Мне очень горько смотреть, как наши народные избранники увозят офицеров российской армии, как дрессированных обезьян, показывая их всему миру. И я убежден, что если бы даже не вмешались наши представители законодательной власти, мы бы освободили всех лиц, которые являются заложниками в руках дудаевского режима.
Александр Михайлов, начальник Центра общественных связей ФСК РФ, (РТР, "Вести", 6 декабря 1994 г., 20:00)
Юшенков - председатель думского комитета по обороне, человек, который имеет просто по роду своей деятельности допуск к разного рода информации, воспользовался, скажем так, возможностью публично "раздеть" ФСК. И это делал не кто-то, это делал не журналист, это делал государственный деятель, который, по сути, разгласил вверенный ему государственный секрет! Пожалуйста, вытаскивайте пленных, освобождайте, привозите, но делайте это тихо!
Александр Невзоров (Эхо Москвы, "Эхо", 7 декабря 1994 г., 19:05).
См. также: часть первая, часть вторая, часть третья, часть четвертая, часть пятая, часть шестая.
После того, как 26 ноября 1994 года в Грозном провалилась "специальная операция", подготовленная ФСК и Министерством обороны, а потом эти ведомства отреклись от находившихся в Чечне пленных российских военнослужащих и отошли в сторону, их место заняли и их задачи в итоге выполнили депутаты Государственной думы, а затем и представители общественных неправительственных организаций. Альтернативы им, собственно, не было - это признавали даже противники "демократов":
По мнению главы думского комитета по безопасности Виктора Илюхина, остановить кровопролитие в Чечне может только незамедлительная посредническая миссия российского парламента и правительства.
(Эхо Москвы, "Эхо", 28 ноября 1994 г., 16:00).
Как выяснилось, военные и спецслужбы по большому счёту не имели возможностей и были неспособны заниматься освобождением пленных: чего стоят беспомощные объяснения, данные Сергею Юшенкову представителями ФСК:
...меня заверили в ФСК, что предпринимаются все усилия, переговоры [о возможном обмене], в том числе с оппозицией к Дудаеву, ведутся, чтобы спасти этих людей. Усилия предпринимаются отчаянные...
(РТР, "Подробности", 30 ноября 1994 г., 20:25)
Не очень понятно, во-первых, как могла содействовать их освобождению "оппозиция", если пленные находились в Грозном, и, во-вторых, какие с этой оппозицией, то есть с собственными марионетками, могли вестись "переговоры"?
Первой в Грозный для переговоров о судьбе пленных отправилась группа депутатов во главе с Сергеем Николаевичем Юшенковым, председателем думского комитета по обороне (они находились в Чечне с 1 по 3 декабря 1994 года).
28 ноября Юшенков говорил по телефону с Дудаевым, после чего в комитет по обороне из Грозного был передан список девяти пленных; общий список пленных, которых Чечня обвиняла в принадлежности к российской армии, составлял 20 человек (ОС, "Новости", 28 ноября 1994 г., 21:00).
Юшенков заявил, что "если факты участия российских официальных структур в гражданской войне в Чечне подтвердятся, то они должны стать предметом специального разбирательства, но в любом случае Москва должна позаботиться о судьбе попавших в плен российских граждан - даже если они "наемники" (НТВ, "Сегодня", 28 ноября 1994 г., 22:00).
29 ноября стали известны первые результаты проверки полученного Комитетом по обороне списка по линии Министерства обороны. По словам Юшенкова, выяснилось, что
...все они принадлежат действительно к вооруженным силам, находятся в отпуске, а трое - в процессе увольнения. ...как сообщили жены офицеров из Солнечногорска, их пытаются сейчас оформить их как бы задним числом, что они уже уволены.
(Эхо Москвы, "Эхо", 29 ноября 1994 г., 16:00).
Днем 30 ноября в разговоре с Юшенковым Дудаев настаивал на том, что возвращение пленных возможно только в ходе межправительственных переговоров - Юшенков же, напомним, представлял власть законодательную, а не исполнительную. Однако в ходе повторного разговора Дудаев согласился на некоторые уступки, в частности, принять в Грозном Юшенкова и ряд депутатов Государственной думы (Эхо Москвы, "Эхо", 30 ноября 1994 г., 16:00), и намекнул Юшенкову, что если он привезёт в Грозный обращение патриарха, муфтия и Комитета солдатский матерей, то, возможно, ему отдадут некоторых военнопленных (Эхо Москвы, "Комментарий", 1 декабря 1994 г., 19:25). С другой стороны, Дудаев говорил об угрожающих пленным опасностях. Анатолий Шабад:
Военнопленные, по сообщению Джохара Дудаева, перевезены в какое-то место потайное, поскольку, как он заявил, в данной ситуации, когда жертвы бомбардировок имеются, когда население чеченское находится в состоянии крайнего возбуждения, он не может гарантировать их безопасности и куда-то их спрятал. Но сейчас он сказал, что будто бы вертолеты выходят на то место, где спрятаны эти военнопленные, он считает с целью, для того, чтобы их уничтожить. Дудаев сказал, что если приедет делегация от думы, то в принципе не всех, но какое-то количество военнопленных он мог бы освободить.
(РТР, "Подробности", 30 ноября 1994 г., 20:25).
"Я сам не знал своего народа, и от меня мало что зависит", - сказал Дудаев, находившийся во время разговора, по словам Юшенкова, в крайне взволнованном состоянии.
Отметим, что в переговорах с депутатами Дудаев не упоминал о гарантиях безопасности пленных, уже данных им Грачеву в телефонном разговоре (по словам последнего, "была достигнута договоренность о безусловной неприкосновенности российских граждан, захваченных в ЧЕЧНЕ во время военной операции" - Радио России, "Новости", 2 декабря 1994 г., 8:00; см. "Теория заговора"). Исполнительная власть на переговоры не шла, и тема пленных использовалась как козырь в переговорах с думцами в предположении (как видим, обоснованном), что сказанное Дудаевым будет немедленно оглашено через СМИ.
Вечером 30 ноября к Юшенкову пришел Муслим Умалатов, уполномоченный Дудаевым вести переговоры о поездке комитета думы по обороне в Грозный, чтобы вести разговор о пленных и о их судьбе:
... договорились, что необходимо выехать комиссии…, необходимо брать с собой людей и ознакомиться с ситуацией на месте, с военнослужащими, которые задержаны и находятся там под охраной, взять у них интервью, поговорить с Президентом и с людьми, которые заинтересованы в освобождении этих заключенных, убедиться еще раз, что они действительно военнослужащие российской армии, и… вести переговоры об освобождении этих людей.
(РТР, "Подробности", 30 ноября 1994 г., 20:25).
Утром 1 декабря делегация депутатов Государственной думы: Владимир Лысенко, Элла Памфилова, Анатолий Шабад, Сергей Юшенков - вылетела в Моздок, чтобы добиться освобождения российских военнопленных. Чеченское руководство в лице помощника Дудаева Мавлена Саламова (Эхо Москвы, "Эхо", 1 декабря 1994 г., 16:00) подтвердило гарантии безопасности.
Журналистам такие гарантии давал лично начальник Генерального штаба российской армии генерал Колесников (тот самый, что приложил руку к подготовке штурма 26 ноября - см. "Парад планет"), однако в Моздоке самолет был оцеплен спецназом. Покинуть борт не было разрешено никому. При этом спецназовцы ссылались на распоряжение Николая Егорова, министра по делам национальностей и личного представителя Президента в Чечне.
Юшенкову удалось добиться связи с Москвой. Черномырдин разрешил вылет из Моздока в Грозный только депутатам, сославшись на проблемы с обеспечением безопасности сопровождающим лицам (Эхо Москвы, "Эхо", 2 декабря 1994 г., 8:00). В частности, не смог вылететь в Грозный председатель духовного управления мусульман центрально-европейского региона России муфтий Равиль Гайнутдин, хотя именно он, благодаря личному знакомству с Дудаевым, мог помочь в освобождении пленных (НТВ, "Сегодня", 5 декабря 1994 г., 19:00).
В тот же день 1 декабря делегация встретилась с министром иностранных дел Шамсетдином Юсефом, вице-президентом Зелимханом Яндарбиевым, а позднее Юшенков имел беседу с глазу на глаз с Джохаром Дудаевым. Дудаев, по словам Юшенкова, очень хорошо принял делегацию и выразил сожаление в связи с тем, что бомбардировка Грозного продолжается - в 14:15 и 15:10 по московскому времени несколько штурмовиков бомбили базы вооруженных сил Чечни. В результате переговоров укрепилась надежда на то, военнопленные будут освобождены (НТВ, "Сегодня", 1 декабря 1994 г., 22:00).
Встреча с пленными состоялась 2 декабря. После этого, в 16:30, группу Юшенкова принял Дудаев. К трем часам ночи была достигнута предварительная договоренность об освобождении российских военнослужащих, взятых в плен, а 3 декабря делегация возвратилась в Москву.
Юшенков назвал миссию успешной:
Сергей Юшенков: В конечном итоге удалось достигнуть все тех целей, которые мы перед собой поставили. Во-первых, доказать, что, действительно, путем переговоров можно достигнуть значительно большего эффекта, чем с применением силы. Во-вторых, что, в конечном итоге, очень важно начать процесс по освобождению пленных, выяснение условий их освобождения, списки пленных. Чеченцев - их 74 человека, эти списки имеются. 21 человек русских, мы установили фамилии 16 человек, нам обещали дать фамилии всех.
(НТВ, "Сегодня", 3 декабря 1994 г., 19:00)
Депутаты привезли в Москву двух освобожденных, по выражению Яндарбиева, "безо всяких предварительных условий" военнослужащих - лейтенанта Дмитрия Вольфовича и рядового Александра Данилова. Указом президента Чечни "они амнистированы и против них прекращены все уголовные дела" (Эхо Москвы, "Новости", 3 декабря 1994 г., 12:00). По словам Юшенкова, их освободили, вопреки решению совета старейшин Чечни, что потребовало от Джохара Дудаева определенного мужества: совет старейшин настаивал на том, чтобы за каждую новую бомбардировку Грозного казнить по одному из плененных россиян (НТВ, "Сегодня", 03.12.94, 19:00).
Была достигнута предварительная договоренность об освобождении остальных пленных, относительно которых Юшенков сказал, что...
... Судьба тех девятнадцати, надо прямо сказать, зависит, во-первых, от того, чтобы прекратили всякие там насильственные действия, а во-вторых, от того, как поступит наше руководство с этими двумя пленными. ...
(Эхо Москвы, "Эхо", 3 декабря 1994 г., 16:00)
Впрочем, озвучивались и иные интерпретации: так, по словам депутата чеченского парламента Махмута Дагалова, члены российском делегации с трудом уговорили двоих военнослужащих вернуться обратно, а 16 российских военнослужащих отказались покинуть пределы Чеченской республики (Эхо Москвы, "Новости", 3 декабря 1994 г.; 12:00). Как ни фантастично звучит теперь такое объяснение, пленные действительно опасались за свою жизнь и свободу по возвращении из Чечни.
*****
В ночь на 3 декабря 1994 года, в самый разгар переговоров Дудаева с Юшенковым стало известно, что вице-премьеру ЧРИ, помощнику Дудаева, звонили представители ЛДПР с требованием "не отдавать пленных ни в коем случае" "демократам", так как "они пытаются нажить на этом политический себе капитал" (Радио России, 4 декабря 1994 г., 16:10).
3 декабря в Грозный прибыла делегация депутатов Государственной Думы из фракции ЛДПР во главе с заместителем председателя Комитета по обороне Евгением Логиновым. 4 декабря Яндарбиев сообщил, что несколько пленных будут переданы делегации ЛДПР (РТР, "Вести", 4 декабря 1994 г., 20:00; Останкино, "Новости", 5 декабря 1994г., 21:00).
Делегация имела переговоры с Дудаевым и представителями Совета старейшин, итогом которых стало освобождение рядовых Кантемировской танковой дивизии 19-летнего Владимира Дроздова и 20-летнего Николая Сельцова (Сенцова); третий член экипажа их танка, также попавший в плен, ехать в Москву отказался. 5 декабря они были переданы делегации ЛДПР (Маяк, "Новости", 6 декабря 1994 г., 12:00). Как заявил позднее Логинов, основные сложности в переговорах были не с чеченской стороной, а с самими российскими военнослужащими, которых приходилось буквально уговаривать вернуться в Россию. Отметим, что эта оценка исходила отнюдь не от "демократа".
6 декабря делегация ЛДПР вернулась из Чечни. Представляя освобожденных на заседании фракции, Логинов попросил журналистов не мучить их вопросами и дождаться завтрашней пресс-конференции. Солдаты успели сказать лишь несколько слов в Думе и в аэропорту (РТР, "Вести", 6 декабря 1994 г., 20:00).
7 декабря в здании Государственной думы прошла пресс-конференция, на которой пленные всё же смогли ответить на два вопроса... после чего Владимир Жириновский прервал вопросы и далее говорил сам, в основном ругая на чём свет стоит журналистов и Юшенкова - пытаясь, по выражению Сванидзе, "из принципа на каждой свадьбе быть невестой, а на похоронах покойником" (РТР, Подробности, 7 декабря 1994 г., 20:25).
В итоге представители Грозного даже выразили сожаление, что откликнулись на просьбу депутатов ЛДПР отдать им пленных. В частности, представитель Джохара Дудаева в Москве Хамад Курбанов сказал, что...
...этих двух военнопленных привозил в Москву я - но не для того, чтобы из этого устроили такой пропагандистский клуб под названием пресс-конференция.
(НТВ, "Сегодня", 7 декабря 1994 г., 22:00).
*****
5 декабря Григорий Явлинский предложил Дудаеву освободить пленных, в обмен на себя и группу депутатов:
Мы хотим находиться там вместо них для того, чтобы не было бомбардировок и не было силовых действий, потому что мы считаем, что наши власти и наши военные не будут бомбить депутатов России. Вы хотели бы, чтобы приехало 20 депутатов или достаточно 5 или 10, чтобы вы отпустили 20 человек? Достаточно 5 человек, и вы тогда готовы этих 20 отпустить?
(НТВ, "Сегодня", 5 декабря 1994 г., 22:00).
Группа депутатов намеревалась оставаться в Чечне "до начала переговоров между Чечней и Борисом Ельциным"; Дудаев первоначально ответил согласием. А Юшенков заявил, что к группе депутатов (Лысенко, Шабад, Юшенков, Явлинский и еще пятеро депутатов из фракции "Яблоко") могут присоединиться "представители общественных организаций... священнослужители разных вероисповеданий" (Эхо Москвы, 5 декабря 1994 г., 22:15).
В ночь на 6 декабря эти девять депутатов Госдумы прибыли в Назрань, около 7 часов утра пересекли границу Чечни и отправились в Грозный (Эхо Москвы, "Эхо", 6 декабря 1994 г., 8:00). Прибыв в Грозный около 8 часов утра, парламентарии провели переговоры с Усманом Имаевым, министром юстиции и генпрокурором Чечни, и в результате к полудню была достигнута договоренность о возвращении всех захваченных в плен военнослужащих российской армии и тел четырех погибших в течение ближайшие трех дней (Эхо Москвы, " Эхо", 6 декабря 1994г., 12:00).
Относительно же добровольного заложничества позиция разных представителей власти ЧРИ отличалась. Министр иностранных дел Чечни Шамсутдин Юсеф заявил, что...
...Мы приветствуем благородный порыв Григория Явлинского, но оставлять в заложниках, даже добровольных, ни его и никого другого не собираемся".
(Останкино, "Новости", 6 декабря 1994 г., 21:00)
а начальник Департамента информации и связи Чечни Мовлади Удугов уточнил, что...
...заложники не нужны, депутаты останутся в Грозном в качестве гарантов безопасности.
(Эхо Москвы, "Политический комментарий", 6 декабря 1994 г., 19:25).
В чём разница между "заложниками" и "гарантами безопасности", немного непонятно...
По словам депутатов, переговоры были непростыми. Чеченское руководство выдвигало все новые и новые условия выдачи пленных, пока, наконец Дудаев не подписал указ о помиловании российских военнослужащих. Он должен был встречаться с делегацией в 17:00, но резко изменил свои первоначальные планы: около 15:00 была достигнута договоренность о переговорах с Грачевым (НТВ, "Сегодня", 6 декабря 1994 г., 22:00). После возвращения из Слепцовской, по словам Явлинского, Дудаев сказал, что
...несмотря на то, что договоренность была сразу всех военнопленных отправить, что он этого сейчас не сможет сделать и в результате очень длительной дискуссии и диалога было решено, что с нами уедет 7 военнопленных, а 7 военнопленных под гарантию генерала Грачева, который просил генерала Дудаева о том, чтобы он дал ему возможность освободить этих 7 военнопленных, будут освобождены в ближайшие 2-3 дня.
(РТР, "Парламентская неделя", 10 декабря 1994 г., 10:10)
Утром 7 декабря миссия Явлинского вернулась в Москву. Депутаты вывезли из плена семерых военнослужащих Кантемировской дивизии - рядового Геннадия Андросова, рядового Эдуарда Ломакина, старшего лейтенанта Александра Марсова, лейтенанта Андрея Морсина, рядового Сергея Прокопова, капитана Андрея Русакова, капитана Александра Шихолева (Эхо Москвы, "Эхо", 7 декабря 1994 г., 12:00).
В Москву были также доставлены гробы с телами трех погибших танкистов Кантемировской дивизии: сержанта Зубкова Алексея Николаевича, рядовых Кондаурова Виталия Викторовича и Шамрая Дмитрия (Геннадия) Борисовича. Паталогоанатомическое отделение госпиталя им. Бурденко отказалось их принять, мотивируя это отсутствием распоряжения Главного медуправления Министерства обороны (со ссылкой на "Интерфакс", Эхо Москвы, "Эхо", 7 декабря 1994 г., 19:05).
По итогам миссии Явлинский заявил, что в ходе встречи делегации с Дудаевым обсуждалась возможность создания экспертных группы для рассмотрения военных, политических и экономических вопросов, что могло бы подготовить условия для встречи в верхах, где и будет обсуждаться вопрос о статусе Чечни (Эхо Москвы, "Эхо", 7 декабря 1994 г., 16:00).
*****
Таким образом, с 3 по 7 декабря депутатами Государственной думы из Грозного были вывезены 11 российских пленных из числа захваченных 26 ноября.
Депутатские миссии Юшенкова и Явлинского вынудили также и руководство Министерства обороны заняться освобождением пленных. Правда, речь скорее шла не о спасении людей - к тому моменту уже была достигнута договорённость о вывозе всех пленных миссией Явлинского, - а о "спасении лица" Павла Грачева.
Вернёмся к эпиграфам.
Если бы депутаты воспользовались советом Невзорова: "Пожалуйста, вытаскивайте пленных, освобождайте, привозите, - но делайте это тихо!" - вряд ли зашевелились бы структуры исполнительной власти.
Слова же Михайлова, - "если бы не вмешались представители законодательной власти, мы бы освободили всех," - комментировать трудно. За первые десять суток кризиса следов работы его ведомства по освобождению пленных заметно не было. Впрочем, возможно, мы чего-то не знаем? В конце концов, как писал Ким Филби, "главный смысл деятельности любой секретной службы - быть секретной..."
Продолжение следует
