В РФ борьбой с коррупцией занимаются все - от президента до Счетной палаты. Возникни у любого россиянина желание заявить о совершенном или готовящемся коррупционном преступлении, он просто не будет знать, куда ему обратиться: у него будет длинный список ведомств вместо конкретных адресатов. В Госдуме уверены: такая ситуация идет коррупционерам только на пользу, и потребовали разъяснений от прокуратуры.
Из стен здания нижней палаты на Охотном ряду первому заместителю Генпрокурора Александру Буксману направлено письмо с просьбой дать разъяснения относительно закона «О противодействии коррупции» и ряда документов, регулирующих деятельность аудиторов в отношение коррупционных правонарушений.
В частности, автор обращения, депутат Госдумы от «Единой России», член комитета по безопасности и противодействию коррупции Илья Костунов говорит в письме, что, согласно правилам, аудитор должен сообщать об обнаруженных фактах уполномоченному государственному органу. Но при этом
«В связи с чем, прошу Вас разъяснить, куда именно следует обращаться аудиторам в случае выявления ими фактов коррупции и как достигнуть обеспечения конфиденциальности заявителя начиная с первой стадии передачи информации», - пишет депутат.
В личной беседе с корреспондентом «Полит.ру» Илья Костунов пояснил, что данная проблема гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд.
«С одной стороны, логика вещей такова, что можно обращаться с заявлением о коррупционных представлениях куда угодно. Любой орган, указанный в законе «О противодействии коррупции», должен принять это заявление и рассмотреть. Но фактически, пока заявление доберется до того лица, который должен им заниматься, проходит длительное время.
- поделился парламентарий.
По словам Костунова, в серьезной степени эта проблема касается профессиональных аудиторов: 40-тысячная армия, подготовленная бизнесом фактически для выявления коррупционных преступлений, регулярно оказываются перед вопросом, куда направить обращение, чтобы добиться оперативности и соблюсти конфиденциальность.
«Есть куча документов, согласно которым аудиторы должны обращаться в надлежащание и компетентные органы, но какой нужен орган в каждом отдельном случае – никто не знает. Это нигде не написано. Участковый – тоже компетентный орган. К участковому идти обращаться? В итоге аудиторы обращаются знаете куда? К знакомым! Они сначала по телефону выясняют, кто именно в итоге займется их делом, и только потом лично ему направляют заявление. Но это в лучшем случае, а в худшем будет потеряно время, информация утечет за это время либо к конкурентам, либо, что еще хуже, к преступникам. А все потому, что
- говорит депутат.
Такое положение дел подтвердил «Полит.ру» и заместитель председателя комитета РСПП по налоговой политике Андрей Тихоновский. «Эта проблема существует при заявлениях о коррупции. В частности, она осложнена еще и тем, что аудиторам приходится при обращениях самим квалифицировать правонарушение, а это для них неспецифическая функция, – говорит представитель крупного бизнеса. - Если бы у нас появилась четкая инструкция, куда в каких случаях направлять заявления – это бы не только ускорило работу. Это бы снизило в целом в стране количество коррупционных правонарушений».
Сам же инициатор обращения Илья Костунов смотрит на адекватную реакцию прокуратуры еще более оптимистично: «Я уверен, что в тех самых «компетентных органах» схема работы с обращениями уже давно создана и работает. Просто до профессионального сообщества аудиторов она еще не доведена, как не доведена до всего остального населения. Так вот, если ее довести, то количество дел по соответствующим статьям в России возрастет в разы, если не в десятки раз».
Согласно последнему докладу Генпрокурора Юрия Чайки, в 2011 году число нарушений антикоррупционного законодательства в России выросло на 40% по сравнению с 2010 годом и составило 312 300 случаев, а за за 11 месяцев 2011-го в суд было передано 8334 уголовных дела, связанных с коррупцией.
