На прошлой неделе страна уверенно шла навстречу 70-летнему юбилею пакта Молотова-Риббентропа, впервые заседала комиссия, предусмотренная историческим указом №549, под потолком вестибюля станции Курская-кольцевая было восстановлено (как и положено золотыми буквами) напоминание о том, кто всех нас на самом деле вырастил.
И вспомнилось…
Осень 1966 года. Только что введена новая статья УК РСФСР за номером 190 «прим», установившая уголовную ответственность «за распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй». Золотые буквы на Курской уже (еще) замазаны. Упоминание о пакте Молотова-Риббентропа проходит в аккурат по новой статье, но в случае чего потянет и на добротную 70-ую, за «антисоветскую деятельность». Пивной бар на дебаркадере в ЦПКиО им. Горького. Безымянный пьяненький бард исполняет за пару пива балладу о Сталине и футболе:
«… приняв портвейну, забубнил, –
Что вот, при Нем порядок был! –
сосед-алкаш по кличке «генерал».
А я скажу, у «Спартака»
сегодня будет два очка, –
ему кто помоложе возражал.
Но «генерал» свое твердил,
Что Он-де немца победил,
всегда исправно пенсию платил.
Народ Он в строгости держал,
в апреле цены Он снижал.
Как ни гляди, при Нем порядок был.
Чего глядеть на мудака,
команды лучше «Спартака»
и не было, и нет еще вокруг.
А что Он немца победил,
тут ты, приятель, учудил:
у них, что ни команда – суперклуб...».
В этом фольклорном тексте отразилось столкновение двух глубинных народных архетипов: охранительно-патриотического (в рамках которого затевались и затеваются все эти статьи, указы и комиссии по части фальсификаций и заведомо ложных сведений) и амбивалентно-попсово-потребительского (этот архетип тогда только-только еще проглядывался в «креветочном хламе», но много лет спустя победит окончательно и бесповоротно).
Той же осенью факультетские острословы доставали ехидными вопросами преподавателя диалектического материализма, поразительно, кстати, похожего на А.В.Филиппова:
– Можно ли порочить советский общественный и государственный строй с помощью заведомо подлинных сведений, либо использовать во славу оного сведения, заведомо ложные?
В ответ на вопрос опытный партийный демагог, поднаторевший в общении с формалистами-математиками, немедленно выдал такую вот сентенцию:
– Во-первых, заведомо подлинные сведения никак не могут порочить наш строй; если порочат – значит ложные! Во-вторых, любые сведения, способствующие прославлению нашего строя, никак не могут быть ложными: если во славу – значит истинные! Так что, товарищи-математики, вся ваша формальная логика – полная чушь. Все, что к пользе советской власти – правда, все, что во вред – ложь! Если угодно, Земля – плоская! Давно, между прочим, было сказано и совсем даже не на нашей кафедре: «и прошлое, и настоящее, и будущее России прекрасны, а тот, кто думает иначе, – сумасшедший».
Разъяснения университетского обществоведа были полностью подтверждены дальнейшей практикой, как правоприменительной, так и пропагандистской.
Правоприменительная практика сосредоточилась, понятное дело, на сведениях «во вред». Статью 190 «прим» вчиняли за распространение вполне бесспорных (если не сказать тривиальных) сведений, литературных произведений и даже конвенций ООН, подписанных советской стороной. С «сумасшедшими» тоже особо не церемонились: тем, кому наше прошлое, настоящее или будущее представлялось не столь прекрасным, эффективно помогали в не столь отдаленных специализированных медучреждениях.
Пропагандистская практика нарабатывалась по линии распространения сведений во славу и во спасение, сводясь тем самым к общераспространенному и грандиозному по масштабам вранью.
Рассказывать об этом скучно: сегодня, как и предусмотрено диалектическим материализмом, наемный идеологический персонал с еще большим энтузиазмом и на вполне трезвую голову продолжил наполнять медиапространство, школьные учебники и даже интерьеры транспортных терминалов примерно той же ахинеей, которую толкал своим собутыльникам «сосед-алкаш» после «принятия портвейна».
Но вот сделаем фантастическое допущение, предположим, что «сосед-алкаш» стал бы излагать вопросы отечественной истории в духе «буржуазного объективизма». Нет сомнения, что его пьяненький оппонент выдвинул бы ровно те же контраргументы: «А я скажу, у Спартака сегодня будет ТРИ очка…». За последние десятилетия изменились даже правила футбольной арифметики, но, разумеется, не архетипы!
Концепция плоской планеты, то бишь истории, изящно сформулированная предшественником и коллегой г-на Филиппова, является, по-видимому, наилучшим для любого начальства вариантом синтеза этих архетипов.
Считать свою планету плоской предписывали, кстати, Неизвестные отцы «Обитаемого острова», разрешая, однако, учитывать истинную кривизну для секретных артиллеристских расчетов.
Сегодня, на новом витке диалектического развития, отечественные отцы пришли примерно к тому же.
Во-первых, «и прошлое, и настоящее, и будущее России прекрасны, а тот, кто думает иначе, – сумасшедший». Самолет изобрел Можайский, путь в космос проложил Циолковский, выше знамя советского спорта и все такое прочее, в том смысле, что «нам есть, чем гордиться».
Во-вторых, Вторую мировую войну развязали Польша, Англия и стоящая за ними Америка. Молотов и Риббентроп – славные дедушки, сочинившие когда-то общими усилиями что-то вроде футбольного марша, или соглашения о прокладке Nord Stream. Ну и, разумеется, «Америка – параша, победа будет наша».
В-третьих, и главных: начальник всегда прав; большой начальник прав вдвойне. Сталин был очень большим начальником и, следовательно, прав по определению и навсегда.
Альтернативная точка зрения по поводу кривизны планеты может быть представлена в Рунете, а также в малотиражных научных изданиях. Впрочем, еще не вечер: выводы адекватной исторической науки в отличие от корректных баллистических вычислений не столь необходимы для военных нужд.
В конце недели «Спартак» с треском проиграл «Рубину». Обидно: если бы выиграл, у нашей заметки получился бы отличный, оптимистический финал с обещанными тремя очками.
Придется заменить его еще одним историческим эпизодом. В 2000-ом, когда начало пересмотра общей картины мира только еще обозначилось заменой «Патриотической песни» на «Гимн партии большевиков», престарелый вольнодумец Никита Богословский с грустью задал риторический вопрос: «Может ли генерал Александров победить в музыкальном соревновании с композитором Глинкой?». И сам же ответил: «Да, может. Если конкурс провести в сумасшедшем доме…».
