Выступление главы МВД в Госдуме обречено было на бурную реакцию общественности. МВД эффективно «слило» реформу, а скандалы не заканчиваются. К тому же и кадровые перспективы министра Нургалиева многих интересуют. Впрочем, ответа на вопросы «будет ли еще реформа» и «уйдет ли Нургалиев» пока нет.
Скандалы вокруг «полицейского беспредела» последних месяцев (апофеозом, несомненно, стала казанская история про бутылку из-под шампанского) подогревают интерес к заявлениям полицейского начальства относительно будущего органов. Посему и приходу в Госдуму на «правительственный час» министра внутренних дел Рашида Нургалиева медиа и граждане уделили повышенное внимание (строго говоря - «правительственный час» в Госдуме — редкая скучища). Эсеры требовали немедля отправить Нургалиева в отставку, даже единороссы демонстрировали некий собственный взгляд на «успехи» реформы МВД — в общем было даже живенько.
Всеобщее оживление объяснимо. В сфере «чистой политики» полицейский вопрос трансформируется в «сохранит ли министр Нургалиев свой пост в мае?»
На первый вопрос однозначно ответить не может никто. Скандалов в милицейском хозяйстве ежегодно всплывает масса, особенно громкие традиционно сопровождаются слухами о грядущей «неминуемой» отставке министра, но Рашид Нургалиев остается в должности. По всей видимости, он удобен в качестве министра руководству страны: не слишком конфликтен, относительно компетентен, исполнителен. Впрочем, любое из качеств действующего министра может быть описано и как негативное.
По данным рейтинга одобрения/неодобрения членов кабинета министров тоже нельзя однозначного вывода о том, является ли Нургалиев аллергеном для российских граждан. На протяжении прошлого года уровень неодобрения деятельности министра был стабилен и колебался вокруг отметки в 35 процентов. На фоне роста недовольства главой Минсоцздрава Татьяной Голиковой Нургалиев даже уступил вторую строчку в антирейтинге своей коллеге, оставшись лишь на третьей позиции (вне конкуренции тут, разумеется, министр образования Андрей Фурсенко). Причем, в отличие других лидеров рейтинга недоверия, антирейтинг Нургалиева в меньшей степени личный и в большей — ведомственный.
К тому же рейтинг одобрения у министра является одним из самых высоких: по этому показателю он занимает четвертую позицию после трех Сергеев: уже выбывших из правительства Шойгу и Иванова и действующего главы МИДа Лаврова. Здесь, видимо, срабатывает феномен относительно высокой узнаваемости министра. Если верить данным ВЦИОМ, получается, что определенности у россиян, главный ли Нургалиев среди «ментов-кровопийц» или пытается очищать ведомство от скверны, нет. О Фурсенко, например, на этот счет имеется четкий консенсус: меньшим доверием по сравнению с ним пользуются только главы Минрегиона Виктор Басаргин, Минприроды Юрий Трутнев, Минюста Александр Коновалов и вице-премьер Игорь Сечин — то есть те люди в правительстве, о которых граждане ничего толком и не знают.
Чувство неопределенность усиливается, если решение по кандидатуре главы МВД принимает Владимир Путин, а заглянуть в голову будущему президенту, который славится неожиданными кадровыми решениями, вряд ли возможно.
Одной судьбой Нургалиева, впрочем, вопрос не исчерпывается. А реформировать МВД оказывается существенно сложнее, нежели уволить министра (о фактическом провале реформы см. Если не ОМОН, то кто? и Мутные институты). Нургалиев, скажем, докладывает депутатам. Что отрицательно относится к идее создания в Следственном комитете департамента по расследованию преступлений полицейских, мол, на это в МВД имеется служба собственной безопасности и она вполне эффективно работает (об инициативе см. Вмешательство во внутренние дела). Это же позиция не Нургалиева, это ведомственная позиция: не пускать никого в сферу своей ответственности. Да, есть отдельные недостатки, мы их признаем и будем работать над их исправлением, но зачем радикальные меры? - так примерно звучит логика МВД.
И вообще — «это все злопыхатели раздувают шумиху в прессе, а на деле полиция — это тяжелый труд, низкая оплата и реальный героизм» - стратегия обороны силовиков от нападок общественности хорошо известна. Министр в Госдуме тоже посетовал на «информационное давление» на полицию. Бог с Вами, Рашид Гумарович, так ведь без давления Вы не только убийцу из органов под суд не отдадите, Вы же можете его непосредственного начальника после этого и премировать. Потому как «честь мундира» и «своих не сдают». В Казани бы без «излишнего информационного давления чем дело бы закончилось? Да ничем оно бы не закончилось, в том-то и дело.
Безнаказанность или неадекватно мягкое наказание порождает во всей системе чувство, что произвол — норма. И уж скорее именно это, а вовсе не «длительное многолетнее пребывание сотрудника в рабочем пространстве, основную часть которого составляет уголовная среда» (так депутатам объяснил Нургалиев) ведет к «к профессиональной деформации» полицейских.
И нечего пенять, мол, полиция — это лишь слепок общества. Наказывать надо адекватно и отбор проводить качественный, тогда воровать и убивать будут существенно меньше, чем «в среднем по больнице».
Однако реформа и давление извне министерству страшно не нравится. Впрочем, примечательно, что формулировка про давление была выбрана крайне мягкая: ни тебе «внешних врагов России», ни «методов черного пиара» и «целенаправленной, скоординированной кампании по дискредитации». Ничего из того, о чем любят рассуждать чиновники, склонные к конспирологическому взгляду на окружающую действительность. Наверно, министр просто решил лишний раз не раздражать представителей СМИ и общественность в целом. Оно и понятно, зачем вызывать дополнительную критику, когда в должности осталось меньше месяца, а переназначение под вопросом.
