Писатель, редактор и преподаватель математики Леонид Костюков рассказал, почему он выступает против обязательной школьной формы, а также объяснил, почему в вопросах образования России не стоит ориентироваться на опыт Великобритании.
«Полит.ру»: В этом году власти Москвы впервые составили официальный рейтинг столичных школ. В его основу легли два критерия - успехи школьников на олимпиадах и результаты ЕГЭ. Насколько это объективно, какой бы параметр оценки вы еще включили?
Леонид Костюков: Если говорить о результатах ЕГЭ, то это, мне кажется, более-менее объективный критерий, ведь нарушения при проведении ЕГЭ, даже если они есть, не связаны локально с какими-то школами. Результаты, которые ученики показывают на олимпиадах, — тоже достаточно сильный довод.
Безусловно, есть еще ряд очень важных моментов, которые неплохо было бы учитывать, - это, прежде всего, обстановка в школе, ее атмосфера, которая может быть жизненной, безжизненной или антижизненной. Но все это очень сложно измерить и количественно оценить, чтобы составить такой рейтинг по всем школам. Скорее, это будут качественные оценки, отзывы, комментарии.
Может, стоит еще оценивать количество учащихся в школах. Не знаю, насколько это необходимо, но, возможно, молодым родителям было бы важно знать, что, например, в одной школе в первый класс записывается 35 человек, а в другой — всего 15. Это не рейтинг, конечно, но показатель, который тоже важен.
«Полит.ру»: А на что еще вы бы посоветовали обращать внимание родителям первоклассников?
Леонид Костюков: Когда отдаешь ребенка в первый класс, важнее всего, кому ты его отдаешь, то есть здесь на первый план выступает фигура учителя, а не обстановка в школе в целом. Поэтому надо приходить в школу, смотреть, знакомиться. Понимаете,
Но вообще вряд ли возможно выбрать идеальную для первоклассника школу, так, чтобы совсем все устраивало. Вот, например, заходит родитель в учебное заведение — и школа ему нравится, и учитель нравится, а потом окажется, что в классе несколько хулиганов. Ну кто мог знать заранее, что так получится?
«Полит.ру»: В первую десятку официального рейтинга вошли хорошо известные родителям и представителям педагогического сообщества учебные заведения. Соответственно, этим школам достанется и большее финансирование. Правильно ли материально поддерживать и без того лидеров, как тогда заявить о себе простым школам?
Леонид Костюков:
как не должно быть мысли: «Почему одним дали, а другим не дали». Например, если власти города решили выделить крупную сумму на поддержку бездомных, не должно возникать мысли: «Почему же эти деньги не пошли на операцию тяжелобольному трехлетнему мальчику?». Я о том, что надо помогать и бездомным, и мальчику.
Но поддерживать ведущих, лидеров в своей области, надо абсолютно точно, - в образовании, науке или искусстве. Если есть в стране, например, какой-то театр, который очень успешен, который привлекает много зрителей, безусловно, его надо поддерживать, а не думать: «Ну зачем им деньги, туда и так все ходят». Или возьмем, например, ученых. Мы же не присуждаем, например, Нобелевскую премию отстающим ученым. То же самое и с лучшими школами.
Поддерживать ведущих — это некая культурная константа, которая очень важна. Поддерживать отстающих — это совершенно иная культурная константа, имеющая социальное значение. И не надо все сваливать в одну кучу.
«Полит.ру»: В конце февраля состоялось заседание президиума Госсовета, на котором министр образования Андрей Фурсенко заявил, что школам, которые наилучшим образом организуют работу по развитию детской одаренности, по аналогии с ведущими университетами можно было бы предоставить более широкие права по организации учебного процесса, в том числе, по набору школьников на конкурсной основе. Разве сейчас не происходит то же самое?
Леонид Костюков: Не могу с уверенностью сказать, как сейчас дела обстоят, но, когда я учился, ведущие школы набирали себе учеников уже со старших классов. Например, я учился в школе № 2 (сейчас — лицей «Вторая школа»), и там начальных классов не было вообще, то есть набор шел с 7-го класса и, конечно, мы туда сдавали вступительные экзамены.
Если же говорить о первом классе, то я считаю, что
Там больше оценивается, скорее, «ухоженность» ребенка - насколько у него в семье комфортное положение, насколько хорошо он обучен. Мне кажется, в первом классе вступительные экзамены не очень информативны. Зачастую берут не самых способных, а самых хорошо устроенных детей. То есть школа даже смотрит не на учеников, а на родителей.
Но вообще ничего плохого нет в том, что школа, которая стабильно, год из года, показывает хорошие результаты подготовки выпускников, хочет в самом начале проводить отбор детей. Такая практика существует во всем мире, тут не нужна никакая демократия, пусть присуствует во всем этом некий аристократизм.
«Полит.ру»: Что вы думаете про курсы, которые организуются при школах? Посещение их не является обязательным, но как правило гарантирует поступление ребенка именно в это учебное заведение. Кроме того, зачастую такие курсы платные и стоят немалых денег. Некоторые родители называют их «взяткой, растянутой во времени».
Леонид Костюков: Я думаю, эти курсы при школах действительно можно назвать своеобразной взяткой. Но вообще в каждом случае надо отдельно смотреть. Я бы своих детей на такие курсы не отдал.
Если это скрытая взятка, то в некоторых случая полезнее скрытые взятки делать открытыми. Может, стоит просто ввести какой-то вступительный взнос. Конечно, можно сказать, что это не совсем демократично, ведь кто-то может заплатить этот взнос, а кто-то — нет. Но разве с курсами не та же сама ситуация? Ведь не все родители могут их оплачивать — неравенство присутствует так или иначе. Я не очень верю, что есть что-то до первого класса, содержащее мощный образовательный элемент. Даже первые классы должны быть очень расслаблены в образовательном плане.
«Полит.ру»: В начале марта школам Великобритании было поручено отменить обязательную домашнюю работу для учеников младших классов после многочисленных жалоб родителей. По мнению министра образования страны, вместо уроков родители могли бы читать детям книги, смотреть образовательные передачи или посещать вместе выставки, которые имеют отношение к пройденному в школе материалу.
Леонид Костюков: Опыт Великобритании для нас абсолютно не актуален. Есть две системы образования: англо-американская и франко-германская. В английской системе образование не является обязательным, тогда как во франко-германской даже высшее образование фактически обязательно. Там так же, как и у нас, довольно легко попасть в вуз после школы и практически все выпускники туда направляются, хотя ни Франции, ни Германии не нужно столько специалистов с высшим образованием. В Англиии другая ситуация. Если человек из семьи докеров и хочет стать докером, он ходит в школу каких-то два года и в итоге имеет два класса образования. И там вполне можно, идя по улице, нарваться на таких людей. Мне кажется, для России это просто гибель. Поэтому
Нам надо искать, в каких моментах усилить образовательный элемент, а не где его ослабить.
«Полит.ру»: Но там же о детях заботятся прежде всего. Британские родители и специалисты утверждают, что слишком большой объем домашней работы заставляет детей нервничать. Это ведь и для наших первоклассников актуально.
Леонид Костюков: А если детям больше нравится нюхать клей, чем учить алгебру? Что из этого следует? Так что не всегда надо на то, что проще для детей, ориентироваться.
«Полит.ру»: В конце февраля замдиректора департамента лесной и легкой промышленности Минпромторга Олег Кащеев заявил, что обязательная школьная форма может вернуться в Россию через 5-10 лет. По его словам, российские модельеры и производители текстиля уже сегодня готовы предложить десятки вариантов школьной одежды с национальными, этническими и региональными особенностями. Как вы считаете, насколько такое возвращение к форме целесообразно?
Леонид Костюков: Я думаю,
Условно говоря, если одни за школьную форму, а другие против, пусть их и меньшинство, то вводить обязательную школьную форму нельзя. Даже если 29 человек за, а один против, то мне жалко этого одного, который вынужден будет ее надеть. Кто хочет, тот пусть и ходит в школьной форме. Но это, конечно, очень снижает пафос всей этой инициативы.
Кроме того, если введут обязательную школьную форму, это значит, что родители будут вынуждены ее покупать. У нас это наверняка опять выльется в коррупцию. Окажется, что двоюродная сестра какого-нибудь заинтересованного чиновника имеет текстильную фабрику.
«Полит.ру»: Недавно Российский новый университет и издательство «Просвещение» опубликовали Общероссийский рейтинг школьных сайтов. Эксперты оценивали сайты учебных заведений и индивидуальные сайты преподавателей. Как по-вашему, сайты школ и учителей должны как-то оцениваться? И что потом из этого рейтинга можно вынести? Ведь, если у учителя или школы лучший сайт, это вовсе не значит, что это лучший учитель или школа.
Леонид Костюков: Во всем, что касается интернета, мы имеем неудержимую демократию в действиях. Если учитель хочет создать сайт, никто ему мешать не может. Если какая-либо организация хочет составить рейтинг этих сайтов, — пожалуйста. Все, что делается в интернете, я оцениваю точно так же, как все, что делается в океане. Это некая внутреняя фауна и флора, в которой может быть все, что угодно.
«Полит.ру»: А что для вас было определяющим при выборе школы: ее репутация, близость к дому, конкретные учителя, соученики и их родители, показатели по ЕГЭ, методика обучения что-то еще?
Леонид Костюков: У нас была довольно специфическая ситуация — мы жили в центре, сначала на Арбате, а потом в районе Чистых прудов. В центре, в отличие от спальных районов, есть большой выбор специальных школ. Мы для своих детей искали языковые школы, которые при этом были бы недалеко от дома. Когда мы отдавали в первый класс старшего сына, мы нашли хорошую французскую школу, которая находилась в 10 минутах ходьбы от дома. Но там дела у него пошли не очень хорошо, поэтому в 5-й класс мы его отдали уже в другую школу, в 6-й — в третью. Он сменил довольно много школ, большинство из них были специальные, но так как там постоянно менялся профильный язык (французский, немецкий, английский), то пользы, в общем-то, было мало. Таким образом, это был ошибочный путь, в итоге сын пошел в обычную школу, которую мы с большими усилиями нашли около дома.
С младшими детьми была несколько иная ситуация. Мы отдали их, казалось бы, в очень хорошую навороченную школу с углубленным изучением английского языка. Но там было два недостатка. Во-первых, очень много понтов - атмосфера в школе была достаточно снобистская. Кроме того, наш второй сын, который на два года старше своей сестры, попал в класс к хорошей учительнице, а вот нашей дочери повезло меньше. Ей достался достаточно властный педагог, и в процессе учебы нам всем пришлось потратить немало сил и нервов. Но, естественно, школу мы менять не стали — у нас просто не было сил отводить утром детей в разные школы.
«Полит.ру»: А в какую школу вы бы никогда не отдали своего ребенка или что является безусловным показателем к смене школы?
Леонид Костюков: Ну плохой учитель точно не является таким показателем. Учитель имеет тотальную власть над детьми только в младших классах, дальше уже ситуация складывается по-другому. Допустим, есть учитель биологии, который тебе или твоим детям не нравится. Ну так и уроки биологии всего пару раз в неделю. Вот если все учителя слабые — это уже другой вопрос. Конечно, могут быть и какие-то личные причины, связанные, например, с травлей или с влюбенностью.
Насколько я помню по своему детству, причины, по которым мне хотелось сменить школы, были не негативные, а позитивные. Например, мне захотелось пойти в специальную физико-математическую школу. Это не значит, что школа, в которой я учился до этого, была негодной и там было невыносимо. Мне просто хотелось большего. Я думаю, это
В рамках проекта «Первый класс-2012» читайте также статью Леонида Костюкова «Частные уроки».
