Глава российского государства Владимир Путин 13 июня утвердил состав администрации президента. Костяк ее при этом не претерпел изменений.
Глава администрации президента Антон Вайно по-прежнему занимает пост, на который пришел еще в 2016 году. Его заместителями вновь встали Сергей Кириенко, работающий в этой должности 2016 года, и Алексей Громов, являвшийся первым заместителем руководителя администрации президента с 2012 года.
Переназначены на должности заместителей главы администрации президента Магомедсалам Магомедов и Владимир Островенко. На прежних должностях остались Дмитрий Песков, являвшийся пресс-секретарем главы российского государства, и Дмитрий Калимулин, занимавший должность начальника референтуры.
Помощниками президента остались Владислав Сурков, Сергей Глазьев, Андрей Фурсенко, Андрей Белоусов, Игорь Левитин, Лариса Брычева. На пост руководителя протокола вновь назначен Владислав Китаев.
Анатолий Серышев утвержден на посту заместителя директора Федеральной таможенной службы, руководителем контрольного управления ПА и помощником президента стал заместитель директора ФСБ Дмитрий Щальков. Его предшественник на этом посту Константин Чуйченко перешел на работу в правительство.
Среди изменений, привлекших внимание СМИ, оказалась отставка советника президента по развитию интернета Германа Клименко. По последним данным, теперь он займется проектами в сфере цифровой медицины. Об этом интернет-изданию RNS сообщил сам Клименко.
Оценку происходящему и объяснения произведенным назначениям дал аналитик «Полит.ру» Василий Измайлов.
«Наконец-то произведены базовые назначения в администрации президента. До сих пор непонятно, чем была вызвана задержка, поскольку изменения не носят базового характера.
Единственное возможное объяснение досужих наблюдателей — это кандидатура господина Серышева, назначенного на очень важную позицию курирования кадров. Хотя было понятно, что предшествующий помощник, господин Школов, со своей должности уходит, и требуется время для того, чтобы найти важную консенсусную фигуру, которая, с одной стороны, никого бы не раздражала, а с другой стороны, было бы приемлема для президента. Но это — фантазии, которые могут не иметь никакого отношения к реальности.
Все остальные отставки-назначения в общем были ожидаемыми. И это лишний раз свидетельствует об очень любопытным феномене, если говорить о кадровой политике президента. В чем он заключается? Каждый раз аналитики ждут каких-то значимых перемен, и каждый раз оказывается, что их ожидания как минимум завышены. Это не то чтобы странная, но вызывающая некоторое недоумение история, поскольку у Владимира Владимировича Путина есть четкая линия административного поведения, которое может быть описано одним словом — последовательное.
С точки зрения традиционных представлений о политическом поведении это последовательность крайняя, почти советская. Но при этом надо понимать что в советское время как таковой политической жизни не было: кадровая лестница, по которой надо было идти, зависела от очень большого количества ограничений. И, в общем, человек, который попадал внутрь потока, "подписывался" на определенный срок и определенный рост. Он мог быть чуть больше или чуть меньше, но, в общем, он был задан. Здесь же, сколько бы мы ни хотели или хотели говорить о преемственности советского опыта, история совсем другая. И в рамках абсолютно – сейчас скажу ужасную вещь – свободной политической жизни (свободной с точки зрения поведения легитимных акторов) президент проявляет неслыханную твердость. Что вызывает даже некоторое недоумение, поскольку он существенно ограничивает себя в маневрах.
Он уже много раз демонстрировал нам, что бессмысленно на него давить; что попытки "снятия руками СМИ" или погребения в категории "сомнительных репутаций" тех или иных чиновников оставляют его совершенно равнодушным к "общественному мнению". Мы уже понимаем, что в каких-то публичных конфликтах президент руководствуется небезызвестным принципом Александра Сергеевича Пушкина, описанным в "Капитанской дочке": "Разберись, кто прав, кто виноват, да обоих и накажи". И факт остается фактом: если Борис Николаевич Ельцин со своим, без преувеличения великим, политическим инстинктом был мастером перестановок и краткосрочных тактических блоков, то Владимир Владимирович — это, прежде всего, воплощенная стабильность. Тем более, когда дело касается такого института, как его администрация.
С очень большой долей упрощения можно сказать, что это — люди, которые от его имени контролируют ход тех или иных процессов; возможно, как-тоих корректирует и докладывают ему. То есть это категория сотрудников, которые, во-первых, должны быть ему лично понятны; во-вторых, общение с которыми не вызывает у него никаких отрицательных эмоций, а желательно даже, чтобы вызывало положительные; и, в-третьих, это те люди, которые взаимодействуют между собой в рамках некоторой системы, и взаимодействуют некоторым непротиворечивым образом.
Иными словами, если один раз пазл сложился, то для того, чтобы его менять, нужны какие-то сверхъестественные основания. Вероятно, таких Сверхъестественных оснований нет. Более того, назначения показывают, что тот вектор действия, который был обозначен в 2016 году, президента устраивает. По крайней мере он демонстрирует публике,что этот вектор устраивает его.
Дальше можно разговаривать конкретно по каждой персоналии. И, в общем, говорить о том, что в администрации собраны профессионалы очень высокого класса. Антон Эдуардович Вайно — достойный бюрократ в лучшем смысле этого слова. Алексей Алексеевич Громов — превосходный медиаменеджер. Сергей Владиленович Кириенко — столь же превосходный менеджер во всех областях, куда бы, как говорили в советское время, его ни посылала Родина. И так далее, и так далее, и так далее. Поэтому выбор президента, во-первых, логичен, во-вторых, понятен, и в-третьих, оправдан.
Чем были вызваны завышенные ожидания Наблюдатели? Ну, во-первых, все-таки надо понимать, что при активности политической жизни у нас отсутствует как таковой политический процесс. А наблюдателей и гипотетических бытописателей политического процесса у нас много, существенно больше, чем этого требует события. Поэтому (я говорю совершенно без всякой иронии и сарказма) в известном смысле разговоры о кадровых переменах там-то или сям-то — это такое интеллектуальное упражнение, чтобы политические мозги у людей, которые зарабатывают этим деньги, оставались на месте. В этом нет ничего ни плохого, ни хорошего.
И второе обстоятельство, которое следует учитывать — это, конечно, вожделенные поиски преемника. Это у нас такая национальная игра, которую мы время от времени любим с разной степенью интенсивности тащить на поверхность и увлекаться ею, как морским боем или крестиками-ноликами. И ожесточенно рубиться, как говорится: "О! Этот! А, нет, этот находится на поле Е2, он ранен! А вот этот находится на поле K4, на сей раз мимо!"
И совершенно очевидно те назначения, которые произошли, говорят о том, что ни о каком поиске, ни о каких преемниках, никакой трансформация политического процесса в сторону перенесения силовых центров из их нынешних точек в какие-то другие речи не идет. Что, в общем, логично — за шесть лет до следующих президентских выборов. Но, возможно, не совсем соответствует ожиданиям значительной части интеллектуальной публики.
В этом случае зафиксируем еще раз, что отсутствие трансформации — это проблема тех людей, которые этой трансформации ожидали. А мы получили наиболее вероятный, наиболее логичный и, наверное, наименее чреватый подобием внутренних конфликтов сценарий. Что, вероятно, в нашей ситуации можно считать скорее благом, нежели злом», — сказал Василий Измайлов.