Итак,приведем для начала неполный перечень дел и заслуг Якова Брюса "награжданке".
Какмы уже говорили, Брюс – один из виднейших представителей славного племенипереводчиков Петра Великого – людей, чьими руками был произведен в Россиитогдашний культурный и языковой взрыв.
Нестанем перечислять здесь полтора десятка переведенных лично Яковом Вилимовичемкниг, а дадим вместо этого отрывки из двух его писем царю, иллюстрирующихусловия, в которых эта работа велась:
«ВашегоВеличества из Пустой Сольцы письмо, 16 сентября, получил я сего месяца 4 дня, вкотором изволите приказывать, дабы наперед исправлять трактатец о механике. И яВашему Величеству доношу униженно, что намерен я оный трактатец вновьпереводить (понеже он гораздо плох переведен), кой час на место придем; и дежестоянка будет. А в пути, за непрестанным маршем, зачинать было невозможно. Ахотя в третий день и стоянка (дневка) бывает, то от непрестанных жалоб и докукздешних поляков не можно за нее принятись»
Это – сентябрь 1709 г. – канун большогонаступления в Прибалтике со множеством осад, штурмов и прочихинженерно-артиллерийских сюжетов. Мы видим, как Брюс здесь из редактора чужогоперевода превращается в переводчика…
«...опасаюсь,что за недовольством сего языка (якоже вашему величеству известно), по желаниюсвоему исправно и вразумительно написати не возмогу, понеже грамматика, предиными книги, особливо достаточно искуснаго обоих языков переводчика требует,котораго здесь не изобретается»
Это– 1716 г.Речь идет о книге "Искусство нидерландского языка" и составленномБрюсом карманном голландско-русском словаре.
Воти ответ Петра:
«Письматвои октября от 2-го и декабря от 2-го же чисел, до нас дошли, из которых мыуведомились о трудах ваших в переводе книг, за что вам благодарствуем; что жеупоминаете, для прибытия нашего в Голландию, потребны нам будут именованиярусских слов с голландскими по алфавиту из грамматики, и для того, оставяпрочее в грамматике голландской, начали поспешать оными именованиями, и за сиепаки вам благодарствую, и когда будет готово, то вели напечатать маленькуюкнижку (такую, чтоб можно носить в кармане), и пришли к нам сюда немедленно»
(Характерно неустойчивое мерцание обращений на"ты"/"вы": при том, что именно Петр был инициаторомвведения обычая обращаться на "вы" в официальной коммуникации).
Иливот еще – тот же 1716 г.:
«Присем доношу вашему величеству, что ныне две книги переведены, а именно география,ея же автор Гибнер называется, и како обносится, будто оная, удобства ради, ужеи на английский и французский язык переведена, которая зело потребна будетвсякому человеку ко знанию всех государств, также законов, обычаев и соседов,при том и фамилии владетелей их объявлены. ...и аще ваше величество соизволитеих приказать печатать, чтоб о том его светлости кн. Меншикову приказатьизволили, понеже от меня посланные фигуры, принадлежащие ко артиллериифранцузской, по се время еще не вырезаны». Петр, выполняя эту просьбу, наказывает из-за границыМеншикову: «когда генерал-фельдцейхмейстер Брюс заготовит к печатанию своегоперевода книги и в них разные фигуры, то б велел он все то от него принимать ипечатать».
Помимо этого, Яков Брюс стоял у истоков созданиязнаменитой Навигацкой школы – первого в России морского училища, открытого в 1701 г. в Сухаревой башне наСретенке в Москве. И уж однозначно – именно Брюс организовал на этой башнепервую в стране астрономическую обсерваторию. Кстати сказать, значительнаячасть легенд про Брюса так или иначе связана с этой Сухаревой башней – и самколдун именно в ней занимается своими таинственными делами, и книги егосекретные замурованы-де в ее стенах…
Более значительным поприщем Брюса стало руководствоБерг- и Мануфактур-коллегией – правительственным учреждением, фактически,министерством промышленности и министерством геологии в одном лице. Надосказать, что весьма существенна роль Брюса в самом создании системы Коллегийвзамен традиционной системы Приказов – данная реформа центральных органовуправления проводилась Петром на основе тщательнейшего изучения административногоопыта различных государств, перевода их национальных законодательств на русскийязык. Яков Брюс участвовал в этом процессе, можно сказать, с 1698 г., когда переводил дляПетра основы английского законодательства. Привлекали его и в дальнейшем. Чтоже касается кандидатуры на должность президента Берг-Мануфактур Коллегии – тотут сыграла роль не только образованность Брюса как таковая, но и довольноочевидная, на взгляд из того времени, цепочка связанных смыслов. Артиллерия –это своего рода венец, если не символ тяжелой индустрии. Знаток артиллерии поопределению является знатоком металлургии, а основное назначение Берг-коллегиикак раз и заключается в поиске и добычи руд для металлургических производств.Как бы то ни было, первое время все заботы по организации артиллерии такжележали на Берг-Мануфактур Коллегии – и лишь впоследствии они были выведены заее рамки, хотя сам Брюс продолжал лично возглавлять как коллегию, так иартиллерийское ведомство. К моменту, когда в 1722 г. коллегия разделиласьна Мануфактур-коллегию под управлением В. Новосильцева и Берг-коллегию,возглавляемую Брюсом, в России была, по сути, запущена промышленная революция:новые производства росли, как грибы, старые закрывались либо модернизировались.Брюс же, по-видимому, является и автором основного закона, по которому работалаБерг-коллегия – так называемой "Берг-привилегии". Этот закон давалпрактически любому российскому подданному право заниматься поиском полезныхископаемых и основывать горное производство: в ответ на поданную заявку,чиновник Берг-коллегии должен был убедиться в том, что предполагаемый заводимеет вокруг топливную базу (лес) и проточную воду (если того требовалатехнология). После чего обязан был дать разрешение на строительство завода. Вреальности Берг-привилегия стала не только законодательной основой взрывногороста российской металлургии, но и серьезным социальным лифтом, позволившиммногим людям сменить социальный статус.
Однако, Брюс отметился и на дипломатическом поприще– хотя и не столь удачно, как на индустриальном. Первое его поручение подобногорода относится к 1710-1711 г.г.,когда Петр приказал ему взыскать 300 000 талеров контрибуции с Данцига,проштрафившегося в ходе Северной войны – город признал польским королемставленника шведов Станислава Лещинского. Надо сказать, что ничего тогда уБрюса не вышло – из сохранившейся переписки с царем видно, что, с однойстороны, Яков Вилимович не слишком четко проинструктирован относительно спектрадопустимых действий, с другой же – не обеспечен силами, достаточными длявоенного давления на город. А с третьей – явно не чувствует себя при исполнениипоручения такого рода "как рыба в воде". То есть какой-нибудьприрожденный вепрь дипломатии понял бы, не переспрашивая, даже и не высказанныенамерения царя, после чего обвел бы поляков вокруг пальца, запугал бы их ивыбил бы деньги – но для этого надо быть прирожденным дипломатом, дипломатом вкрови – как, например, Андрей Остерман, коллега Брюса по следующемудипломатическому поручению царя.
Каковым стали, ни много ни мало, мирные переговорысо Швецией. Брюс официально возглавлял делегацию на Аландском конгрессе,открывшемся в апреле 1718 г.Остерман, соответственно, являлся со стороны России вторым человеком послеБрюса – иначе и быть не могло: слишком неравное у них было служебное положение.Генерал-фельдцейхмейстер королевских кровей, близкий персоне царя, – и,напротив, малознатный вестфалец, еще в 1711 г. служивший простым переводчиком при П.П. Шафирове. Тем не менее, и самому царю, и его посольскому ведомству быловполне понятно, кто из них дипломат, а кто – генерал.
Получилось совсем нехорошо – втайне от своегопрямого начальника Остерман играл собственную игру: вел самостоятельныепереговоры со шведскими представителями, получал отдельные инструкции изПетербурга от Шафирова и по ним отчитывался через голову Брюса. Затем, послеполучения известия о гибели Карла XII, именноОстерман был отозван в Петербург для нового инструктажа. Брюс остался наАландах один и в течение четырех с лишним недель не получал ни строчки ответана свои многочисленные письма. Наконец, на вопрос "что делать?"пришел знаменитый ответ Петра: "тужить по королю швецкому". Затемвыяснились уже и совсем унизительные для Брюса моменты – от своеволия Остерманав распоряжении посольской кассой и представительскими подарками до факта,переполнившего чашу терпения бедного генерал-фельдцейхмейстера: оказалось, чтоправильный ключ для чтения шифрованной корреспонденции находится только уОстермана, а то, что имеет Брюс – для дела непригодно. Последовала жалоба царю,на которою Петр прислал утешительный ответ – якобы тот не в курсе о своеволииОстермана, а про ситуацию с секретными ключами и вовсе не проинформирован. Вобщем, ничего не изменилось – но вскоре Аландский конгресс скончался своейсмертью: новое руководство Швеции решило выйти из переговоров.
И вот, несмотря на явно неудачное исполнение Брюсомаландской миссии, именно его, причем, с тем же Остерманом в качестве первогозаместителя, Петр посылает в 1721 г. на новые мирные переговоры со шведами. Перед этимипереговорами Брюс становится титулованной особой – графом. Но разница была нетолько в этом: в Ништадте Брюс, умевший делать работу над ошибками, уже непозволял себе выпускать из рук какие-либо значимые нити, доверяясь помощнику –да и Остерман, похоже, получил персональные указания несколько умерить рвение(что не помешало ему проявить себя виртуозным дипломатом и на этот раз). Вобщем, 30 августа Брюс и Остерман закончили войну, которую Россия вела почти 21год – за что Яков Вилимович получил от царя 723 двора в Кексгольмском и Козельскомуездах.
Из сказанного выше вовсе не следует, что Яков Брюсиграл роль шута среди "птенцов гнезда петрова". Напротив, это былчеловек, пользовавшийся явным личным расположением царя – безотносительнозанимаемой должности и выполняемой работы. Сохранившиеся письма к Брюсу людей,обладавших более высоким формальным статусом – таких, например, как его прямыеначальники Б. П. Шереметев и А. Д. Меншиков – а также одного из самыхвлиятельных чиновников петровского государства, кабинет-секретаря А. Макарова –недвусмысленно показывают, что все трое весьма дорожат расположением к нимБрюса, не допуская ни нотки высокомерия (столь характерного для них в другихситуациях). Так ведут себя обычно лишь с монаршими фаворитами…
Трудно сказать, в какой степени Брюс был такимфаворитом – с одной стороны, крепость позиций его бесспорна. При этом от большинствасвоих коллег он, в общем, отличается пониженной конфликтностью, отсутствиемпривычки выклянчивать пожалования (как у того же Шереметева) или обращать всвою пользу казенные средства (как Меншиков). Беспрецедентен среди деятелейпервого ряда окружения Петра и конец карьеры Брюса: полтора года спустя послесмерти царя (на похоронах которого он был "верховным обер-маршаломпечальной комиссии" – то есть, главным распорядителем и разработчикомцеремонии) он уходит в отставку со всех постов "по собственному желанию"– получив перед этим от императрицы "жалованную грамоту" сперечислением всех своих заслуг перед страной. Оставшиеся девять лет жизни Брюспосвятил исключительно ученым занятиям… Это выглядит форменной экзотикой присопоставлении с судьбой прочих "птенцов", по смерти ВеликогоПреобразователя тут же бросившихся в ожесточенную борьбу за власть и, в концеконцов, истребивших в этой борьбе друг друга.
Впрочем, не стоит рисовать Якова Брюса белымлебедем: жизнь тогда была не такова. Вот мы видим его в 1723 г. председателемсудебной коллегии, разбирающей знаменитый конфликт двух других интеллектуаловПетра Великого – П. П. Шафирова и Г. Г. Скорнякова-Писарева. Именно Брюсприговаривает Шафирова к отсечению головы, в общем, без особых на то оснований…
Да, времена были трудные – достаточно сказать, чтоявившийся в 1698 г.за границу по вызову Петра Яков Брюс предстал перед царем с пораненной рукой: коллегаБрюса по "Всешутейшему собору" "князь-кесарь" Ф. Ю.Ромодановский пытал его каленым железом в подвалах своего Преображенскогоприказа (что не помешало в дальнейшем им плодотворно сотрудничать поартиллерийской части, а Ромодановскому – писать на имя Брюса заискивающиеписьма). В другой раз Брюс угодил под следствие в самом начале Северной войны –за задержку движения подчиненных ему сил к Нарве. Обошлось, однако, лишьвременным отстранением от командования – вроде бы царь понял, что виноват неБрюс, а осенняя распутица. Затем Брюс становится фигурантом крупнейшегокоррупционного дела 1715 г.– наряду с Меншиковым, Шереметевым, Кикиным и пр. Впрочем, и тогда он былоправдан. Также прошла мимо Брюса и гроза "дела царевича Алексея" скоторым генерал-фельдцейхмейстер был довольно близок.
Таким образом, и помимо ученых занятий жизнь ЯковаВилимовича Брюса не давала поводов для скуки…
