Хорошо, что в Россию идут инвестиции: американцы покупают кусок «Лукойла» (а в прошлом году английская ВР купила ТНК), немцы – «Силовые машины», кто угодно купит почти уже дармовые активы ЮКОСа, не меньше народу точит когти на «Газпром», который пока «народное достояние». Плохо то, что это не инвестиции. Вернее, не в этом существенный смысл происходящего.
Смысл состоит в том, что российские капиталисты и чиновники-капиталисты покупают на Западе легализацию своих капиталов, потому что в России такой товар не продается. Товар этот стоит дорого, его стоимость сравнима с самими промышленными активами. Вообще-то в мире это и есть главный конкурентный ресурс. Выигрывает не тот, кто выращивает бананы, а тот, кто на бананах умеет создавать, сохранять и воспроизводить капитал.
Поэтому разговоры о том, что большие российские компании должны быть в руках «патриотических настроенных собственников» – в пользу бедных. В смысле, конечно, во вред. Россия сейчас продает себя как вавилонскую лотерею (как по Борхесу, когда слепой случай решает кому в тюрьму сесть, а кому кусок съесть), как территорию с большими рисками и большими прибылями, что на практике есть путь к дешевой раздаче национального ресурса. Второй извод средины 90-х, несмотря на очередной стабилизец.
Туда же бьет и банковский кризис, который был плох даже не тем, что показал слабости российской банковской системы, а тем, что показал слабости российского правительства. Которое, судя по всему, не намерено поощрять рост накоплений в рубле и показало тем самым, что нужно пользоваться мировыми валютами, и желательно вне страны. Что является вторым гвоздем в стратегическую конкурентоспособность России. См. также на разницу ввоза и вывоза капиталов и валюты, которые, несмотря на крупнейшие инвестиции, растут в сторону утекания. Как в песне поется, мол, утекай, в подворотне нас ждет маниак.
Какой может быть, с позволения сказать, «патриотический собственник», если государство стимулирует покупку самых важных и дорогих для бизнеса услуг – денежной системы и системы права (в частности, права собственности) за рубежом. За что, за какие услуги оно тогда собирается брать налоги? За красивые глаза президента? Мы что, собираемся заняться бессистемным разведением лохов, которые будут строить капиталы для того, чтобы их пришли и забрали еще более патриотические настроенные граждане?
Другой, антиутопический аспект состоит в том, что не только бизнес за легализацией своих капиталов и владений придет к Штатам и европейцам. У нас ведь еще и чиновники, в том числе региональные, тоже хотели бы обезопасить «свое». А некоторым из них по факту принадлежат целые большие российские территории. А это уже не экономические угрозы и риски. Можно даже менять губернаторов и национальных президентов, но проблемы это не решит, потому что сути российского политико-экономического режима не меняет. Не в личностях же дело.
У нас много говорят о социальной ответственности бизнеса. И обычно имеют в виду тот самый «патриотизм», повышенные обязательства по налогам и безвозмездную помощь начальникам в части их социальных благодеяний. Так это все вместе – безответственность и лабуда. Настоящая социальная, она же политическая ответственность – в другом. Например, в том, чтобы построить российскую систему права. И в этом смысле можно придумать довольно большое количество более-менее исполнимых прожектов.
Например, создать на условиях паритетного финансирования бизнеса и государства Чрезвычайную арбитражную комиссию, которая бы наняла за хорошие деньги лучших судей и юристов и рассматривала иски граждан (бизнеса) против государственных органов. Ну и делала бы выводы в отношении законодательства и взысканий провинившейся стороны. Так сказать, зародыш независимой судебной системы.
Это, конечно, безответственный прожект, до тех пор пока не понятно, кто сможет такое сделать. Наверное, патриотические организации бизнеса были бы не против заплатить за благие начинания, если бы не было так страшно.
