Обычно в начале календарного года, а сегодня - как раз примеряясь к русскому Новолетию, мы пытаемся построить логику прогноза в шаге на год и больше. И, как всегда, нам придется разделять принципиальную логику, имеющую отношение к политике как к переменчивому воплощению идеи Истории, и средства календарного гадания, имеющие отношения к истории в смысле гоголевского Ноздрева, который, как известно, был «историческим человеком».
В части календарного гадания мы не уйдем далеко от наиболее вразумительных астрологических обманщиков. Дело в том, что есть известные планы и начатые локальные процессы, а также события в годичном цикле.
Главным процессом, в котором государство постарается быть заметным для граждан (кроме прямых выплат и косвенного участия в потребительском кредитовании), будут намеки на развернутую политическую риторику и идеологию – это внешняя политика. "Цветных" революций, похоже, не будет – контрреволюционная политика принесла некоторые плоды. К тому же Россия будет председательствовать в «Большой восьмерке» - и как раз по энергетической теме. А энергетическая тема у нас совпадает с внешнеполитической – здесь наше государство не путается, а более-менее частные интересы совпадают с государственным. Логика внешней политики в целом уже ясна и задана «газовой войной» (кстати, летом и в конце года ожидается окончательное прояснение газовых соглашений между Украиной и Россией). Из нового-старого возможны оформление новых правил в СНГ, политика в отношении «лояльных» стран (например, Армении), усиление линии на связи с Казахстаном. Одновременно всем станет ясно, что Россия уходит из СНГ, в смысле - прекращает попытки играть в тень СССР. Возможен и окончательный роспуск СНГ.
Совершенно ясно, что продолжится «диалектическая» борьба с инфляцией. Дело вот в чем: запланирован ряд государственных расходов, увеличивающих количество рублей в стране, - это и рост расходов основной части бюджета, и т.н. «национальные проекты». Более того, по Евгению Ясину, неплохой экономический рост в 2005 году был связан с потребительским ростом, а не с инвестициями. С другой стороны, в ответ на это Центральному банку придется ужесточать контроль за денежной массой, борясь с инфляцией. Мы это видели и в 2005 году, когда расходы на тушение монетизации в первой половине года породили жесткую антиинфляционную политику второго полугодия, вызвавшую ряд проблем, но вроде разрешимых. Тут все зависит от того, не сойдут ли эти качели с катушек.
Но это уже запланированные деньги. А когда же начнут делить новые «лишние» деньги? Понятно, что точно не позже лета, иначе нельзя успеть к распределению на 2007 год. Поэтому должны будут появиться новые затратные проекты и программы. К сожалению, хорошие или плохие, они будут находиться вне общих для страны целей и смыслов, обладая лишь ограниченной эффективностью, но зато могут спровоцировать крупный кризис.
Будет продолжен процесс установления государственного администрирования в экономике. Это может иметь положительные эффекты, так как в ряде отраслей укрупнение приведет к совпадению государственного интереса и интереса компаний, как в случае с «Газпромом». Однако для того чтобы укрупнение сыграло свою роль, требуется совершенно другой уровень государственного вмешательства - целесообразного. Сама по себе смена управляющих в ВАЗе и на рынке алкоголя еще ничего не гарантирует. Это видно по попыткам тяжелой консолидации в авиапроме. В ряде других отраслей государственное управление будет только мешать – поскольку будет работать как зона феодального «кормления», без каких бы то ни было даже намеков на госполитику.
В части назначений с определенной долей вероятности можно ожидать первой смены главы правительства, если совпадут логика управления и логика преемника. Так, например, можно ожидать комбинацию в два хода: скажем, Дмитрий Медведев сменяет Михаила Фрадкова уже в 2006 году с задачей наладить управление под затратные социальные проекты и принять на себя первый удар. А уже в 2007 году его сменит настоящий преемник, например, Сергей Иванов. (В этом ограничение гадательного метода – он оперирует только уже проявленными вариантами). Понятно, что может смениться ряд губернаторов. Самый интригующий вопрос – о Юрии Лужкове, но увидим ли мы ответ на него в 2006 году, сказать не могу (см. пункт о логике преемника). Но шутка уже есть – «жители Санкт-Петербурга приветствуют перенос в северную столицу Конституционного суда и Юрия Лужкова».
Кроме того, средняя эмпирическая частота крупных государственных кризисов в России – раз в год. И если кризисы происходят в начале года, как в 2005-ом, то это еще относительно хорошо – за остаток года государственные органы, функционирующие, увы, в годичном цикле, успевают что-то сделать. Так, из монетизации и «оранжевой революции» определенные выводы были сделаны. Другое дело, что чаще всего у нас кризисы приходятся на август-сентябрь. И может быть все что угодно – вероятный сбой в управлении социальными реформами и программами или эхо войны на Кавказе.
И здесь мы переходим к принципиальной логике прогноза.
Дело в том, что мы находимся вблизи точки бифуркации: система нестабильна и может перейти в режим катастрофических изменений в любой момент. Тезис (ставший общим местом в начале 2005 года) о том, что, «похоже, назревает новая русская революция» никто не отменял, поскольку никто не отменял его основания.
Мы уже описывали эти основания через четыре типа подходов. Первый – кризис внутренней политики, никак не обеспечивающей задачи гражданского примирения, эффективность управления и каналы коммуникации государства и населения. Второй – кризис управления, связанный с падением исполнительской дисциплины, проблемой нашего правительства, управления через регионы. Очевидные вещи после монетизации. Третий – кризис внешней политики: теперь уже СНГ интересуются и США, а средства ответа Москвы неадекватны. Четвертый – социальный кризис, в иных терминах - неустроенность государства и страны, давление накопившихся проблем, неумелое решение которых может привести к еще большим проблемам.
В этом анализе нет никакого, не дай Бог, злорадства или журналистского ожидания «интересной политики». Интересная политика у нас будет на Украине. Наоборот, хотелось бы что-то успеть сделать до того, как начнется, чтобы неизбежная революция была «мирной и окончательной».
Меры, которые были предприняты в последний год, имеют некоторую эффективность, но временную. Можно предотвратить "цветные" революции, установив контроль над некоторыми демократическими вольностями, но при помощи этих методов нельзя сопротивляться другим техникам смены слабых режимов: расколу элит, внутриноменклатурной оппозиции. Контролируя назначения в регионах, нельзя проконтролировать само управление: новые назначенцы будут заняты тем же, что и старые…
На публичной лекции в "Полит.ру" Лев Якобсон, участник и автор многих программ и проектов в социальной политике, рассказал, почему практически ничего невозможно сделать целесообразно, по единому плану в части наиболее важных реформ. Любое действие вызывает такой рост неупорядоченного, неполитического сопротивления, который накладывает ограничение на любой настоящий реформизм. Но при этом все группы российского общества видят очевидные несправедливости. Эти несправедливости непереносимы - в том смысле, что все знают, что так жить нельзя (во всех почти сферах, от милиции до медицины, постоянное и ежедневное «наказание невиновных и награждение непричастных»). Но поддержки изменениям тоже не будет, поэтому - революция, то есть существенное социальное переустройство.
Но главный вопрос не о "вертикали" и не о несистемном бунте. Нет в современной России таких «верхов» и «низов», смена которых могла бы привести к чему-то существенному. Политика, если случится, будет не там. Но это – отдельный разговор.