C 2007 года в России проводится конкурс на государственную поддержку некоммерческих неправительственных организаций (ННО). По конкурсу последним выделяются гранты из федерального бюджета РФ (гранты Президента России).
В 2010 году общая сумма субсидий составила 1 миллиард рублей. С этого же года система распределения господдержки работает по схеме: Президент – грантооператоры (НКО) – грантополучатели. В докладе «Транспренси Интернэшнл – Россия» приводятся результаты исследования информационной открытости акторов, участвовавших в этой цепи в 2010 году (по ним доступна наиболее полная отчетность). Также была произведена проверка информационной открытости проектов в тех случаях, когда информация о них была доступна.
Информационную открытость авторы исследования понимают довольно просто. По их мнению, это – «стремление организации публиковать в Интернете информацию о себе с целью оповестить граждан о своей деятельности». То есть фактически специалисты центра просто проверили, публикуют ли участники процесса информацию о том, кто они и чем занимаются.
В выборку грантополучателей попала 81 организация, которая получила по грантам более трех миллионов рублей. Критериев было восемь. Это наличие в открытом доступе: веб-сайта с описанием деятельности организации; миссии, цели и задач деятельности; контактной информации; сведений о руководителе; описания структуры управления организации; персонального состава руководителей органов управления и региональных отделений; сведения о деятельности и итогах работы за отчетный период (новости, публикации, годовой отчет); финансовой отчетности по форме Минюста.
За каждый исполненный пункт организациям начислялся один балл. Пункты 8 и 4 были разбиты на несколько подпунктов. Проверяемый перечень был составлен на основе списка критериев открытости для некоммерческих организаций с конкурса «Точка отсчета», проводимого Общественной палатой РФ при поддержке Агентства социальной информации.
В целом никаких сложных процедур не проводилось. Можно сказать, что методология даже примитивна, хотя и проделана огромная работа. Но, с другой стороны, фактически это исследование похоже на интересный эксперимент, отвечающий на вопрос: смог ли бы простой налогоплательщик, просто выделив свободное время, узнать, кому и за что отдаются деньги из гранта? Вывод оказался прогнозируемым: рядовой гражданин многого бы не узнал.
Средний балл всех проанализированных грантополучателей составил всего 4,72 из 8. Ряд организаций вообще представили только телефон, почтовый адрес и ФИО руководителя. А финансовый отчет по форме Минюста доступен только у 16 из них (менее 20% от общей выборки). В докладе отмечается, что это нарушение пункта 3.2 статьи 32 ФЗ «О некоммерческих организациях».
Информационная открытость грантооператоров тоже оставляет желать лучшего. Оценки распределились от 6,33 у правозащитной организации «Сопротивление» до 4,67 у Института общественного проектирования (методология оценки использовалась та же).
Информационная открытость проектов колеблется от 1,75 у грантополучателей Института общественного проектирования до 2,24 у тех, кому повезло с Национальным благотворительным фондом. Судя по всему, это мало, так как оценка производилась по четырем критериям (название проекта, его описание, сроки реализации, его соответствие миссии организации). Хотя тут исследователи таблицу результатов почему-то не привели.
Немного сказано и о проблеме наличия связей НКО, получивших гранты, с органами власти. Приведены два конкретных примера.
«Национальная ассоциация инноваций и развития информационных технологий» (НАИРИТ), получившая самый большой грант за всю историю поддержки НКО (41,4 миллиона рублей), была создана в рамках президентской программы поддержки инноваций в России, а в состав ее учредителей вошли институты РАН и РАЕН, а также отраслевые государственные предприятия.
В состав совета грантополучателя «Российский фонд свободных выборов» входят член ЦИК РФ и заместитель начальника Управления общественных связей и информации ЦИК РФ.
Приведен был и пример, когда средства выделяются аффилированным между собой организациями. Так три НКО, объединенные в Общероссийский союз «За гражданское общество», под руководством члена Общественной палаты РФ Сергея Абакумова, получили три гранта от двух грантооператоров на проекты схожей направленности.
Также не ускользнул от внимания исследователей факт, что часто грант по истечении определенных сроков получают одни и те же организации: «Результаты показывают, что спустя два года в среднем 40% организаций получают грант у того же грантооператора, а еще 19% организаций получили грант от другого грантооператора. Можно сделать вывод, что большая часть одних и тех же НКО, получают гранты из года в год.
Но, к сожалению, все эти интересные подробности в докладе даны обрывочно, не приводится информация о том, как они получены, авторы большую часть усилий кинули на проверку информационной открытости участников процесса распределения государственный субсидий НКО.
Также приводится сравнение с аналогичным конкурсом по субсидиям Социально ориентированным НКО от Минэкономразвития. Но там средняя информационная открытость победителей конкурса гораздо выше – 6,85. Авторы доклада также отметили полноту и детальности информации о конкурсе и его результатах, предоставленную министерством.
Из обсуждения доклада на площадке Высшей школы экономики стало понятна логика исследования. Если нельзя узнать даже минимальную информацию о грантополучателях и грантооператорах, то нельзя и раскрыть какие-то коррупционные схемы в распределении государственной финансовой поддержки. «Невозможно делать что-то правильно, если строить деятельность на не вполне прозрачных принципах», – заявила Елена Панфилова, руководитель российского представительства «Трансперенси Интернешнл».
Не все оказались удовлетворены уровнем проведенного исследования. Член Общественного совета Москвы Нодари Зананашвили, занимающийся похожей деятельностью, считает, что надо более качественно изучать содержание отчетов: «Вывешены отчеты, но это не значит, что отсчет разумный и внятный. Там может быть полная пурга... Только прочитав названия организации и проекта плюс сумму выделяемых средств, можно сделать вывод о том, что в конкурсе НКО-операторов тибрится примерно четверть средств, и это минимум».
Но наибольший интерес представляют комментарии представителей грантооператоров, присутствовавших на круглом столе, посвященном докладу.
Заместитель директора Института общественного проектирования (ИНОП) Александр Зябрев для начала свалил вину за то, что от НКО, выигравших гранты, не требуется прозрачность, на Управление делами президента. По его словам, ИНОП не может задавать НКО критерии, которые не прописаны в договоре, а управделами их менять возможности не дает: «Наличие или отсутствие веб-сайта по договору не является критерием... И в этом смысле я был бы рад, если бы коллеги проанализировали наш договор с управделами, но опять-таки мы его просто так не отдадим». Он предложил авторам доклада писать письма в ИНОП и в государственные структуры, что им дали возможность взглянуть на этот документ.
Потом он пожаловался, что их организации приходится еще сопровождать реализацию проектов, так как без их консультаций грантополучатели не справляются. Елена Панфилова задала резонный вопрос о том, зачем же отбирать тех, кто не способен выполнять возложенные на себя обязательства. На что Зябрев начал рассуждать о том, что сейчас социологические исследования, на которые дает деньги ИНОП, редко бывают оригинальными, намекая на то, что выбирать не из чего.
В подтверждение этого он рассказал историю о своем начальнике Валерии Фадееве: «Фадеев года два назад пришел к Суркову. Грантовый фонд нам выделяли тогда 100 миллионов. Он пришел и сказал: «Большинство заявок, которые нам несут, говно. Поэтому давай сократим Институту общественного проектирования грантовый фонд до 60 миллионов. Нам и сократили».
Директор фонда «Государственный клуб» Александр Ковалев же призвал не судить строго НКО, не имеющие сайта, но выигрывающие деньги: «Уровень подготовленности людей, которые выигрывают гранты, не всегда позволяет вести сайт... Они действительно свою работу делают, но они не всегда подготовлены». Елена Панфилова считает, что это странно в двадцать первом веке. «Молодежь учится», – отвечал Ковалев. Кстати, «Государственный клуб» поддерживает именно молодежные проекты.
Никто настойчиво не просил представителей грантооператоров подтверждать намеки, раскиданные по докладу «Трансперенси Интернэшнл – Россия» о том, что гранты выдаются не без чьих-то субъективных предпочтений, но они не обошли эту тему.
«Лоббирует администрация. Это правда. Говорят, что необходимо помочь в этом и в этом. Да, это бывает», – заявил Ковалев. По мнению Панфиловой, подобные практики надо «выжигать напалмом». На что возмутился уже Зябрев: «Если лоббирующая организация имеет представительство в рамках конкурсной комиссии и соответственно в рамках работы конкурсной комиссии приводит аргументы в пользу того или иного проекта, то это абсолютно нормально». Но Елена Панфилова не согласилась с подобными рабочими моментами: «Это не конкурс. Если есть лоббирующая роль выделяющей средства организации, это не называется конкурсом».
Основными рекомендациями авторов доклада являются: создание единого портала по аналогии с ресурсом о госзакупках, где в обязательном порядке должна вывешиваться информация обо всех государственных конкурсах для НКО; введение конкурсного отбора грантооператоров; введение на законодательном уровне требований информационной открытости к грантополучателям и проектам, выигравшим конкурсы. По мнению заместителя генерального директора «Трансперенси Интернэшнл – Россия» Ивана Ниненко это поможет улучшить распределения денежных средств. Возможно, это приведет и к выявлению более интересных подробностей о распределении государственных грантов для НКО.
Основной раздел доклада символично завершается словами: «О других гранях системы распределения господдержки НКО на основе имеющихся данных судить невозможно».
