Но те v внизу v не понимали
Ни чисел, ни имён,
И знаком долга и печали
Никто не заклеймён
Александр Блок. ?Митинг?
Митинг v явление контекстуальное. Его эффективность и значимость во многом зависит от эпохи, культуры, среды. Когда-то, где-то и для кого-то митинг уместен, а где-то рядом язык митинга уже слышится как бессмысленная абракадабра. Но есть контексты, в которых митинг естественен. Самым "митинговым" периода нашей истории была, может быть, горбачевская ?перестройка?, традиция и уроки которой несомненно актуальны для политических сил, составляющих авангард предстоящего завтра митинга. Можно вспомнить некоторые эпизоды из этой эпохи- Даже если не хочется вспоминать.
Демонстрация и митинг солидарности у литовского посольства против действий ОМОНА в Вильнюсе: "Горба-чев фа-шист! Горба-чев фа-шист!" Кто-то шутит: "Да не фашист, коммунист он, а это одно и то же! Горба-чев ком-му-нист!? - ?Да нет, давай лучше так: Горбачев v г-о!?. Все смеются и подхватывают, но в итоге останавливаются на более привычном ?фашисте?. Где сейчас этот Горбачев, этот Вильнюс, и этот ОМОН? Спросите Екклесиаста. Больное воспоминание, смутная тень настроения митинга, душевное смущение- Митинг у Парка Культуры в преддверии ГКЧП, против консервативных сил в армии, спецслужбах, СМИ. Оратор скандирует: "Позор Язову!" v все хором повторяют: "Язову!" - "Позор Кравченко!" - Все: "Кравченко!" и так далее. Что вспоминается? Скука, беспомощность, неуверенность, неумолимое чувство какого-то эстетического стыда.
Три дня на площади в 1991 году, последняя дань красивым мифам шестидесятничества, последний в моей памяти ?meeting? в исконном экзистенциальном значении ?встречи?: Возьмемся за руки, друзья- Но вот какой-то стрёмный дядечка протаскивает на трибуну лозунг: ?Наших ребят v в Мавзолей, Ленина v на помойку!? А с трибуны победителей слышится невозможное: "Есть предложение Янаева кастрировать! А всех остальных долго варить в кипящем чане!" Какой-то миротворец пытается призвать ораторов к гуманизму, благонамеренному разуму. Его клеймят гэбэшником и гонят с демократической трибуны. Все идут на Лубянку "валить Феликса", не слушая даже Сергея Адамовича Ковалева, который умоляет подождать профессиональную бригаду, чтобы избежать несчастных случаев при демонтаже памятника. Растерянность, разочарование, нежелание верить своим глазам и ушам. Сквозь кафкианский морок происходящего прилежный взор готов уже разглядеть и Беловежскую пущу, и ?коммуно-фашистский мятеж?, и две Чечни, и ?олигархов?, и ?семью? с ?питерскими?, и ещё один митинг в защиту демократии.
Прежде чем пойти, или не пойти на него, мне хочется реализовать одно мое несомненное, с точки зрения либеральных ценностей, право. Это право сомневаться, вопрошать, рефлектировать. Не будет ли участие в митинге данью ?стадному чувству?, а отказ участвовать v ?страусовой политикой? и безответственным отсиживанием в ?башне из слоновой кости?? Чтобы принять сколько-нибудь ответственное решение по этому поводу, нужно задать себе определенные вопросы и по возможности ответить на них.
Вот лишь некоторые мифы и штампы, которые можно услышать в качестве аргументации от тех, кто относится к митингу как к чему-то безусловному и несомненному.
"
Повод к митингу - дело ЮКОСа, это симптом перехода властных органов к репрессиям". Но почему таким "симптомом" не сочли, например, процесс Эдуарда Лимонова, сопровождавшийся огромными потоками диффамации в ангажированных СМИ? Да, Лимонов не является актуальной фигурой в реальной политике или бизнесе, а идеология его более чем спорная. И всё же он был достаточно похож на политзаключенного, чтобы стать "информационным поводом" для такой активной консолидации демократических сил v и не стал. И если только допустить мысль, что ?телеологической перспективой? акции является поддержка Ходорковского-политика, то участие в таком митинге требовало бы, скажем так, особой ответственности и компетентности. Впрочем, надо отметить, что предстоящий митинг имеет лишь нумерологическое основание: он приурочен к Седьмому ноября v хорошо, что не к Девятому января, v и никак официально не связывается с Ходорковским и ЮКОСом.
"
Плохо, что наша молодёжь слишком аполитична". Помню, как мои знакомые, гиперполитизированные берлинские анархисты, наотрез отказались идти на "Гражданскую Оборону" в "Проект ОГИ", потому что "Летов - фашист". На попытки возражать они отвечали, что русские наивны, аполитичны и плохо распознают фашизм. После таких ?политических? эмоций и штампов, хочется сразу отбросить жупел ?аполитичности?. За якобы ?аполитичностью? во многих случаях стоит лишь положительное стремление ума деконструировать расхожие ?политические? мифы и мыслить рационально, учиться видеть альтернативы, совмещать точки зрения.
"
Можно будет удивить власть численностью митинга". Смею думать, что у власти хватает IQ и информационных ресурсов, чтобы смоделировать социальный состав и численность участников митинга. Никого ничем в наше время нельзя ?удивить?. Да и во всей истории митингов и демонстраций, кажется, в основном ?брали? не количеством.
Может быть, для человека, мыслящего в категориях индивидуальной и социальной свободы, на первом месте должен стоять вопрос о личной мотивации участия в митинге. Это не тот случай, когда ?я? v последняя буква в алфавите. Вопрос ?зачем это мне? - не только психологический, но и философский, экзистенциальный. Ответ на этот вопрос должен быть "
ответственным" v не случайно это во многих языках родственные слова.
Кто-то может сказать: "
Я рассчитываю, что мое участие в митинге повлияет в лучшую сторону на положение в стране". Для меня такой ответ звучит осмысленно только в устах организаторов митинга, или, по крайней мере, тех его участников, которые профессионально или социально достаточно близки к полю реальной политики. Кто не чувствует себя компетентным в вопросах экономики, политики, бизнеса и ориентируется на политическую мифологию, пресловутую "картинку", рискует оказаться на митинге безответным и безответственным статистом, даже при лучших намерениях. Кто знает, не помог ли бы он лучше стране и, как учит Традиция, "целому миру", если бы в отведенное для митинга время сосредоточился на каком-нибудь эффективном процессе в рамках своей профессиональной деятельности или даже частной и собственно внутренней жизни.
Кто-то может сказать: "
Я хочу таким образом идентифицировать свою гражданскую позицию". В этом случае личная политическая инициатива, а также поддержка какой-то партии и членство в ней была бы более сильным идентификатором, чем участие в митинге. Да и вообще, в демократическом обществе главный критерий гражданской позиции - участие не в митинге, а в выборах. Один из последних гуманистов ХХ века, бывший узник немецкого концлагеря, философ и психолог Виктор Франкл, получив на лекции в МГУ бумажку с вопросом: "Что вы думаете о личной ответственности каждого за судьбу страны?", даже не понял вопроса. Сначала он ответил: "Нет, я вообще не признаю
коллективной ответственности, каждый отвечает за себя". Его перепросили: "Да нет же, мы спрашиваем о
личной ответственности каждого, но не за себя, а за судьбу страны". Тогда он сказал: "А, вот вы о чем. Ну, для этого существует такая вещь, как участие в выборах". И если это недоумение Франкла кажется нам наивным или "слишком американским", то что же такое тогда вообще для нас ?митинг в защиту демократии??
С другой стороны, на Западе митинги проводятся, и даже имеют почтенную традицию. Была американская волна протестов против войны во Вьетнаме, повлиявшая на политику властей, но почему? Во многом потому, что каждый участник был лично заинтересован в прекращении войны и возвращении домой друга, брата, отца. В стране тогда была воинская повинность, а в результате волн протеста армия стала наёмной. Для сравнения, недавние массовые протесты американцев против войны в Ираке были лишь колебанием воздуха, потому что не имели такого конкретного практического субстрата, личного экзистенциального импульса за каждым митингующим. Отвечая на вопрос, что он думает об этих митингах, президент Буш с улыбкой сказал: "Я понимаю, что люди пришли высказать свое мнение. Свобода слова является нашей демократической ценностью. Вот за такие ценности мы как раз воюем в Ираке. Чтобы и там тоже люди могли выйти на митинг и высказать свое мнение". Зато в каждом почти университете или колледже в период войны с Ираком ритуально читалась публично в лицах аристофановская "Лисистрата". И в этих представлениях, кажется, было гораздо больше настоящести, чем во многих митингах, хотя иногда и "Лисистрата" тоже была слишком ?заорганизована?.
Здесь, наверное, важно, что для американского массового сознания сам концепт "политика" имеет другую структуру и другие коннотации. Для нашего соотечественника, "политика" это до сих пор в основном политическая мифология, картинка, "анекдоты про Брежнева" и конспирология а-ля "пикейные жилеты". Для американца, "политика" v это про аборты на позднем сроке беременности, про право на ношение оружия, про преподавание в школе теории эволюции, про экологию, про коррумпированного мэра в родном маленьком городке, ну может быть про экономическую платформу президента и его отношение к налогам, про всякий другой хлеб насущный. Язык митинга прозрачен и одинаково читается ?обеими сторонами?. Соответственно, какой-нибудь экологический митинг небольшой группы зеленых может дать хороший резонанс и практический результат. В других случаях люди приходят на митинг, чтобы подтвердить свое ?айдентити? и встретить единомышленников, и как правило отдают себе в этом достаточный отчет, не ставя вопроса о политической эффективности митинга.
На самом деле, я могу понять митинг v как
Митинг. Как ?делание?, как дело жизни для революционных одиночек, ?прекрасных союзов?, творцов, безумцев, экстремистов, эстетов, романтиков, пассионариев, ?странных людей?. Черный бородатый человек в видении Блока говорит толпе завораживающие вещи, и в него летит камень, как в библейских пророков. Несколько ?сумасшедших? диссидентов приносят на Красную площадь лозунг ?За нашу и вашу свободу?. Молодые безбашенные нацболы, со своим ?Да, Смерть!? бросают помидоры и яйца в памятники и в политиков, садятся в тюрьму.
Пусть кто-то скажет: "
Я иду на митинг, потому что дух митинга, его эстетика, идеально отвечает моей личности, моему экзистенциальному импульсу, предельному интересу, глубине существования "
. И тогда v надо идти. Тогда это v твой митинг.
Скорее всего, он будет несанкционированным.
