МИД все больше внимания уделяет информационным технологиям. Оно и понятно: «твиттер-революция» в Иране, Wikileaks, «арабская весна». Впрочем, власти вновь путают внешние проявления и причины. Ведь без сильного внутреннего недовольства никакой интернет не пошатнет российский режим. Даже при помощи «Госдепа».
Значение новых технологий постепенно понимают даже самые консервативные и забюрократизированные структуры. По данным «Коммерсанта», в МИДе появился специальный «куратор интернета»: спецкоординатор по вопросам политического использования информационно-коммуникационных технологий в ранге посла по особым поручениям. Эту позицию занял Андрей Крутских, до последнего времени — заместитель главы департамента новых вызовов и угроз. Департамент был создан в 2001 году и к сферам его ответственности относятся терроризм, международная преступность, наркотрафик и интернет.
Необходимость что-то делать с коммуникационными технологиями по мидовской линии предлагалось из серии «технологии можно использовать для дестабилизации международной обстановки». «Если не адаптировать международное право под новейшие технологии, они нас сожрут. А если не наладить международное сотрудничество, все прежние войны покажутся цветочками»,— говорил тот же Андрей Крутских на одной из конференций по информационной безопасности в прошлом году.
Насколько интернет-технологии могут быть неприятными с точки зрения дипломатии, граду и миру продемонстрировал, несомненно, Wikileaks. Тысячи дипломатических депеш, внезапно выложенные в Сеть, не на шутку встревожили дипломатов и политиков почти всего мира. Более других волновались американцы, но и за, скажем, шуточками российских политиков виделась серьезная обеспокоенность. Граду и миру было наглядно продемонстрировано то, о чем уже давно говорили специалисты по информационной безопасности: киберпространство может быть опасно и в актуально политическом плане.
Публично, разумеется, больше говорится о том, что условные террористы и прочие радикальные элементы могут координировать свою деятельность посредством Сети, а потому необходимо принимать превентивные меры. Россия, например, уже не первый год ратует за принятие международного киберкодекса, а само информационное пространство специалисты того же МИДа сравнивают с космосом, по которому принят целый ряд документов ООН. По российской версии, в этих правилах должен быть установлен запрет на использование сети в военных целях, а также для свержения режимов в других странах.
Однако Wikileaks и Джулиан Ассанж взволновали политиков куда сильнее абстрактных террористов. Представить, что два клика мышки могут дать человеку доступ к тайнам, мягко говоря, не для широкого распространения — это действительно переворот сознания и переворот в политике. Вот уж действительно и новый вызов, и новая угроза.
Помимо «страшного Викиликса» забот и обеспокоенности российским дипломатам добавила иранская «твиттер-революция», а затем и «арабская весна». В ходе массовых выступлений протестующие эффективно координировали свои действия через интернет.
Впрочем, попытки обезопасить себя от угрозы «кибер-революции» - в большой степени тщетная затея. Тем более при помощи создания очередной бюрократической структуры. Во-первых, революции, вне зависимости от страны и степени «бархатности», все-таки случаются в офлайне.
Сама по себе сеть в этом смысле стерильна: если недовольства властью не существует, то любой, самый коварный и изощренный «Госдеп», даже вооружившись интернетом, будет бессилен. Если же власть и так дышит на ладан — как было в Северной Африке — то спасти ее существенно сложнее и режимы, скорее всего, пали бы и без современных технологий.
Любое новое явление в этих условиях принимается за вызов и рождается желание немедленно его если и не вовсе запретить, то каким-то образом ограничить его распространение. В наиболее радикальной форме известно еще от грибоедовского Скалозуба: «уж коли зло пресечь — собрать все книги бы, да сжечь». В этом смысле внимание российского МИДа или ФСБ к интернету является неизбежным. Ровно как неизбежны и попытки как-то отвадить граждан от использования «вредных» информационных технологий.
