И вообще — что страшного в лишении парламентария мандата? Занимался бизнесом — законные основания имеются. С точки зрения современных парламентских практик — слабо удивительно: Кремль и так вертит Думой, как хочет. И все-таки сильно тревожно.
Потому что доказано: никаких правил не существует.
Никаким законом российская политическая жизнь точно не регулируется, это новостью не является. Вполне публичные политики открыто прибегают к тезису «вы полезли в политику, не надо удивляться, что вас бьют по яйцам». В такой логике законам, в том числе закону «О статусе депутата Государственной думы», вряд ли есть место.
В последней редакции «понятий» было зафиксировано: есть системная парламентская оппозиция, состоящая из уважаемых людей. Она может критиковать, периодически - жестко, партию власти, правительство, лишь бы не касалась Владимира Путина или замещающего его лица. В случае перехода некой грани критики системная оппозиция рискует лишиться парламентских кресел в следующем политическом цикле и стать оппозицией непарламентской. Точно до тех пор, покуда не докажет свою сервильность.
Два наглядных кейса: Союз правых сил думского цикла 1999-2003 годов и «Родина» образца 2003-2007. И те, и другие примерно в середине соответствующих созывов Госдумы «оторвались» и перестали играть «по понятиям». Судьба членов фракций сложилась по-разному. Один из лидеров СПС Борис Немцов стал непримиримым оппозиционером, а идеолог СПС Анатолий Чубайс возглавляет крупную госкорпорацию. Олег Шеин из «Родины» проигрывает очередные выборы в родной Астрахани и голодает, а лидер «Родины» Дмитрий Рогозин ведает всем оборонным комплексом в стране. Но никто из них — ни предлагавший переговоры с чеченскими - как это тогда называлось - «сепаратистами» Немцов, ни бунтующий против Кремля Рогозин — не лишился мандата до истечения срока своих парламентских полномочий.
Риски решения по Гудкову и демонстрации, что правило «лояльность в обмен на колбасу» более в Госдуме не работает, могут быть куда серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Ведь была демонстрация, что правила, они же «понятия», не работают для всей элиты вообще.
Ты, скажем, среднего уровня бизнесмен. Купил мандат - и стал натуральным народным избранником. Так вот — твои 5 или 10 миллионов американских долларов ты мог с тем же успехом выкинуть в мусорное ведро. Причем стенами Думы «кейс Гудкова» явно не ограничивается — элите навязывается повсеместный пересмотр «понятий», худо-бедно работавших более десятка лет почти без изменений.
В чем-то «казус Гудкова» опаснее дела Ходорковского: вешки, за которые точно нельзя заходить, были просто аннулированы. В случае Ходорковского «по понятиям» все объяснялось: повысил ставки, хотел убрать путинских друзей из бизнеса, за что и поплатился. Но Гудков-то играл «по понятиям».
Перед нами де-факто нарушение внутриэлитного консенсуса. У тебя могут без оснований отобрать: мандат, бизнес, свободу, честь, достоинство. Без особых оснований, кроме чьей-то злой воли. Кому-то покажется, что тебя надо раскассировать — так и сделают.
Это чревато уже «расколом элит» или даже войной всех против всех. Это — удар по основам системы путинской стабильности, по консенсусу элит.
Мы можем убрать депутата без оснований. Мы можем отобрать бизнес без оснований. Разлучать семьи, калечить судьбы — ни для чего не надо оснований. Просто чья-то воля - и все. В этом смысле «дело Гудкова» далеко выходит за пределы думских стен. Это новая российская политическая реальность. Новая даже политическая партия, партия нового путинского большинства. Называется «Беспредельная Россия». Россия, где многое, если не все, решается «по беспределу».