Уникальный полный образец маорийского каху какапо, традиционного плаща из перьев попугая какапо, был отреставрирован и выставлен в новой экспозиции городского музея в шотландском Перте.
Нелетающий попугай какапо (Strigops habroptila) обитает в Новой Зеландии. Это крупная (вес до 6 кг) круглоголовая птица, зеленая с черными полосами. Живет в норах, активна по ночам. Название kākāpō на языке маори состоит из слов kākā — «попугай» и pō — «ночь». Снижение численности началось после появления в Новой Зеландии европейцев. Причиной этого были не столько прямое уничтожение птиц человеком (ради вкусного мяса и перьев на какапо охотились и маори), сколько завезенные на острова млекопитающие: крысы, кошки и даже овцы, которые могли затоптать нору, где гнездятся какапо. Уже во второй половине XIX века птица стала редкой, и коллекционеры стремились заполучить экземпляр, прежде чем она совсем исчезнет. В 1880-х в Новой Зеландии было выпущено большое число куньих — горностаи, хорьки и ласки: они должны были бороться с завезенными ранее и расплодившимися кроликами, но нанесли удар и по совиному попугаю. В результате к началу 1920-х годов на Северном острове какапо исчезли совсем, а их популяция на острове Южный резко уменьшилась.
С 1891 года правительство Новой Зеландии решило выделить остров Резольюшен, где не было хищных млекопитающих, в качестве резервации для какапо. Небольшой остров, примыкающий к острову Южный, стал первой в истории Новой Зеландии охраняемой природной территорией. Натуралист Ричард Генри возглавил программу сохранения какапо. Он выловил около 200 птиц и переселил их на остров Резольюшен. Однако в 1900 году на остров, переплыв пролив, проникли горностаи. Они уничтожили всю популяцию за шесть лет. Были сделаны попытки устроить заповедники для какапо еще на двух островах, но там птицы были уничтожены дикими кошками.
Активные усилия по поиску оставшихся попугаев в дикой природе и переселению их в безопасные места начались в 1970-х. Дело осложнялось тем, что самцы попадались куда чаще самок. Самая большая группа в несколько десятков птиц жила на острове Стюарт. Его отделяет от Южного острова около 30 километров, поэтому горностаи проникнуть туда не могли. Но одичавшие кошки там жили и уничтожали, по оценке орнитологов, 56 % какапо в год. Пришлось специально отлавливать всех кошек. Правда, в дальнейшем птиц всё-таки переселили на ряд более мелких островов, где легче контролировать наличие хищников.
Программа по сохранению какапо продолжается и сейчас. Работники заповедников лично знают каждую птицу. Самая старая из известных птиц, которую звали Ричард Генри, умерла в декабре 2010 года в возрасте 80 лет. Все птицы и гнезда снабжены датчиками. Инфракрасные камеры, следящие за гнездами, позволяют вовремя отпугнуть крыс (применение камер позволило поднять выживаемость птенцов с 29 до 75 %). В 2009 году численность какапо впервые перевалила за сотню, а сейчас составляет 247 птиц. В прошлом году птиц решились реинтродуцировать на Северный остров (заповедная гора Маунгатаутари).
Какапо играли важную роль в традиционной маорийской культуре. Считалось, что когда-то люди увидели, что попугаи бросают семена дерева хинау в укромные водоемы, чтобы запасти их на будущее, и люди научились погружать пищу в воду с той же целью. Как уже говорилось, на попугаев охотились ради мяса, а также собирали их яйца. Существовала и традиция содержания домашних какапо. Губернатор Новой Зеландии Джордж Грэй (1812–1898) в одном из писем рассказывал, что поведение его домашнего какапо по отношению к нему и его друзьям было «больше похоже на поведение собаки, чем птицы».
Помимо мяса какапо, маори использовали шкуры птиц с перьями или индивидуально сплетали перья какапо волокнами растения покиникини («новозеландского льна»), чтобы сделать плащи. На изготовление одного плаща требовалось до 11 000 перьев. Эта одежда не только считалась очень красивой, но и хорошо сохраняла тепло. Плащи высоко ценились, а те немногие из них, которые сохранились, считаются таонга (сокровищами). У маори существовала поговорка: «У тебя есть плащ какапо, и ты всё еще жалуешься на холод» — для описания человека, который никогда не бывает доволен. Перья какапо также использовались для украшения традиционного оружия маори — короткого копья тайаха.
Хранящийся в Шотландии плащ был приобретен Дэвидом Рэмси, уроженцем Перта, который в 1823 году отплыл в Австралию в качестве корабельного хирурга и остался там. В 1842 году он передал каху какапо и остальную часть своей коллекции Пертскому литературно-антикварному обществу. Считается, что плащ был изготовлен в начале 1800-х годов, после контакта с европейцами, и в целом хорошо сохранился, но перья и растительные волокна, из которых он сделан, настолько хрупкие, что легко могут разрушиться даже при прикосновении.
Сегодня плащ находится в постоянной коллекции Пертского музея и художественной галереи (PMAG). Музей обратился в мастерскую консервации органических артефактов Британского музея за экспертной помощью в обработке деликатных материалов и пригласил советника из Музея Новой Зеландии Те Папу Тонгарева, чтобы гарантировать, что с плащом обращаются в соответствии с традициями маори.
Перья какапо были вплетены в ткань плаща своими очень тонкими стержнями. Со временем некоторые перья погнулись, стержни частично растрескались или полностью оторвались от переплетения. Для их восстановления использовали прочную, но легкую бумагу из тутового дерева, которую предварительно тонировали и разрезали, чтобы она соответствовала цвету и форме каждого поврежденного стержня, ширина которых часто составляла менее двух миллиметров. Затем каждая деталь была тщательно закреплена вдоль отдельных валов с помощью консервационного клея и оставлена сохнуть под легким давлением. Обращение с покиникини требовало столь же деликатного подхода. Краситель, который окрашивал волокна в черный цвет, со временем разъедал их, делая окрашенные участки чрезвычайно слабыми. Чтобы укрепить эти области, были приготовлены узкие полоски легкой тутовой бумаги, окрашенные так, чтобы соответствовать чередующимся окрашенным и неокрашенным полосам покиникини. Затем бумажные полоски накладывались в качестве незаметных мостиков, соединяющих участки поврежденных волокон, чтобы гарантировать, что ни одна область не будет утрачена. Для других типов повреждений тонированную тутовую бумагу измельчали, а затем осторожно вставляли в центр цилиндрической пряди покиникини, чтобы соединить и поддержать разделенные волокна. В целом восстановление этих хрупких элементов потребовало более ста часов филигранной работы.
Новый музей Перта, расположенный в бывшем здании мэрии, официально открыл свои двери в субботу, 30 марта, и отреставрированный плащ стал одним из ключевых экспонатов.
