Путин в очередной раз пообщался с журналистами в рамках пресс-конференции. Уже начало президентского разговора завораживало. «Надо отметить, что сельское хозяйство, труженики села, конечно, серьезно помогли в целом экономике». Но главное — все-таки политика, даже когда Путин говорил об экономике, он все равно говорил о политике. Что поделаешь, такая у него должность и такой жанр. Хотя вот эти сельскохозяйственные, пасторальные мотивы у президента были сильны на протяжении всего многочасового допроса российского президента журналистами.
Хотя почему же - «допроса»? Сам фигурант обозначил это как «свободный обмен мнениями и свободная прямая дискуссия». Видимо, по мысли Владимира Путина, это такая встреча была у него — бывает, скажем, с активом ОНФ, бывает с теми же «тружениками села», а бывает с журналистами. Хотя, может быть, это как раз правильно — отражает, так сказать, место журналистов в общественной структуре. Это, видимо, такая большая и непонятная масса людей — ну как «Общероссийский народный фронт». «Журналистский фронт», практически.
Содержательно все было более-менее ожидаемо. Президентский пул, повестка, медиа дружественных нам стран. И регионы России, конечно, со своими так забавляющими федеральных журналистов проблемами и формой подачи вопросов («Это не мишка, это снежный человек, йети, туристический талисман Кузбасса» - запомнилось многим). Ответы тоже ожидаемы: «денег нет, разберемся, перечислите поименно». И конечно, фирменные шуточки президента — опять-таки в пасторальном стиле - «как у нас в деревне говорят иногда, без порток можно остаться». В общем, президент оправдал ожидания.
Ну просто для примера. Все-таки Украина - братская страна, ведь первый же вопрос касался недавних договоренностей Путина и Януковича. Вопрос от журналиста кремлевского пула, то есть вопрос, согласованный хотя бы по теме, с пресс-секретарем российского президента. Ответ был в том же духе — мы приняли решение в интересах украинского народа, и не в первый раз, но решение прагматичное. Путин помянул старую идею газотранспортного консорциума и иные проблемы промышленного сотрудничества, вроде производства вертолетных двигателей. Путина Евромайдан и оппозиция вряд ли услышали, но к вопросу президент явно был готов.
Ну или почти готов. Фонд национального благосостояния Путин назвал резервами правительства, хотя он «представляет собой часть средств федерального бюджета, подлежащих обособленному учёту и управлению в целях обеспечения софинансирования добровольных пенсионных накоплений граждан Российской Федерации, а также обеспечения сбалансированности (покрытия дефицита) бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации».
Можно было услышать в «дискуссии с журналистами» многое. Кто-то привычно стебался, кто-то возмущался, кто-то умилялся, кто-то недоумевал. Пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова сетовала на журналистский провал у себя в «Фейсбуке»: «Полная потеря профессии...». «Это, конечно, не п/к, а совсем другой жанр. Стилистически и содержательно это граждане со своими проблемами на приёме у руководства», - сокрушался в «Твиттере» ведущий «Эха Москвы» Владимир Варфоломеев.
Объять необъятное невозможно (читайте ленту новостей или стенограмму, можно еще раз пересмотреть): столько наивностей и глупостей произнес президент - не счесть. Сколько разумных и грамотных вещей — тоже. Остановимся на одном важном моменте: откуда же берутся эти глупости. Одной из важных, но не заявленных тем пресс-конференции была тема информации. В широком смысле слова. А как же без этого — это же ПРЕСС-конференция.
Для примера. «Кто политик номер два по влиянию в стране?», спросил старейшина президентского пула Гамов из КП. Путин первым называет фамилию Зюганова, а затем Жириновского и Миронова. То есть говорит о публичных политиках, лидерах оппозиционных парламентских партий. Только затем называется фамилия Медведева, как «лидера ведущей политической силы», а уж потом в ответе появляются «новые люди». То, что политики номер два, три и четыре — это, скорее, спикеры палат парламента и глава Конституционного суда, надо полагать, Путину известно. Но отвечая на этот вопрос, довольно конкретный, он пренебрег а) реальностью (его спросили конкретно про политический вес), б) формулировками закона.
И вот затем Путин прямо усомнился результатах всяческих исследований, то есть, видимо, соцопросов, которые, по словам Путина, «рисуют специалисты». «Знаете, я, конечно, знаком со всякими рейтингами и так далее. Но что я могу сказать? Эти рейтинги рисуют достаточно грамотные люди, специалисты, но реальная жизнь сложнее, чем рисование этих рейтингов», - заявил президент. У Путина свой взгляд и его мнение, надо полагать, никакие рейтинги не изменят. Есть Зюганов, Жириновский и Миронов. А если вас в парламенте нет, то люди за вас не проголосовали — и Вы не политик, стало быть, что бы Вам не рисовали социологи. Это тоже ответ понятный, но характерно в нем сомнение во всяких данных, которые отличаются от представления самого Владимира Путина о действительности. Он считает, что Зюганов сотоварищи до Думе — после него главные политики, значит, так тому и быть и все должны так считать. Кто не считает — тот «профессионально рисует».
Впрочем, отношения с экспертным сообществом у Путина все-таки сложнее. Отмена выборов мэров — Владимир Путин не поддержал, заявив, что мэров «только выбирать». Но тут же оговорился, что люди должны лично общаться с руководителями муниципалитетов, а если город — полтора миллиона, то это уже «квазигосударственный уровень».
Иными словами: Путин подтвердил, что нынешняя «дискуссия» (то есть набор докладов и круглых столов от прокремлевских как бы экспертных структур) — это его и его администрации запрос. Но отказался высказывать свое собственное мнение, чтобы оно не стало мнением в последней инстанции. То есть и мнение у президента имеется и судя по его оговоркам (про мэра полуторамилионного города) оно как-то подозрительно пересекается именно что с докладом Фонда Дмитрия Бадовского, в котором предлагалось выборы именно что отменить.
Эксперты, таким образом, экспертам рознь. Но даже если они очень свои эксперты, то все, по Путину, доверять им до конца не стоит. «Аналитические записки спецслужб читать бесполезно, потому что это не факты. А мнения аналитиков. Это тонкая вещь или надо быть абсолютно уверенными в этих аналитиках, знать их лично, знать их взгляды, или подлинники читать», - это президент, конечно, не про США с их прослушкой, это он и про нас, ибо добавил «сам их писал».
Тоже самое происходит и с донесением информации с мест посредством прямого обращения граждан. «Объем писем таков (то есть писем в данном случае — электронных писем президенту), что реально прочитать их просто невозможно. Если я буду заниматься только чтением писем, больше другой работы у меня не будет, но и то я все не успею прочитать», - отметил Путин.
Иные механизмы донесения информации первое лицо тоже не вполне устраивают. Общественное расследование Путину не кажется убедительным — решить судьбу узников Болотной может только суд (это, конечно, так), но ведь вопрос был «доверяете ли Вы общественным расследованиям». Иными словами: Путин ответил — «не доверяю».
Или вот про выборы мэра Москвы. Путин полагает, что Навальный, скажем, не чувствует реальные требования людей и задачи, которые стоят перед регионом, а просто кричит «держи вора». Это же тоже про экспертное почти сообщество и общественное участие в политической жизни одновременно. То есть: гражданское общество тоже не обладает знанием о реальной ситуации.
Это важная в данном контексте категория - «реальность». По Путину, она существует. Только вот ни эксперты, ни аналитики, ни гражданские активисты, ни даже граждане посредством писем и социологических опросов не могут доказать Путину, что они-то обладают неким знанием про эту реальность. Наталья Иванова из всеволжского издания «Голос читателя» долго рассказывала Путину о бандитских по сути разборках в ее родном Всеволжске — кто кого за что «закрыл». Сначала президент ее попытался прервать («мы, что с Вами, «по фене» будем разговаривать»), но, убедившись, что это невозможно, лишь с улыбкой и. как показалось, некоторым сомнением заключил: «у Вас там просто «Санта-Барбара» (Путин подразумевал, конечно же, популярную в начале 90-х в России американскую «мыльную оперу»). То есть: ему рассказывают про «реальную» (во всех смыслах этого многогранного слова) Россию, президентом которой он является, а он отмахивается и сравнивает местный криминал с «разборками» в благородном семействе Кэпвеллов. И резюмирует: «Всеволжский район – один из лучших районов Ленинградской области с точки зрения красоты природы, там леса шикарные, озера, просто замечательное место».
У президента своя реальность, о которой он знает все лучше остальных, самозваных, с его точки зрения, экспертов. У которых может быть даже интересный, но глубоко субъективный взгляд на происходящее. Но это все равно не реальность — ее знает только Путин, он точно знает ее лучше. Вот потому он и не верит, что омоновец может избить женщину («Я не верю, что омоновец вот так бьет девушку. Просто не могу себе этого представить. Я знаю ОМОН, я с ними встречался неоднократно и в боевых условиях. Это люди, которые регулярно идут под пули и рискуют жизнью). Скептики из оппозиционных кругов и журналисты «Ленты.ру» тут же подобрали галерею с задержаниями ОМОНом девушек в ходе митингов. Фотографиям, правда, Владимир Владимирович, наверно, тоже не поверит, но вот что точно: ОМОНовцы могут не только это.
Ну вот для примера. В 2009 году два бывших сотрудника ОМОНа из Новосибирска получили сроки за убийство предпринимательницы. Они, конечно, бывшие, хотя это тоже не показатель — могли «уволиться» и задним числом. Ну или вот точно про действующего. В 2012 году пресс-служба столичного ГУВД сообщала: «в ночь 18 января две девушки 25 лет выпивали у одной из них дома. Около пяти часов утра они отправились к станции метро, где познакомились с пятью мужчинами, которые пошли за ними. Придя домой, хозяйка квартиры заперла дверь, оставив на лестничной клетке свою подругу. Девушка хотела уйти домой, но мужчины ее не отпустили. Они отобрали у нее мобильный телефон, после чего двое из них попытались изнасиловать ее. Шум на лестничной клетке услышали жильцы, которые вызвали полицейских. Группа немедленного реагирования задержала 5 злоумышленников. Среди них оказался боец 4 оперативного батальона ОМОН ЦСН ГУ МВД России по Москве». Так что бойцы ОМОНа способны не только избивать демонстранток, но еще и убивать и насиловать просто мирных гражданок, никак режиму Путина не угрожающих. «Отдельные», конечно, омоновцы, но зачем же сразу говорить «не верю»?
Это просто для иллюстрации, что у президента своя реальность и, конечно, журналисты до него ничего донести тоже не смогут. Потому стоит согласиться с Владимиром Варфоломеевым. Формат мероприятия точно не пресс-конференция. Но нельзя до конца согласиться и с Владимиром Путиным — формат мероприятия не является дискуссией. Ибо какая тут содержательная дискуссия, если один из дискутантов и «так все знает». Или как сказал сам Путин: «Если мы будем исходить из того, что каждый может оценивать, как хочет, и это признаётся за истину в последней инстанции, то мы тогда совсем всё запутаем». Правда, он имел в виду оппозиционера Владимира Рыжкова, а не себя самого.
Так что повторимся — Путин в своей реальности, видимо, полагал, что присутствует на встрече с активом «Общероссийского журналистского фронта». Хотя и журналисты ему в такой интерпретации вполне помогли.