Сорок лет назад, 30 апреля 1968 года, появился первый номер "Хроники текущих событий". Выходивший пятнадцать лет неподцензурный бюллетень по точности и достоверности мог бы послужить образцом для современных масс-медиа.
Так что если и есть в России День печати, - День свободной печати, то... Почему бы и нет?
Правда, она, эта печать, свой праздник по преимуществу предпочла не заметить. Оно, надо полагать, и к лучшему, - что могли напечатать об этом в иллюстрированной и не очень, глянцевой и не очень продукции, заполняющей киоски и прилавки? Страшно представить...
И всё же сорокалетие "Хроники" уже нельзя назвать незамеченным, - о её истории можно было немало узнать в последние дни, - "разворот" и пресс-конференция в "Новой газете", "круглый стол" и опять-таки пресс-конференция в "Новом времени". Слышны были голоса редакторов "Хроники", - Натальи Горбаневской и Сергея Ковалёва.
Так что я позволю себе лишь несколько не совсем юбилейных замечаний и вопросов.
*****
Есть немало людей и изданий, которые хотели бы числить себя наследниками традиций "Хроники". Да, есть газеты, журналы и сайты, тематически близкие. Пишущие о праве, о правах человека, о нарушениях прав человека... Может быть, содержательно они и близки, но стилистически - вопрос...
Речь не идёт о том, что о правах человека дозволено рассуждать лишь тем, кто предъявит удостоверение политкаторжанина. Сегодня из числа бывших персонажей "Хроники" находятся люди, предъявляющие счета как бывшим "хроникёрам", так и нынешним правозащитникам и публицистам: "Продают-де Родину..."
Но ведь и принадлежность к тому же кругу, к "старой гвардии", не гарантирует от незаметного глазу, но ощутимого в итоге дрейфа: "времена меняются, и мы меняемся вместе с ними".
Юбилейная дата неудобна тем, что ставит вопрос: удалось ли пройти между Сциллой забвения и предательства - и Харибдой самозванства?
*****
Разумеется, за сорок лет слишком многое изменилось.
Изменилось время - вместо тишины, в которой слышен каждый звук, - "белый шум", где затеряется глас вопиющего.
Появилась свободная пресса - свободная в том смысле, что могла выбирать, как и о чём писать и говорить. Выбор был сделан ещё в прошлом тысячелетии: назвав себя "четвёртой властью", пресса встала над обществом, избрав главной темой проблемы власти.
И это был не худший выбор, - "близость к народу" могла выражаться в эротике и оккультизме. Впрочем, тут изменилось немногое: в Самиздате ходила не только "Хроника", но и Камасутра, и всевозможные эзотерические трактаты...
Изменились стиль, интонация. От сдержанного спокойного слога, - скромной рамки, лишь подчёркивавшей трагизм смысла, - к истерике "ансамбля песни и пляски святого Витта", к утрате и смысла, и трагизма.
Конечно, не все оказались охвачены этим подъёмом, - но удержаться было трудно. А те, кто удержался, ощущают теперь языковой барьер с современниками. Услышан ли будет теперь язык "Хроники" или нужно искать новый язык?
*****
Если же говорить о правозащитниках, то для них, прежде всего, изменилась "повестка дня": от индивидуальных политических репрессий в СССР до 1987 года - к массовым нарушениям прав человека в зонах этнических и социальных конфликтов в годы распада Союза.
После 1991 года показалось, с одной стороны, что Россия "отделилась от войн", оставшихся в "бывших республиках". С другой стороны, на время показалось, что новая власть - "своя". В итоге оказались обмануты надежды тех, кто сам себя обманывал в своих надеждах. Война нас настигла, - осетино-ингушский конфликт 1992 года, "малая гражданская война" в Москве 1993 года, начавшаяся в 1994-м "первая чеченская", далее везде...
В Чечне работали такие "хроникёры", как Александр Лавут, Борис Смушкевич, Александр Даниэль, и, разумеется, редактор "Хроники" Сергей Ковалёв, ставший символом этой работы.
Но эта преемственность не определила успех. Правозащитники девяностых не были услышаны согражданами (или не смогли до них докричаться?), и новое тысячелетие Россия встретила новой войной. А дальше началось движение "назад, в прошлое".
*****
Но кое-что осталось, как прежде.
Кроме фамилий, известных по "открытым письмам" или по приговорам судов, были ещё десятки других людей, так или иначе делавших что-то для "Хроники".
Когда-то анонимность "хроникёров" была необходимым условием. Да, в 1974 году три человека, - Татьяна Великанова, Сергей Ковалёв и Татьяна Ходорович, - заявив о возобновлении издания, взяли на себя ответственность за распространение "Хроники". Но они не говорили про себя: "мы - редакция!" - просто "брали ответственность" и несли её.
Точно так же, с 1974 года объявленный распорядитель был у солженицынского русского общественного Фонда помощи политзаключённым, - но Фонд тоже отнюдь не превращался в "стеклянный дом".
Люди, незаметные тогда, до сего дня остаются неизвестными, - и те, кто собирал информацию для "Хроники", и те, кто помогал семьям политзеков. Может быть, для кого-то из них отказ от публичности стал нормой. Но нам, "непричастным", всё же стоит помнить о них.
Эта традиция тоже имеет продолжение. Когда в последние годы речь шла о событиях на Северном Кавказе, то на слуху были несколько имён. Первое из них, конечно, имя Анны Политковской: чуть ли не каждую неделю - статья в "Новой Газете", с фактами, с подробностями, настоящее журналистское расследование. Только нужно понимать: Анна Степановна физически не могла назвать всех тех, кто давал ей информацию, возил по Чечне, организовывал встречи с пострадавшими и свидетелями. Наверное, и теперь рано называть их всех...
*****
Наверное, сегодня нет какого-то одного издания или собрания, которое могло бы единолично претендовать на наследство "Хроники текущих событий".
Изменилось всё - время, люди, язык, проблемы. Остаётся одно: оставаться собой при всех изменениях. Удалось ли это за сорок лет? Главное - почаще задавать себе этот вопрос...
