Очередные попытки переформатирования "партийного" поля, энергичная гальванизация старой идеи КПРФ о как бы непартийном фронте, обеспечивающем вовлечение в партсписок околопартийной общественности, растущая скамейка запасных из структур, претендующих на регистрацию в качестве политических партий, актуализируют вопрос о том, что именно к нынешнему моменту представляют из себя в России те образования, которые называют себя партиями. Надеемся, что это только начало разговора.
Периодическиразгорающиеся конфликты и персональные распри внутри российских партий, вчастности, недавние публичные препирательства между лидерами незарегистрированной«Партии народной свободы» и активистами входящего в нее движения «Солидарность»,актуализировали вопрос о том, что лежит в основе формирования политическойорганизации и какие факторы оказывают влияние на ее устойчивость. Ведь дело здесьне только в политических амбициях, выражающихся в стремлении политическихлидеров «перетянуть одеяло» на себя, но и более глубинных причинах этогоявления.
Помимо ключевого мотивасоздания политических партий – борьбы за власть – их участники объединены вцелостное сообщество особым интегратором, обеспечивающим устойчивые связи междуего членами. В случае с политическими партиями такая интеграция может строитьсяна тех же основаниях, что и в социальных сетях (партия в данном случаерассматривается как довольно обширная социальная сеть политических активистов) –совместных ценностях или совместных практиках. Эти интеграторы помимособственно объединяющего начала являются более или менее устоявшимися линиямиполитического поведения, причем как отдельных членов сообщества, так и всейструктуры, и оказывают широкое влияние на специфику их политической деятельностии дальнейшее развитие. При этом устойчивость и долговечность связей на основе общихценностей и на основе общих практик весьма различаются, и именно от этого, вконечном счете, зависит сила и длительность существования той или инойполитической организации во временных рамках.
Интеграция, построеннаяна практиках, оказывается более слабой, нежели та, что основана на ценностях. Бóльшаяустойчивость ценностей связана с тем, что они трансцендентны, т.е. не доступныопытному познанию, в них верят в силу внутреннего убеждения, не требующего каких-либодоказательств или опровержений. Ценности не формируются в процессе полученного опыта,но, напротив, обуславливают его (если, конечно, не брать во вниманиеконструкцию «бытие определяет сознание»), а практики есть не что иное, какстратегии поведения, сложившиеся на основе операционального опыта. Ключевойэлемент такой интеграции – фактор доверия, выступающего в качестве уверенностив том, что другие разделяют твои фундаментальные ценности и возможностипредсказать поведение партнеров по кооперации.[1]Кстати, именно поэтому социологи фиксируют чрезвычайно низкое довериероссийских граждан к большинству политических институтов, а партии в этомрейтинге занимают последнее место с минимальным показателем в 7%.[2]Население отказывает в доверии партийным структурам, не столько потому, что онислабо отстаивают их социальные интересы, сколько потому, что не предполагают,как они поведут себя в будущем, и насколько партийные ценности соотносятся с ихсобственными.
Практики же, если онинепосредственно не основаны на традициях, как правило, носят рациональныйхарактер и могут легко изменяться. В зависимости от различных внешних ивнутренних условий, наличия или отсутствия ресурсов акторы выбирают наиболеевыгодные для себя варианты (при ценностной интеграции диапазон выбора ограниченценностными рамками). Самый близкий пример – политические блоки и коалиции,создающиеся для участия в выборах, формирования правительств или иныхсовместных политических действий. Но как только участники коалиций достигают общихпрактических целей, коалиции распадаются. Не является редкостью и их досрочныйраспад из-за внутренних противоречий, возникающих по большей части в силуотсутствия единой идейно-ценностной основы, и лишь в редких случаяхполитические организации, созданные поначалу как блоковые структуры,оформляются в качестве полноценных партий. Важно иметь в виду, что здесьинтеграция не всегда строится на доверии, просто отсутствие кооперацииувеличивает транзакционные издержки и может вести к худшим результатам, нежелиее наличие. Исключением являются многосоставные общества, в которых, какизвестно, партии объединяются в большие коалиции для поддержания стабильногодемократического правления, несмотря на наличие разделяющих их противоречий. Нои там равновесие сил между ними обеспечивается наличием ряда единых для всегообщества ценностных ориентаций, смягчающих ценности отдельных его сегментов.[3]
Несмотря на достаточноширокий идеологический плюрализм (а каждая идеология опирается на своюсобственную систему ценностей), ценностная интеграция между участниками политическихпартий и движений в современной России не является доминирующей. Это по сутиквазиидеологическая интеграция, где идеологии со всеми своими ценностями играютроль фирменного лейбла и призваны обосновать притязания конкретных личностей и политическихгруппировок на власть. Не случайно внутри значительной части оппозиции время отвремени педалируется вопрос о создании единой оппозиционной партии для «борьбыс режимом» и выдвижении единого оппозиционного кандидата на президентскихвыборах, невзирая на очевидные идейные расхождения среди инициаторов такихдействий. Однако серьезных последствий подобная идея не имеет и конкретныхрезультатов не приносит.
Все попытки создания вРоссии зонтичных структур, объединяющих политических активистов исключительнона протестных практиках, потерпели фиаско. Информация о систематическихконфликтах в коалиционных движениях «Другая Россия» и «Стратегия-31» из-заразличных, подчас противоположных, взглядов и подходов к практическойдеятельности среди их участников периодически попадает в публичное пространство,а задумывавшиеся как дискуссионные площадки «Всероссийский ГражданскийКонгресс» и «Национальная Ассамблея» фактически распались, как толькопопытались расширить свою деятельность, выйдя за рамки формата форума (т.е. изменивсовместные практики).
Аналогично исчезалипартии власти 90-х, создававшиеся по принципу принадлежности к правительству истремления воспроизвести себя в структурах власти. Видимо такая же перспективаожидает в будущем «Единую Россию», если она останется лишь группой поддержкипрезидента (неважно, с какой фамилией). Показательным является положение ещеодной партии, созданной сверху, – «Правого дела». Данная организация находитсяв глубоком кризисе якобы из-за неверно выбранной конструкции руководства(института сопредседательства), а в действительности - из-за ценностнойнеопределенности, доставшейся в наследство от СПС: быть либеральной илинеоконсервативной партией.
На этом фоне российскиепартии, построенные на ценностях, имеют больший запас устойчивости. КПРФ отвыборов к выборам подтверждает статус главной оппозиционной силы не из-за социальнойинерции, как представляется некоторой части экспертов, а скорее в силу мощнойценностной привлекательности, которой обладает коммунистическая идея,объединяющая ее сторонников. «Яблоку» такая интеграция хоть и не позволяетдобиваться серьезных электоральных результатов, но в тяжелых непарламентскихусловиях дает возможность сохраняться в качестве партии и оставаться влегальном политическом поле. В свою очередь, «Партия народной свободы»,сформированная на внеценностной основе по принципу «каждой твари по паре» иради участия в выборах «отставных либералов», некогда бывших у власти, по всейвидимости, не будет иметь перспективы превратиться в пусть даженезарегистрированную, но реальную политическую партию.
Таким образом, интеграция,построенная лишь на практиках, не только увеличивает конфликтность внутриполитических движений, но и не позволяет им оформиться в качестве современныхполитических партий. Партии в современном мире существуют уже не в виде«предприятия претендентов» на власть, создающих себе посредством вербовки некуюсвиту (по Веберу), а в качестве авторитетныхвыразителей ценностей и представляют собой форму самоорганизациигражданского общества. Отказываясь понимать этот факт, партии обрекают себя наотчужденность от граждан, от возможных сторонников, а значит, рискуют так и остатьсясамым «слабым звеном» в политической системе.
Автор – преподаватель кафедры общейполитологии, экополитологии и глобалистики Международногонезависимого эколого-политологическогоуниверситета.
[1] См.: GambettaD. Can We Trust Trust? // Gambetta D. (ed.) Trust: Making and BreakingCooperative Relations. N.Y., Oxford. 1988.
[2] Опрос «Левада-центра», 09.04.2007.«Доверие институтам власти» // http://www.levada.ru/press/2007040901.html
[3] См.: Лейпхарт А. Демократия в многосоставныхобществах: сравнительное исследование. М., 1997.
