливости. Его живые и подробные описания возможностей продуктов внутренней секреции, которым, однако, как и его предыдущим работам, не хватало научной строгости и скрупулезности, многие его коллеги восприняли со скептицизмом. Гораздо менее придирчивы были те, кто жаждал быстрых денег или простых решений.
Начала стремительно развиваться индустрия «органотерапии», направленной на борьбу с обычными симптомами старения и прочими недугами. Тысячи врачей, а еще больше шарлатанов прописывали клиентам «эликсир Броуна-Секара». Помимо экстрактов из органов, медицинский арсенал — тогда в основном малоэффективный — включал также пересадку тканей и клеток. Яички баранов и козлов, жертв несчастных случаев и казненных преступников пересаживали желающим раскошелиться ради мечты об омоложении. Это шарлатанство встречается и сегодня. Если вас одолела вялость, либидо падает, эрекция не на высоте а мышечная масса снижается, просто кликните на несколько ссылок в интернете, и вам на дом доставят очередную версию «эликсира Броуна-Секара».
Восстанавливающие свойства экстрактов органов, о которых так убедительно сообщал Броун-Секар, почти наверняка были связаны с эффектом плацебо (что, пожалуй, справедливо и в отношении моего крема для век, однако я им пользуюсь!). Хотя Броун-Секар и положил начало сомнительной медицинской отрасли, после себя он оставил богатое научное наследие. Как он сам прозорливо замечал в британском медицинском журнале The Lancet, «данные свидетельствуют, что этот важный вопрос требует дальнейшего экспериментального исследования». Несмотря на то что его результаты были неубедительными, он способствовал подъему науки о гормонах.
«Важнейший эксперимент» и бычьи яйца
На волне растущего интереса к «внутренним секрециям» почтенный британский физиолог Эрнест Старлинг и его зять Уильям Бейлис задались целью установить механизм, при помощи которого поджелудочная железа выделяет бикарбонат натрия, нейтрализующий кислую среду пищеварительных соков в желудке и тонком кишечнике. (Без бикарбоната натрия, активного ингредиента пищевой соды, у вас случился бы ожог кишечника. Возможно, вам приходилось принимать пищевую соду, чтобы облегчить проблемы с животом.) Бикарбонат сам по себе не является гормоном, но поджелудочная железа должна знать, когда его выделять. Бейлис понял, что внутренний сигнал вроде «Слишком много кислоты, помогите ее нейтрализовать!» должен поступать от органов пищеварения и восприниматься поджелудочной железой. Но, повторяя работу Бертольда о том, как семенники сообщаются с остальным телом, Бейлис стремился определить, связана ли поджелудочная железа с органами пищеварения через кровь или же через нервную систему. Последнее объяснение было общепринятым — его придерживался и самый влиятельный физиолог того времени Иван Павлов . (Возможно, вы помните его по знаменитым опытам на собаках).
Подопытными Бейлиса и Старлинга также были собаки, правда их судьба была более печальной. В ходе «важнейшего эксперимента», как его называли Бейлис и Старлинг, собака была усыплена под наркозом, после чего ей вскрыли пищеварительный тракт. Оказалось, что, будучи введенной в тонкий кишечник, кислота вызывает производство «хорошо выраженного секрета». Как сообщили Бейлис и Старлинг в своей ставшей классической статье 1902 г., им удалось определить, что этот секрет влияет на поджелудочную железу через кровь:
Однако вскоре мы обнаружили, что имеем дело с явлениями совершенно другого порядка и что секреция поджелудочной железы обычно вызывается вовсе не сигналами, поступившими по нервам, а химическим веществом, которое образуется в слизистой оболочке верхних отделов тонкого кишечника под воздействием кислоты и оттуда с кровотоком переносится к клеткам поджелудочной железы.
Бейлис и Старлинг назвали это химическое вещество, первый выделенный в чистом виде гормон, секретином. Иван Павлов, который предполагал, что кишечник взаимодействует с поджелудочной железой посредством нервной системы, решил повторить эксперимент Бейлиса, по-видимому надеясь на то, что потерпит неудачу и его собственная гипотеза окажется верной. Но он не позволил тщеславию встать на пути научного прогресса: лично убедившись в том, что реакция поджелудочной железы на кислоту зависит не от нервной системы, а от химических сигналов, передающихся с кровью, Павлов воскликнул: «Конечно, они правы. Разумеется, у нас нет исключительного права на открытие истины». Два года спустя он получил Нобелевскую премию «за труды по физиологии пищеварения, расширившие и изменившие понимание жизненно важных аспектов этого вопроса».
Читая в 1905 г. лекцию в Королевском колледже врачей, Старлинг рассказывал об открытии секретина и своем понимании различий между нервной и химической регуляцией функций организма. Он также предложил заимствованное из греческого языка название для веществ вроде секретина:
Однако эти химические посредники, или гормоны (от греческого «ормао» — «побуждаю» или «привожу в движение»), как мы могли бы их назвать, должны перемещаться посредством кровотока из органа, в котором они производятся, к органу, на который они воздействуют, а постоянно меняющиеся физиологические потребности организма должны определять их повторное производство и циркуляцию по всему телу.
Открытие секретина позволило по-новому взглянуть на основные физиологические функции организма: химические вещества, вырабатываемые особыми железами, через кровь воздействуют на отдаленные ткани, регулируя и координируя их работу. Но это было только начало, после которого открытия в этой области последовали чередой. За короткое время начиная с 1929 г. были открыты три типа эстрогенов (в том числе эстрадиол, который часто называют просто эстрогеном, а также гораздо менее распространенные эстриол и эстрон). Вскоре после этого подошла и очередь тестостерона .
В конце XIX — начале XX в. экстракты семенников давали надежду пожилым, утомленным, немужественным людям и импотентам. Но активное вещество этих препаратов еще не было идентифицировано, не говоря уже о его синтезе в больших объемах. По мере того как эликсир Броуна-Секара и его конкуренты постепенно дискредитировали себя, ученые усердно работали над установлением природы маскулинизирующего секрета. Для этого уже имелось все: фундаментальные научные знания, лабораторные методы и финансовые стимулы. Его открытие было лишь вопросом времени.
Измельчение половых желез свиней и обезьян осталось в прошлом. Использование органов животных со скотобоен оказалось куда более продуктивным. Физиолог из Амстердамского университета Эрнст Лакер даже стал соучредителем компании под названием Organon (существующей и сегодня в качестве подразделения фармацевтической корпорации Merck), которая располагалась в непосредственной близости от нескольких скотобоен, что позволяло ему регулярно получать семенники забитых быков. В 1935 г. он собрал 100 кг бычьих яичек (что равно весу новорожденного слоненка), из которых получил всего 10 мг (а это легче рисового зернышка) некоего химического вещества. Лакер ввел его кастрированному петуху с целью определить, в какой мере оно может способствовать регенерации гребешка. (Это стало стандартным методом проверки способности какого-либо вещества вызывать развитие признаков маскулинности.) Так вот, с помощью полученного вещества регенерировать петушиный гребешок удалось не менее эффективно, чем при пересадке яичек. Лакер назвал его тестостероном. К 1935 г. исследовательские группы Адольфа Бутенандта , Кароя Дьюлы Дэвида и Леопольда Ружички, спонсируемые тремя разными европейскими фармацевтическими компаниями, почти одновременно опубликовали статьи о синтезе тестостерона. В 1939 г. Бутенандт был удостоен Нобелевской премии по химии за эту работу.
