Верховный суд Дагестана оказался в центре скандала после того, как в интернете был опубликован видеоролик с корпоратива, на котором гимном учреждения его председатель Руслан Мирзаев объявляет популярную песню «Кайфуем». Подается это, конечно, как шутка — хотя обычно сотрудники и, особенно, руководили судов все-таки являются серьезными людьми, которые не позволяют себе таких выходок.
«Гимн верховного суда — песня "Кайфуем"», — объявляет в начале ролика Мирзаев, одетый в белую рубашку. Затем микрофон берет ведущий корпоратива и просит всех сотрудников Верховного суда выйти в зал, чтобы станцевать под эту песню. Те, кто откажется танцевать, лишат 13-й зарплаты, пригрозил ведущий. Опять же в шутку. Но, оценив свое положение, коллеги Мирзаева все-таки выходят на танцпол.
Тем более такие шутки выглядят странно на фоне того, что происходит сегодня с верховными судами республик Северного Кавказа, которые, несмотря на формально существующую систему разделения властей, фактически не обладают самостоятельностью.
Дагестан, согласно официальной статистике, является одним из лидеров по числу особо тяжких преступлений и абсолютным лидером по количеству правонарушений с использованием оружия. Среди регионов Северного Кавказа Дагестан занимает второе место по количеству совершенных преступлений, по количеству нераскрытых преступлений — первое.
Конечно, все эти проблемы можно было бы списать на плохую работу следствия, но суд, как показывает практика, тоже не выполняет одной из главных своих функций — арбитра. В регионе, например, существуют шариатские суды, в уголовный процесс они вмешиваются не так часто, но разрешение гражданских споров через нормы шариата распространено достаточно широко. Фактически это означает, что граждане не верят в справедливое рассмотрение их споров в федеральных судах, а потому выбирают иные доступные способы решения конфликтов.
Между тем, учитывая клановое и национальное разделение дагестанского общества, решать возникающие споры мирно — жизненно важно для республики.
Особенно заметно поведение судей Верховного суда республики на фоне действительного героического поступка полицейского Магомеда Нурбагандова. В июле, напомним, шесть боевиков взяли в плен юриста-консультанта отдела вневедомственной охраны Каспийска Нурбагандова и его двоюродного брата, когда они отдыхали на природе. Боевики потребовали от полицейского, чтобы он призвал своих коллег и родственников уйти из правоохранительных органов. Вместо этого Нурбагандов сказал в камеру «Работайте братья!», после чего его застрелили. Это видео позже было найдено в телефоне боевика, убитого в ходе контртеррористической операции.
21 сентября Владимир Путин посмертно удостоил Нурбагандова звания Героя России за мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга. Слова Нурбагандова уже стали своеобразным «мемом» — полицейские по всей стране и даже за ее пределами выражают солидарность с убитым в Дагестане коллегой.
Чтобы расширить проблему верховных судов Северного Кавказа, вспомним инцидент, который на днях произошел в Чечне. «Кавказ.Реалии» (проект «Радио Свобода») со ссылкой на собственные источники в Грозном сообщал, что спикер парламента Чечни Магомед Даудов («Лорд»), правая рука Рамзана Кадырова, избил председателя Верховного суда Чечни Тахира Мурдалова. По информации издания, Даудов прибыл к зданию суда в сопровождения десятка автомобилей, его охрана (около 40 человек) оцепила здание, а спикер парламента вошел в кабинет судьи. Источник утверждает, что Даудов начал избивать Мурдалова, требуя от него написать заявление об увольнении по состоянию здоровья. Тем не менее, судья ответил отказом.
Никаких доказательств того, что этот инцидент имел место, нет. По словам источника, врачи в Грозном отказались провести медицинское освидетельствование судьи. Позже чеченская государственная телерадиокомпания «Грозный» опубликовала аудиозапись разговора с человеком, представившимся как Тахир Мурдалов. Он заявил, что действительно встречался с Даудовым в своем кабинете, но избиения не было. Предполагаемый судья считает, что публикация в СМИ могла быть провокацией. Но и аудиозапись вряд ли можно считать доказательством.
