Начавшаяся осенью 1700 года поинициативе Петра Первого война со Швецией, в полном соответствии с русскойтрадицией, оказалась для страны неожиданной, как июльский снег. Выяснилось, чтокроме личной решимости монарха и трех боеспособных полков ничего другого вРоссии для войны не приготовлено толком – не удосужились даже сколько-нибудьукрепить границы, в том числе и морские: Архангельск, через который в странупоступала подавляющая часть стрелковогооружия, значительная часть артиллерии и оружия холодного, олово, свинец и медь,сукно и химикаты для его окраски, западноевропейское серебро для выплатыжалования нанятым в Европе офицерам, корабельным мастерам, а также другимспециалистам и многое другое, оставался отдаленным на тысячу верст от основнойрусской территории и слабо защищенным в фортификационном отношений, апереброска войск для его защиты была весьма нелегким делом. Шведы не моглиэтого всего не понимать, и Петр не мог не понимать, что шведы это понимают.
В конце 1700 года Петрподписывает указ, возлагающий на Архангелогородского воеводу – АлексеяПрозоровского – ответственность за создание новой крепости – Новодвинской,призванной защитить Архангельск. Для определения места строительстваукреплений, разработки проекта и составления его сметы на Двину был отправленинженер Иоганн Адлер. Он приступил к делу, составил проект, однако царьпроектом (а также его автором и участием в деле местных властей) остался весьманедоволен, вследствие чего во второй половине марта Адлера сменил другойиноземный фортификатор – Георг Эрнест Резе. Это был проверенный в деле ипользовавшийся большим авторитетом специалист, присланный некогда по просьбеПетра в Россию Бранденбургским курфюрстом. Его участие в инженерных работах входе осады Азова в 1696 году способствовало успешному взятию этой турецкойкрепости и заслужило высокую оценку царя. Резе прибыл в Архангельск 18 апреля.А еще за две недели до этого царь специальным указом образовал особую организацию –"Семиградскую ратушу" – которая должна была управлять всеми работамипо строительству крепости. Возглавляли ее дьяк Федор Гусев и стольник СильвестрИевлев.
Уже в апреле было выбрано местодля укреплений – остров Линский Прилук – и начаты подготовительные работы вусловиях необычайно холодной и многоснежной весны. Одновременно с началомработ, шла разработка нового проекта крепости. А уже 12 мая Резе смог отправитьцарю полный комплект проектной документации. Возводимые укрепления, рассчитанныена гарнизон до 1000 человек, позволяли контролировать проход судов по основномуДвинскому фарватеру – Березовому устью. Вплоть до наступления эпохи пара, лишьпо этому рукаву в город могли пройти суда сколько-нибудь серьезноговодоизмещения. Более того, в случае опасности, чтобысуда не могли тайно пройти к Архангельску, на Марковом острове, располагавшемсяпротив укреплений, соорудили башню: с ее помощью можно было натягивать цепь,ибо другой конец цепи закреплялся в крепости, перегораживая таким образомфарватер. Вообще, Новодвинская крепость должна была стать (и стала) первымна севере России фортификационным сооружением бастионного типа – как часто и невполне корректно говорят, построенная "по системе Вобана": когдасредневековые башни и тонкие высокие стены заменяют устойчивые приартиллерийском обстреле низкие, но толстые стены, характерный профиль которых(чередование бастионов и куртин с довесками равелинов и сложным профилем подхода к укреплениям) исключает наличиемертвых зон крепостной артиллерии. В Западной Европе и Средиземноморье подобныеукрепления появились уже в конце ХV века, расцвет же подобной идеологии действительно пришелся наэпоху Людовика XIV –Вобану же принадлежит не изобретение каких-либо элементов этой новойфортификационной технологии, а, во-первых, некоторая систематизация богатогонакопленного опыта, а во-вторых – большое количество воистину виртуозных еговоплощений на практике в самых различных географических обстоятельствах. Петрначал строить подобные сооружения сразу же после Азовских побед 1696 г. – под Азовом иТаганрогом. Но это были чисто земляные укрепления, тогда как Новодвинскаякрепость изначально проектировалась в камне. (А следующим фортификационнымпроектом Петра станет уже заложенная в 1703 г. Петропавловская крепость.)
Официальная закладка Новодвинскойкрепости состоялась 12 июня – к этому времени площадка под строительство былаполностью расчищена, огромные объемы строительных материалов завезены и вовсювелись работы по установке свай и рытью фундаментов. Церемония прошла весьматоржественно, в ней участвовало всё архангельское и холмогорское начальство – военное,гражданское и духовное; русское и иностранное купечество. Архиепископ Афанасийпровел богослужение и освятил крепость по всей линии будущих укреплений. Владыка, кстати сказать,вообще принял весьма деятельное участие в проекте: он не только обеспечивалстройку людьми и материалами из подвластных ему волостей, но и регулярнонаведывался на стройплощадку лично, информируя затем царя о полученных впечатлениях.
В общем, работы пошли весьмаспоро, однако послужить обороне от шведов Новодвинская крепость так и неуспела: ровно в день торжественной закладки укрепления Москва получила известиео том, что снаряженный для нападения на Архангельск шведский флот уже вышел вморе.
Вскоре об этом узнали и вАрхангельске из собственных информационных источников – еще прежде даже, чемпришла из Москвы соответствующая бумага:
"1701 году июня в 14 день у Архангельсково города боярину и воеводекнязю Алексею Петровичу Прозоровскому галанской земли торговые иноземцы СтепанЕлеут, Иван Ферколен, Андрей Брест, Исак Киньсьюс с товарыщи извещали исказали, что сего де июня вышепомянутого числа которой пришел карабль с товарыиз Галанской земли к Архангелскому городу, и на том карабле присланы к ним изГаланской земли из Амстердама города от разных торговых иноземцев писма,которые писаны маия 24-го числа нынешняго 1701-го года. А в тех писмахнаписано, что в Галанскую землю из Датцкой земли ведомость учинилась, что в Свийскойземле изготовили и на море выслали шесть воинских караблей да два карабля збомбами. А ехать им на Белое море и на Двину реку к Архангелскому городувойною, и чтоб они были опасны.
У подлинного извету вышепомянутых иноземцев руки приложены, писано по-немецки".
Еще днем позже ценные сведения практически дословно подтвердили другиеголландские купцы:
"1701 года июня в 15 день пришол с моря Двинским Берёзовским устьем кАрхангелскому городу карабль Галанской земли от города Амстердама, а на нёмкарабельщик Питер Класен, кормщик Дирик Петерсен. И те карабельщик и кормщикпро заморские вести роспрашиваны, а на допросе они сказали: слышали де они ныневесною на отезде в своей Галанской земли от торговых иноземцев, что де к нимчрез писма есть такие известия, что будет к Архангелскому городу к нынешнейГородцкой иармонке ис Швецкой земли воровских воинских шесть караблей, а сколкос воинскими людми, таки же и з бомбами, и с ыными припасы, про то они подлиносказат не знают."
В общем, на эффект неожиданностишведы в этой ситуации рассчитывать не могли. Достраивать новые укрепления,конечно же, теперь было поздно, но определенные меры по усилению оборонывоевода Прозоровский принять сумел. Так, были укреплены сторожевые посты наостровах, повышена боеготовность береговых батарей, насчитывавших в общейсложности более 100 орудий. А кроме этого, был усилен контроль за лоцманами –их перевели с острова Мудьюг ближе к городу. Эта мера, как показали дальнейшиесобытия, оказалась едва ли не решающей.
А что же шведы? Их эскадраотправилась из Гетеборга лишь 26 мая, несмотря на то, что королевский приказ обэкспедиции и соответствующая инструкция были подписаны Карлом еще 19 марта. Вэтой инструкции возглавлявшему поход командору К. Х. Лёве предписывалось выйтив море в начале апреля. Ему надлежало подойти к Архангельску, задерживая попути все торговые суда на предмет наличия "контрабанды", т.е. грузов,предназначенных для России. В Архангельске предписывалось уничтожитьСоломбальскую верфь вместе со всеми обнаруженными там русскими кораблями, сжечьрусские купеческие склады, щадя по возможности склады голландские и английские(а в случае нанесения таковым урона – принести извинения) и вообще нанестимаксимальный ущерб русским. В принципе, задачи ставились весьма скромные, характерныеименно для разового налета, а не для серьезной операции стратегическогозначения. Даже будучи выполнены целиком, они бы не смогли "закрыть"Архангельск для России даже на одну навигацию. Ни о какой планомерной блокаде,ни о какой высадке десанта с серьезными целями речи даже не велось. Однако идля поставленных задач отряженные шведами силы были явно недостаточны. ЭскадраЛёве состояла из 3 фрегатов и 4 вспомогательных парусников – "Варберг"(42 пушки), "Эльфсборг" (40), "Марстранд" (26), "Мьехунден"(6), "Фалькен" (5), "Сулен" (4), "Тева-литет"(4). Итого – 127 орудий, часть из которых весьма небольшого калибра, и 850человек личного состава. В принципе, даже два обычных для того времени линейныхкорабля могли обеспечить над эскадрой Лёве столь подавляющее превосходство, чтопоставили бы под вопрос само ее выживание, а не только выполнение ею боевойзадачи. Впрочем, никаких линейных кораблей у русских тогда не было, а случись вАрхангельске таковые под английскими, французскими или голландскими флагами –едва ли стали бы вмешиваться: с основными европейскими державами Швециянаходилась тогда в сравнительно тесных дружественных отношениях.
Кроме этого, с отправлением Лёвеслучилась довольно длительная задержка – командору пришлось улаживать какие-то делапо найму шведской казной голландского корабля "Сулен". Возможно,благодаря этим переговорам с судовладельцем и произошла утечка информации оцелях планируемой экспедиции.
Как бы то ни было, в ночь на 25июня эскадра Лёве, неся на мачтах английские флаги, подошла к Мудьюгу. Подороге корабли, старались не обращать на себя внимание, шли со спрятанными вглубину палубы орудиями и вообще изображали из себя "купцов". Лишь врайоне острова Сосновца шведы захватили промысловую ладью "бобылька"Ивана Седунова. Ладью сожгли, а Ивана взяли в плен. У Мудьюга эскадраостановилась в нерешительности: для дальнейшего движения в Двинскую дельтунужны были лоцманы. В это время к шведам от острова подошел баркас снесколькими солдатами, капитаном,писарем и переводчиком. Вот, как писал о дальнейшем сам Лёве в своем отчете:"В 3 часа утра прибыл г-н лейтенантЮхан Алин с сообщением, что подходит бот, полный лоцманов, и я от всего сердцапорадовался их прибытию. Подвалив к кораблю, русские подняли флаг, ударили вбарабан и встали в ружье, после чего я встретил их у фалрепа. Первым на бортподнялся переводчик по имени Микаэль Борис, я по-английски спросил его, сам лион лоцман или привез их с собой. Он, отвечая мне на голландском, сказал, чтоанглийского не понимает. Тогда я по-голландски еще раз осведомился у него о томже. "Нет", – ответил он и сказал, что я должен послать за лоцманомсвою шлюпку с письмом к купцам, к которым прибыл, так как люди в боте – толькосолдаты, посланные архангельским губернатором держать караул на островеМудьюгский, где прежде обычно находились лоцманы, встречавшие корабли ипроводившие их устьем. На мой вопрос, где же теперь находятся эти лоцманы, онответил, что после того, как было получено известие о том, что должны прийти 7шведских кораблей, лоцманы были убраны оттуда и переведены на один остров вовновь заложенную крепость. Поняв, что радость моя была напрасной, я тут жепринудил русских зайти в каюту, поскольку понял, что они уже заподозрили в насшведов".
В общем, двигаться дальше шведы безлоцмана не могли: "Я отправил своегообер-штурмана Ханса Хумпу в шлюпке на другие корабли, с тем чтобы еще разпроверить и расспросить, нельзя ли найти лоцмана среди пленных, обещая большоевознаграждение тому, кто возьмется вести корабль, а также спросить шкипера накорабле "Марстранд", чаще других бывавшего прежде в Архангельске, невозьмется ли он за это. Но по возвращении штурмана стало известно, что никогоне нашлось. Тогда я приказал спросить русского капитана и его писаря, не могутли они ввести нас в устье, и употребил при этом все известные мне средства,поначалу обещая вознаграждение, а затем принуждая и угрожая, стремясь склонитьих к этому, но все же лоцмана не получил. Потом я еще раз спросил моегоиностранного штурмана Петера Андерсена, не возьмется ли он ввести корабли,обещая ему двойные лоцманские деньги, однако он решительно отказался. Ипоскольку я теперь не нашел никакого утешения или помощи, я приказалпродвигаться далее, пока не осталось 4 сажени глубины и упомянутый иностранныйштурман отметил, что было бы неразумно продвигаться дальше…"
В итоге, Лёве приказал идтивперед, на разведку трем своим малым кораблям: "Тева-литету", "Фалькену"и "Мьехундену". На их мачтах подняли французские и гамбургские флаги.В качестве лоцмана использовали Ивана Седунова, который впоследствии утверждал,что делал это, во-первых, после применения к нему физического насилия, аво-вторых – имея целью посадить вражеские корабли на мель.
Что и произошло – "Фалькен"и "Мьехунден" довольно скоро сели на мель. К ним был выслан баркас ссолдатами, при приближении которого шведы открыли огонь. Несколько человек былоубито, ответными выстрелами был убит командир шнявы "Мьехунден" Х.Шёншерна и ранены двое шведских матросов. После этого по севшим на мель кораблям открыли не слишком эффективный огоньбереговые батареи, и шведы, видя невозможность их спасти, эвакуировались на"Тева-литет". Каковой благополучно покинул Двинское устье. Вскорепосле этого эскадра Лёве снялась с якорей и двинулась в обратный путь, обстрелявпо пути несколько прибрежных деревень и разрушив одну солеварню. Каких-либодополнительных потерь шведы не понесли, русские потеряли 13 человек убитыми, 17ранеными, и семеро оказались в шведском плену. Среди жертв был переводчик"Микаэль Борис",застреленный разозленными шведами на застрявшем "Фалькене", а также Иван Седунов, на котором шведы тоже непреминули выместить свою обиду, после чего бросили на оставленном корабле,считая убитым. Этого несчастного человека, выжившего, несмотря на огнестрельныеранения, потом допрашивали с использованием пыток уже русские власти…
В общем, шведская экспедициязакончилась полным провалом: было потеряно два корабля, а ни одна изпоставленных задач не была выполнена. Замысел стратегического, по сути,значения вылился всего лишь в малорезультативную перестрелку. По возвращениикомандора Лёве ожидал военный суд – и лишь в 1704 году ему удалось полностьюоправдаться.
С тех пор прошло триста лет, аисторики и поныне не могут найти объяснения столь бездарным и высокомерно-самонадеяннымдействиям шведов. Ведь блокировать с моря русское побережье на шесть пригодныхдля навигации месяцев было совсем не сложно для шведского флота, насчитывающегов своих рядах несколько десятков одних только линейных кораблей. Ведь все онитак и простояли без дела в гавани Карлскроны вплоть до 1709 года, когда Дания вновь вступила в войну, и уних появилась, наконец, настоящая работа… А к Двинскому устью, вопрекиожиданиям Петра и здравому смыслу, шведы больше не приходили.
Впрочем, тогда, в 1701 году никтоне знал, что все сложится именно так. Получив известие об отражении налета,Петр вот в каких словах делился своими чувствами с Апраксиным: "Сим нечаянным счастием поздравляю вам; гденичего не чаяли, Бог дал…" Надо отдать Петру должное: при всейнезначительности с военной точки зрения, это была едва ли не первая победарусского оружия над шведами с самого начала боевых действий.
Два трофейных корабля уже коктябрю были отремонтированы и переведены на зиму в реку Повракулку. Примерно вэто же время Петр отзывает Прозоровского, назначая на его место ВасилияАндреевича Ржевского. Судя по всему, у царя накопилось недовольствохолмогорским воеводой. Сыграл, по-видимому, свою роль и тот факт, что 25 июня,в самый день драматических событий, воеводы вообще не было в городе. Потом же,когда все кончилось, Прозоровский инициировал серьезный конфликт с Иевлевым иРезе, обвиняя их в самоуправстве. (Оба, напротив, участвовали в схватке,руководя огнем прикрывавших строительство батарей – что, вообще говоря, невходило в круг их обязанностей.) Конфликт пришлось разруливать в Москве вНовгородском Приказе, что явно не вызвало у царя восторга.
А строительство Новодвинскойкрепости между тем возобновилось. В основном все работы завершились, однако,лишь в 1705 году, хотя некоторые доделки относятся и к более поздним временам.Так, внешнюю линию земляных предкрепостных сооружений завершили лишь в 1711году, а дополнительное укрепление – северный равелин – окончили только в 1714году. К этому времени опасаться шведского нападения уже не приходилось и можнобыло строить основательно, не спеша – на века.
Вот, как она выглядела, согласноописанию современного исследователя:
Новодвинская крепость представляет собой в плане строгийквадрат с четырьмя пятиугольными бастионами по углам — Флажным, Рогатым,Могильным и Морским. Толщина земляных валов – более 2 м при высоте – более – 5 м. С наружной стороны ониимеют наклонный эскарп, сложенный из тщательно тесаных крупных белокаменныхблоков. Пушки располагались по всему периметру крепости на валганге — валу,защищенном бруствером. Более всего их было на западной куртине. Южная куртинаотличается от остальных большей толщиной, что было сделано Георгом Резе,вероятно, специально, так как отсюда можно было скорее всего ожидать нападения.Позднее именно с этой стороны был устроен пруд, который также, наверное, долженбыл служить дополнительной преградой для врага. На углах бастионов возвышалиськараульные башенки.
В крепость вело трое ворот: западные — Двинские (или Зимние),со стороны реки, южные — Полуденные (или Летние) и северные — Равелинные. Двоепервых являлись парадными, что подчеркивалось аттиками с двумя изогнутымиволютами, картушами между ними, а также иконами великомучеников Иоанна Воина иГеоргия Страстотерпца «с войной [внешней]стороны над воротами». В Летнихворотах, а, возможно, и в Двинских, арочный проход был защищен герсой — «решеткой железной запускной». Онавместе с подъемным воротом сохранялась еще в начале XX века. Сами воротазапирались «полотнами деревяннымилиственичными створными на крюках железных и с полосы железными ж». Наверху их аттик украшал «орел каменной резной, да два яблокакаменных же черных, в них огни железные.»
Со стороны крепостного двора к Летним воротам примыкалдвухэтажный обер-офицерский дом с арсеналом в нижнем этаже. У Двинских воротразмещался комендантский дом. На территории крепости находились солдатскиеказармы, два деревянных цейхгауза, а в центре возвышались деревянная церковьсвв. апостолов Петра и Павла и колокольня. В каждом бастионе было размещено поодному двухъярусному пороховому погребу. <…> Куртины и бастионы окружалпониженный вал — фоссебрея, за ней — крепостной ров, за ним — прикрытый путь игласис. Ров был отделен от Двины стенками — батардами — со шлюзами. <…>При необходимости он мог быть заполнен водой. Через ров были перекинуты двадеревянных моста с подъемными устройствами — к Летним и Равелинным воротам.<…> С севера подход к крепости прикрывал равелин, также окруженный рвом.Его валы были ниже по сравнению с валами самой крепости, и на каждой стороневалганга размещалось по пять пушек. Большую насыщенность артиллерией имела лишьзападная куртина: на ее валганге находилось по шесть пушек с каждой стороны отДвинских ворот. Подступы к Морскому бастиону, кроме уже названных искусственныхпрепятствий, прикрывало <…> небольшое озеро, а подходы ко всему фронту —протока Муткурья.
Больше, однако, принять участие вбоевых действиях Новодвинской крепости не выпало. Семь лет спустя послеКрымской войны, в 1863 году Новодвинская крепость была исключена из спискадействующих оборонительных сооружений России. Ее передали местной епархии.Тогда же крепость стали потихоньку ломать, используя в качестве даровогоисточника строительного камня. После победы большевиков крепость передалиорганам НКВД. В ней были организованы колонии для беспризорников, позже –исправительно-трудовые колонии для преступников. В 1893 году крепость впервыепопадает в список памятников, составленный Императорской академией художеств. В1897 году по факту разрушения памятника Министерством внутренних дел РоссийскойИмперии было назначено расследование.
Первое же обследование иподробное описание состояния сооружений крепости было выполнено губернаторскойкомиссией в 1897–1898 годах. В те же годы первый фотограф Архангельска игородской голова, Я.И. Лейцингер, сделал первые фотографии крепости. Научноеизучение и подробная фотофиксация крепости как исторического памятника впервыебыла предпринята в 1913 году. По поручению Императорской археологическойкомиссии его провёл академик архитектуры П. П. Покрышкин. В результате, уже вследующем году, после отказа Архангельской духовной консистории от затрат наукрепление "пострадавших мест крепости", Императорским русскимвоенно-историческим обществом возбуждено ходатайство перед ГосударственнойДумой "об отпуске необходимых средств на поддержание этого историческогопамятника, созданного гением Великого Петра на северной окраине России",однако, начавшаяся война помешала осуществлению реставрационного проекта. В1931 году Новодвинскую крепость посетил великий реставратор П.Д. Барановский,который нашел в груде металлолома и вывез в Москву решетку Двинских ворот истворки Равелинных ворот. Сегодня они экспонируются в ГосударственномИсторическом Музее. Им же был перенесен в музей Коломенского деревянный домПетра Первого на Марковом острове, до того, в свою очередь, перенесенный вАрхангельск и сохраняемый под специальным каменным "футляром".Впервые в советские годы об историческом значении крепости вспомнили в 1947году – именно тогда был создан Паспорт памятника архитектуры. В 1950-е годыизучением самой крепости и ее истории занялся бывший ссыльный поселенец,писатель, философ и антропософ, а в те годы инженер промышленной зоны колонииА.В. Уйттенховен. Постановлением Совета Министров РСФСР №1327 от 30 августа 1960 г. Новодвинскаякрепость включена в список памятников истории и культуры, находящихся нагосударственной охране. Несколько лет назад Минюст ликвидировал в крепости и наокружающей территории свои учреждения и передал все Архангельскомукраеведческому музею. В 2008 году в крепости начались археологические раскопкии срочные противоаварийные работы. Разработана концепция музеефикации крепости.В 2009 году началась реставрация этого уникального памятника петровской эпохи.
Вот, собственно, что имеется вналичие на сегодняшний день:
В удовлетворительной степенисохранности находятся:
Кроме того, выявлены фундаменты Петропавловской церкви ибольшинства прочих строений крепости. Сохранились остатки гидротехнических сооружений,регулирующих поступление воды в ров. С другой стороны, на территории памятниканаходятся останки не имеющих исторической ценности сооружений промзоны серединыХХ века. Сохранились в исчерпывающем объеме обмерные и проектные чертежиутраченных сооружений крепости петровской эпохи.
К чему все эти подробности? Ктому, что город Архангельск, вообще говоря, получил тем самым предельноперспективную вещь. Судите сами: в надежно обособленном от жилых массивоввесьма живописном месте (дорога плохая с переправами – зато легко организоватьсообщение по воде) находится уникальный и масштабный исторический объект.Понятно, что и в нем, и рядом с ним можно организовать что угодно и даже всеэто вместе – и роскошный музей, и гостинично-досуговую инфраструктуру, и центрсамых разных, любого рода зрелищных мероприятий – от супергромких дискотек дореконструкторских фестивалей с водной и пиротехнической составляющей. Ясно, чтообъект должен брать масштабом и комплексностью – один лишь музей не создастзаметного потока посетителей ввиду отдаленности, зато при правильномразностороннем развитии способен стать едва ли главной туристическойдостопримечательностью Архангельска – даже более значительной, чем прекрасныймузей деревянной архитектуры "Малые Корелы". В краеведческом музееобо всем этом, понятно, вовсю ломают головы – а коли и у вас возникнет желаниеприсоединиться к данному занятию, то вот вам координаты для"гуголь-ёс": 64° 42' с. ш. 40° 25' в. д. 20 км. к северу от центраАрхангельска, вид со спутника – прекрасен!
