Чудна и обширна простёршаяся на восьмую часть суши российская действительность. Но великая русская литература ей по-прежнему вполне соответствует.
Ну вот, например, продолжается мистика с грузинскими и молдавскими винами, чудесным, надо полагать, образом превратившимися в уксус или что ещё похуже...
Вот и коллега Михаил Арсенин, описывая и анализируя хванчкарательные операции на наших южных рубежах, обратился к классике прошлого века – последнему творению Венички Ерофеева "Диссиденты, или Фанни Каплан".
О чём писать – и так всё очевидно, и даже давно написано. И иного значения, кроме литературного, демарши господина Онищенко не имеют – по крайней мере, для простых россиян. Ну, прикроет он импорт, и что? В народе меньше пить будут? У того же Венички Ерофеева есть масса дивных рецептов...
Жаль только, что в поисках корней и истоков никто не идёт дальше "четвертичного периода", не обращается к глубоким пластам отечественной классики. В сюжете с птичьим гриппом я напрасно полагал, что растащат на цитаты булгаковские "Роковые яйца"...
Равным образом остаётся удивляться, что, обратившись к теме горячительных напитков, господа журналисты не воспользовались наследием Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина. А ведь он ещё почти сто тридцать лет назад в опубликованной в 1877 году «Современной идиллии» раскрыл нам секрет отечественных напитков, которые господин Онищенко теперь противопоставляет зловредному закордонному продукту, – прославленных в ту пору кашинских вин:
"...Оказалось, что никаких виноградников в Кашине нет... Процесс выделки изумительно простой. В основание каждого сорта вина берется подлинная бочка из-под подлинного вина. В эту подлинную бочку наливаются, в определенной пропорции, астраханский чифирь и вода. Подходящую воду доставляет река Кашинка, но в последнее время дознано, что река Которосль (в Ярославле) тоже в изобилии обладает хересными и лафитными свойствами. Когда разбавленный чифирь провоняет от бочки надлежащим запахом, тогда приступают к сдабриванию его. На бочку вливается ведро спирта, и затем, смотря по свойству выделываемого вина: на мадеру - столько-то патоки, на малагу - дегтя, на рейнвейн - сахарного свинца и т. д. Эту смесь мешают до тех пор, пока она не сделается однородною, и потом закупоривают. Когда вино отстоится, приходит хозяин или главный приказчик и сортирует. Плюнет один раз - выйдет просто мадера (цена 40 к.); плюнет два раза - выйдет цвеймадера (цена от 40 коп. до рубля); плюнет три раза - выйдет дреймадера (цена от 1 р. 50 к. и выше, ежели, например, мадера столетняя)...
Но как же, спросите вы, получали сии творения народного таланта пропуск в большой мир? И на это у классика есть ответ:
"Когда вино поспело, его разливают в бутылки, на которые наклеивают ярлыки и прежде всего поят им членов врачебной управы. И когда последние засвидетельствуют, что лучше ничего не пивали, тогда вся заготовка сплавляется на нижегородскую ярмарку и оттуда нарасхват разбирается для всей России."
Врачебная управа – она ведь и поныне не перевелась, и возглавляет её Онищенко, пекущийся о пользе для здоровья россиян, которую непременно принесёт замена грузинского и молдавского продукта отечественным. Но чем чёрт не шутит, а вдруг действительно за сто лет всё перевернулось, и братские народы освоили кашинские технологии, напрочь забросив трудоёмкое возделывание виноградников?
Во времена Салтыкова-Щедрина нравы были проще. Кашинские приказчики не искали столь сложных объяснений, а с ходу изложили классику подлинные причины и основания для закрытия таможенных границ перед импортным горячительным:
"...вытесняя с внутренних рынков дорогой иностранный товар и заменяя его однородным собственного производства (и притом не стоящим выеденного яйца), кашинские виноделы тем самым увеличивают производительную силу страны. ... те же виноделы, давая приличный заработок нуждающимся в нем, тем самым распространяют в стране довольство и преподают средства для безбедного существования многим семьям, которые без этого подспорья были бы вынуждены прибегнуть к зазорным ремеслам.
Теперь это именуют "поддержкой отечественного производителя" и пускают в ход на всех фронтах – от автопрома "и далее везде". И вообще, свой продукт хорош хотя бы потому, что свой ...
"Да еще лучше, потому что "ихнее" вино – вредительное, а наше – пользительное. Съел лишнее, выпил ли – с "ихнего" вина голова болит, а с кашинского – только с души тянет".
Протестов не было тогда, в классические времена, – не слышно и теперь, со стороны современников:
"Сначала с этих хересов тошнило, но потом привычка и патриотизм делали свое дело".
Однако главным аргументом были не общественное здоровье и не подъём хозяйства: что тогда, что, надо полагать, теперь.
"...Прежде всего, кашинское виноделие развязывает руки русской дипломатии. Покуда его не существовало, на решения дипломатов могли оказывать давление такие вопросы: а что, ежели француз не даст нам лафитов, немец – рейнвейнов, испанец – хересов и мадер? Что будем мы пить? Чем гостей потчевать? А теперь эти вопросы падают сами собой: все у нас свое – и лафиты, и рейнвейны, и хереса. ... Дайте только ход кашинским винам, а там уж дело само собой на чистоту пойдет. Сгрубил немец, зазнался – не надо нам твоих рейнвейнов, жри сам! – а отвечай прямо: какая тому причина?..
Тут заметна разница. Противники России измельчали, место великих европейских держав заняли непонятно кто – Грузия с Молдавией. И не они нас лишают напитка, а мы сами гордо отказываемся...
Причём политика, сиречь патриотизм, был у кашинских купцов далеко впереди любой экономики:
"...Потому что наше вино сурьезное, - в один голос говорили приказчики, да и обойдется дешевле, потому что мы его на всяком месте сделать можем. Агличин, примерно, за свою бутылку рубль просит, а мы полтинник возьмем; он семь гривен, а мы – сорок копеечек. Мы, сударь, лучше у себя дома лишних десять копеечек накинем, нежели против агличина сплоховать! Сунься-ко он в ту пору с своей малагой - мы ему нос-то утрем! Задаром товар отдадим, а уж своих не сконфузим!
Движение политической мысли в головах уездных приказчиков было куда как шире:
"...главным образом, кашинскому виноделию предстоит содействовать разъяснению восточного вопроса. Что нынче в Средней Азии пьют? – все иностранное вино, да все дорогое. Перепьются да с нами же в драку лезут. А дайте-ка кашинским винам настоящий ход – д мы и в Афганистан, и в Белуджистан, и в Кабул проникнем, всех своими мадерами зальем!"
Особенно хорошо читались эти строки век с небольшим спустя после написания, в начале 1980-х. Тома, отпечатанные и сшитые году в 1906-м в издательстве Адольфа Маркса, распавшиеся на страницы и вновь собранные рукою библиофила и самозваного переплётчика, говорили о дне сегодняшнем, – об Афганистане и Кабуле, где, согласно телевизионным новостям, наш "ограниченный контингент" содействовал населению в деле озеленения...
Ведь, казалось бы, так глупо и глубоко вляпаться можно было, только злоупотребив кашинским марочным вином. Чем ещё объяснить ту смесь из ошибок и просчётов дипломатов, разведок и военных, из бессилия партийного и государственного аппарата, неспособного эти ошибки исправить, но лишь усугублять, – вплоть до начала настоящей войны?
И что изменилось с тех пор? В Афганистане по-прежнему воюют, но уже другие державы. Но стремление "содействовать разъяснению восточного вопроса" никуда не исчезло – правда, вопросы у нас теперь к Грузии. Нет-нет, да и проскочит неосторожная фраза, свидетельствующая о желании хотя бы побомбить, если не получается повоевать всерьёз. Последнее невозможно до тех пор, покудова из Сакартвело не будут выведены наши военные базы, неспособные ни на что, кроме как становиться при случае заложниками... Я уже не говорю о Молдавии – она теперь далеко, и чтобы представить, как винная война с нею из невинного развлечения перерастает в войну настоящую, нужно обладать слишком богатой фантазией.
И вот, как продолжение политики иными средствами, появляется господин Онищенко. Как задержат норвежцы наш траулер "Электрон" – так их сёмга неожиданно становится полна ядовитыми тяжёлыми металлами. Упрётся Украина в газовом вопросе – и немедленно их сало оказывается под подозрением: мол, делают его из индийской буйволятины. Тут два предположения, одно смелее другого: будто поклоняющиеся корове индусы забивают своих буйволов и будто из оных можно изготовить любимый свинопродукт...
Обычное для современной России использование (не важно, чего) "не по прямому назначению". Теперь нашего главного санитарного врача в ином качестве уже не воспринимают. И это печально.
Потому что так уже было с журналистикой. Информационные войны 90-х сейчас используют, чтобы доказать, будто вся журналистика к этим войнам сводилась.
Теперь, боюсь, любые санитарные соображения будут игнорировать, выискивая за ними интерес и гешефт, – политический или экономический.
Ведь кашинские традиции живы: "Солнцедар", "Анапа" и "три топора" тому порукой. Более того, традиции эти шире нынешних границ России – вспомним продававшийся в трёхлитровых стеклянных банках украинский "биомицин", сиречь "Било мицне". И Грузия, и Молдавия входили в это "единое винное пространство" – с неизбежными последствиями для качества их массового продукта. Качество это и теперь, конечно, не ахти. Но пик падения был пройден и преодолён в начале 90-х, а под конец века заводские вина там уже были ощутимо лучше домашних, которые, в свою очередь, заведомо и очевидно превосходят отечественные "кашинские" пиломатериалы.
Более того, если народ у нас и травится, то, скорее, своей палёной водкой, а не чужим вином, пусть оно тридцать три раза уступает французскому и чилийскому.
Так в чём же смысл демарша нашего Департамента общественного здоровья?
Оставим для других версию о подкупе со стороны "отечественного производителя" – кашинских и прочих купцов, экономика здесь если и есть, то на десятом месте. Никакие рационального порядка соображения тут и не ночевали. Да, господин Онищенко действительно проводит в жизнь нашу политику (скажу больше – геополитику).
Вы помните, кто говорил, будто на просторах бывшего СССР надлежит направить усилия на создание привлекательного образа России? Я это уже запамятовал, и "наверху", похоже, тоже забыли. Не видно этой длительной планомерной работы по привязыванию к себе вчерашней "братской семьи народов" – движения отчётливы, резки и бессмысленны, как в семейном скандале с битьём посуды.
Результаты налицо: вот уже и Каха Бендукидзе, бывший отечественный олигарх, а ныне грузинский министр, говорит о нас как о ненадёжном партнёре, с которым лучше не связываться: "Представим на месте России море..."
Так, может, есть иной смысл, скрытый? У Стругацких в "Обитаемом острове" под вывеской Департамента общественного здоровья скрывалась тайная полиция. Там означенный департамент провоцировал заведомо провальную войну, интригуя против военных, дабы "к ногтю были взяты господа генералы".
Но в нашем случае, боюсь, бессмысленно искать за последними телодвижениями хитроумную интригу. Таков действительный уровень нашей нынешней внутренней и внешней политики. Как бы сравнить век нынешний и век минувший – современную Россию с поздним СССР или с Империей самых дуболомных лет, описанной Щедриным?
"Принимая во внимание все вышеизложенное, приказчики единогласно полагали: ввоз иностранных вин в Россию воспретить навсегда. О чем и послать телеграммы в московский Охотный ряд для повсеместного опубликования".
У Михаила Евграфовича сие оставалось сатирою. В нашем случае Дума всё приняла всурьёз, за что и проголосовала...
