Вечером 25 мая в политизированном сообществе возникла тема закрытия ФЭПа. Совершенно непонятно, почему это вдруг возбудило общественность. Все уже произошло в апреле, когда Павловскому отказали от Кремля, а ФЭП лишили контракта.
Или что, обозреватели предполагали, что Павловский быстро найдет новый подряд, типа обслуживания Оргкомитета ЧМ-2018 по футболу в России? На что-то конкретное же ФЭП был заточен и это, собственно, такое-сякое информобслуживание власти. Причем — конкретно ее президентской ветви.
Единственная новизна вчерашней новости от г-на Прибыловского состояла в детали на тему Волошина: "Сегодня в Фонде эффективной политике (ФЭП) прошло собрание, на котором было объявлено, что в связи с финансовыми трудностями ФЭП практически полностью сворачивает свою деятельность, а большинство сотрудников увольняются без выходного пособия. Это означает, что финансирование проекта "Второй срок президента Медведева", организованное ФЭПу в конце прошлого года Александром Волошиным, прекращено как не имеющее перспективы".
Что уж там знает Прибыловский - не ведомо, на "фэпники" его всяко приглашали, а уж какую функцию в этих окрестностях он выполнял — пусть сам рассказывает. Что до общественности, то она сначала поговорила о "волошинском контракте", а затем стала обобщать. По мне, главное событие здесь в том, что на время вдруг перестал стебаться С.Белковский. Ровно в этой связи. А так-то и не вспомнить, когда он был серьезным в последние года три. Это он в GZT.RU: "В последнее время организация не играла какой-либо заметной роли в российской политической жизни, а потому ее постепенное закрытие закономерно, считает Белковский. «Это закономерный результат отказа Кремля от политтехнологических услуг»,— сказал он.
Сейчас все решения принимаются во властных структурах, которые не нуждаются в консультациях фонда. «Роль ФЭПа в последние годы— лет пять–шесть— сводилась к мониторингу и некоторым аналитическим запискам, то есть никаких реальных стратегических рекомендаций и политтехнологических разработок за ФЭПом не значилось и не числилось. Но это не вина ФЭПа, а скорее беда, потому что Кремль утратил потребность в политтехнологах как категории»,— поведал он".
К этой теме вернусь чуть ниже. А вот еще одно мнение из непосредственных окрестностей. По версии Гельмана все это к лучшему: "Я рад за Глеба Павловского, поскольку в последнее время фонд был некой обузой, чемоданом без ручки, который он лично должен был тянуть... Это человек, которого я его очень ценю, и, освободившись от фонда, ...мы получим нового персонажа неизвестно в каком статусе, неизвестно в каком секторе нашей жизни". Там же, в GZT.RU.
То есть, теперь все будет иначе и лучше. Вообще, если посмотреть последнее интервью Павловского в "Соли", то да — нетипично внятный и даже грубый:
"Самое сейчас тревожное — то же, что самое простое: кто-то должен действительно гарантировать активы. Как путинским бюрократам-миллиардерам, так и владельцам пылесосов. Сегодня для вторых единственная гарантия — это социальные выплаты, осуществляемые миллиардерами. А это слабая гарантия, и не гарантия вообще. Пять лет назад гарантией было то, что от Путина никто не требовал гарантий. Так возник банк, который кажется прочен, пока никто не бежит за своим вкладом".
Даже не понять, кто тут нелицеприятнее — Павловский или Браудер. Но в этом и проблема: Браудер крут не потому, что он такой вот Браудер. А вот именно, что глава Hermitage Capital, который попал в известную историю. Он ситуационен. Вот и Павловский пока ситуационен — как человек, руководивший ФЭПом, ныне закрывающимся. Кому интересен Браудер вне этого своего кэйса Павловский вне ФЭПа? То есть да, почему бы и нет, фактура позволяет, но — разница есть.
Как-никак, ФЭП - это же был такой коллективный Феликс Эдмундович Павловский, охраняющий властный дискурс и контекст от всяких разных интеллектуалов. Он с ними входил в контакт более-менее на общем языке, отчего агрессия оппонентов уходила на него, а ГП в ответ мог их просто заболтать.
То есть, имхо, тут дело не в том, о чем Белковский: да разберутся в АП о своей стратегией. Будто они раньше так уж по-деловому воспринимали чужие советы. Но в АП, похоже, не учитывали именно тот относительный комфорт, который им обеспечивал ФЭП.
