Российские вузы получат возможность развивать онлайн-обучения. Постановление о выделении из бюджета соответствующих субсидий подписал глава правительства России Дмитрий Медведев. Постановление утверждает правила предоставления таких грантов.
Документ предполагает, что субсидии в виде грантов будут выдаваться на создание системы оценки качества онлайн-курсов, разработки требований к такому обучению, а также для повышения квалификации преподавателей.
«Гранты будут предоставляться по итогам конкурсного отбора на основании соглашения Минобрнауки России с вузом-победителем по утверждаемой Министерством образования и науки форме. К участию в конкурсе будут допускаться вузы, независимо от ведомственной подчиненности, представившие заявки в соответствии с установленными требованиями», – приводит информационное агентство ТАСС пояснения правительства.
В федеральном бюджете на 2017 год на такие гранты предусмотрены 400 млн рублей, на 2018 и 2019 годы – по 300 млн рублей.
Ситуацию с развитием онлайн-обучения в России для «Полит.ру» прокомментировал Никита Белоголовцев, главный редактор образовательного портала «МЕЛ». Он подчеркнул особенности этого вида обучения, благодаря которым оно не заменяет, а дополняет традиционное.
«С онлайн-обучением есть три очень важных, на мой взгляд, момента. Первый: онлайн-обучение – школьное, вузовское, да любое – воспринимается многими как некая замена обучению традиционному. С моей точки зрения, это очень упрощенная концепция – эти модели друг друга не подменяют, а лишь дополнят. И, в зависимости от специфики, может возникать крен в ту или иную сторону.
Напомню, что онлайн-обучение заменяет так называемую «говорилку». Все современное образование так или иначе в эту сторону идет, и методики сейчас есть разные – например, flipped learning, методика «перевернутого» обучения в школе, когда не на уроке тема, а дома задание, а дома тема, а на уроке – применение ее, задания, проверка.
Понятно, что онлайн-обучение – абсолютно общий мировой тренд, и если у нас есть видео, интернет, все остальное, то почему бы их не использовать? С другой стороны (и, думаю, так будет еще не один десяток лет), все эти диджитальные связи и прочие возможности все равно не заменят каких-то вещей, которые лучше работают в реальном режиме, в режиме физического присутствия. А это – семинары, практическая работа, проектная работа, это построение каких-то связей, то, что называют модным словом «нетворкинг», и тому подобное.
В этом смысле онлайн-обучение не лучше и не хуже, а просто другое – оно отвечает на другие задачи, упрощает другие процессы. Оно, например, безусловно упрощает процессы, связанные с переездами. При нем не нужно переезжать в другой город, если в твоем не преподают нужного курса, – для людей с ограниченными возможностями здоровья, финансов, для людей, по тем или иным причинам привязанным к месту, к семье это важно. Словом, любое разумное развитие этого тренда правильно, хорошо и идет в ногу со временем.
Второй важный момент, с которым все сталкиваются при той или иной диджитализации образования, таков: цифровые форматы иначе работают, чем традиционное обучение. Это важно понимать. То есть хороший электронный учебник, который хочется смотреть, – это не отсканированные и оцифрованные страницы обычного бумажного учебника. Хороший онлайн-курс, который хочется проходить, на который хочется тратить ресурсы, – это не записанная фронтальной камерой лекция профессора. Или, скажем, не только она. И смешно воспринимать онлайн-обучение как ее. Смешно думать, что кто-то решил: о, клево, поставим камеру (подумаешь, если и криво), снимем лекцию профессора – со всеми паузами, с вопросами из зала – и выложим в интернет, чтобы не надо было в институт ходить!
Нет, это так не работает по-настоящему. То есть, конечно, наличие и такого видео все равно лучше его отсутствия – для того, кто иначе физически не смог бы этого никак посмотреть. Но вообще, если мы говорим о каких-то долгосрочных стратегиях, это работает иначе. Диджитал – это формат со своими законами. Блестящая лекция блестящего профессора или прекрасный семинар в институте не всегда передаются такой «лобовой съемкой». Об этом очень важно помнить. Потому что самые разные эксперименты, начиная от проводившихся в школах, говорят: если вы просто даете компьютеры, планшеты или подключаете класс к интернету, то это либо дает минимальные результаты, либо вообще их не дает.
По большому счету, чтобы такое образование стало эффективным, его надо перепридумывать. Его надо перерабатывать специально в цифровой курс.
И третий момент, который мне кажется важным. Диджитализация образования имеет право на жизнь как ответ на какие-то конкретные вызовы и как способ решения каких-то конкретных задач. Создавать систему онлайн-образования потому, что мы решили, что нам нужно такое образование, и вот мы его создаем, – это путь в никуда. Он в лучшем случае не принесет существенного вреда и просто позволит потратить какое-то количество денег. Как мне представляется, очень важно понимать, зачем это делается в каждом конкретном случае.
Это делается для того, чтобы уменьшить отток талантливой молодежи их регионов? Вариант, да. Когда ты позволяешь человеку учиться рядом с домом, работать рядом с домом, или, скажем, участвовать в учебе без физического отрыва от места, где идет некое производство – то это классная штука. Возможность как-то удаленным образом сверстать программу из курсов разных ведущих университетов, так называемые кросс-программы? Это тоже классно и тоже понятно зачем. Для привлечения иностранных студентов (если, допустим, мы говорим о переводе на иностранные языки)? Тоже да, тоже очень понятно.
Просто каждая такая задача не то чтобы исключала другие – она требует какого-то специфического подхода и, соответственно, должна быть специфически решена. И мне кажется, что все это очень важно учитывать», – сказал Никита Белоголовцев.
