Продолжение. См. часть 1
Последнее интервью, которые дал британскому телевидению бывший руководитель Александра Литвиненко, бывший начальник бывшего 7-го отдела бывшего Управления по разработке и пресечению деятельности преступных объединений ФСБ России Александр Иванович Гусак, породило, скорее, недоумение и вопросы.
Мало того, что возник "конфликт версий", – непонятно, кого экс-подполковник ФСБ полагает виновным в… нет, не то слово – причастным к убийству Александра Литвиненко? Агентов, которых тот якобы "сдал" (об этом Гусак сообщил только теперь)? Чеченцев, у которых-де "кровная месть" (об этом было сказано в ноябрьском интервью)? Американцев, которые просто так, из "личной неприязни", рады нагадить?
Новая версия Гусака противоречит не только его же старой версии – она заставляет вспомнить высказывания других бывших чекистов, Путина и Иванова, и тут же появляются "сообщения об ошибках".
Более того, сопоставляя эти высказывания, отталкиваясь от них, мы можем сделать некоторые выводы о свойствах "системы" в целом.
*****
В завершение главного сюжета, главной темы – "полониевой" – Гусак делится своим авторитетным мнением о расследовании, проводимом английской стороной, и "полностью раскрывает" тему понимания типичным отечественным чекистом методики правильного ведения следствия:
Вед.: "Александр Иванович, а выходили к вам после вашего интервью сотрудники Скотланд-Ярда, вот отрабатывая данную версию убийства Литвиненко?" - Гусак: "Нет, вы что думаете, англичане будут заинтересованы?" - Вед. "В раскрытии этого преступления? А какая разница, какую версию отрабатывать? Я думаю, что... ну я, может быть, дилетант, но надо все версии?.." - Гусак: "В любом случае там, где присутствуют интересы государства, тот же Скотланд-Ярд будет делать так, как им скажут. Понимаете?"
Понимаете, читатель? Ведь это не о них, а о "нас"… то есть о "них", о наших…
*****
Второй большой сюжет, вторая тема, периодически возникавшая в беседе, – "дела давно минувших дней", 1998 год, история с "заказом" Березовского и последующей пресс-конференцией "маски-шоу" 17 ноября.
В интервью "The Times" Александр Иванович пытался если не отрицать "заказ", то обратить весь сюжет в шутку. В прямом эфире "Эха" всё, однако, вернулось на свои места:
Вед.: "Вы говорите о том, что действительно вам поступало распоряжение готовить в спецслужбах покушение на Березовского, но якобы это не было воспринято всерьез". - Гусак: "Разговор такой был, но вокруг да около. Был просто вопрос, смог бы я это сделать". - Вед.: "Кто к вам пришел? Какой-то руководящий представитель?" - Гусак: "Ну мы не будем сейчас... Я не буду указывать пальцем." - Вед.: "Ну хотя бы нижестоящий сотрудник или вышестоящий?" - Гусак: "Нет, ну, естественно, нижестоящий сотрудник мне не мог данного..." - Вед.: "То есть к вам пришел какой-то ваш один из начальников и спросил так: "Саш, - вот просто вокруг да около, - можно Березовского убить?" Так, что ли, получается?" - Гусак: "Примерно так". - Вед.: "А что вы ответили, если вы можете ответить на этот вопрос сейчас?" - Гусак: "Я на него уже ответил". - Вед.: "Би-би-си" вы сказали следующее: "Если бы глава ФСБ Николай Ковалев дал мне персональный приказ, я бы его выполнил", - это по поводу Березовского". - Гусак: "Я могу дополнить, что я был исполнительным офицером".
Побольше бы нам интервью с такими исполнительными офицерами! Пусть говорят!
Совсем недавно внимание общественности было привлечено к гипотетическим "эскадронам смерти", с 90-х годов существовавшим в России. И вот – Александр Гусак, пытаясь опровергнуть старые обвинения подобного рода, исходившие от его подчинённого, в итоге преподносит нам ещё одно доказательство существования подразделения киллеров.
*****
По ходу беседы только усилилось впечатление, что сама "контора" Александра Ивановича восприняла ту историю всерьёз:
Гусак: "Мне приходилось после выступления [на пресс-конференции с вместе Литвиненко]... Вернее, после того, как я сделал интервью с Сергеем Доренко, через 8 месяцев это было опубликовано... И якобы там я присутствовал на пресс-конференции. Меня здесь, в России, вообще не было в этот период, я был в отпуске. Почему я об этом сказал? Дело в том, что после этого мне пришлось посидеть в изоляторе на Бутырской".
В изложении Александра Гусака эта последовательность ("публичное выступление – посадка в Бутырки") выглядит как вполне чёткая причинно-следственная связь.
Та самая причинно-следственная связь, которую в отношении Александра Литвиненко вовсе не усматривает Владимир Путин, – там те же "по-моему, три года условно" были "за злоупотребление служебным положением... за избиение граждан при задержании... и за хищение взрывчатки".
Связь, которая, напомним, могла бы зайти ещё дальше – как в случае Михаила Трепашкина, участвовавшего, вместе с Литвиненко и Гусаком, в публичном выступлении чекистов в 1998 году. Как и Гусак, Трепашкин ушел в адвокаты. Только пошёл ещё дальше, вплоть до идущего теперь "пресса" на зоне.
*****
Кстати, Гусак мимоходом коснулся истории с "заказом" на убийство самого Михаила Трепашкина – истории, о которой говорил и писал Литвиненко:
Вед.: "В одной из своих книг Литвиненко пишет, что вы предложили ему убить Трепашкина, Михаила Трепашкина, который сейчас находится в тюрьме по обвинению в разглашении гостайны." - Гусак: "Я ему [Литвиненко] действительно поручил найти этого человека – Трепашкина Михаила Ивановича, по-моему. Мне нужно было установить, где он находится. Так как, насколько мне передали информацию, он занимался, используя документы, в частности, удостоверение сотрудника ФСБ... Ну якобы он ходит по киоскам и вышибает, извините, деньги. Понимаете?" - Вед.: "Рэкетир". – Гусак: "Вот. Но когда эта информация не подтвердилась, материалы, которые Литвиненко собрал, я положил себе в сейф и забыл." - Вед.: "То есть, как пишет Литвиненко, "звездануть" Трепашкина вы не предлагали, естественно?" - Гусак: "Вы знаете что, если бы информация подтвердилась, допустим, я бы удостоверение у него изъял бы." - Вед.: "Но удостоверение изъять – это одно. А "звездануть", чтобы не возиться" – это другое, согласитесь." - Гусак: "Ну "звездануть" – такого выражения нет." - Вед.: "Ну я вот поэтому и говорю, я цитирую книгу и спрашиваю у вас, правда это или нет." - Гусак: "Ну там по делу как бы пошло."
Обратим внимание на уже знакомую интонацию, на это неуверенное "по-моему", и на деталь "для правдоподобия" – "ходит по киоскам и вышибает деньги".
*****
Но это всё – слова, которые к делу не подошьёшь.
И материалы дела, по которому Литвиненко был осуждён (кстати, не на три, а на три с половиной года условно, с отсрочкой приговора на год, и с запретом занимать государственные должности, связанные с осуществлением властных полномочий, в течение трёх лет после отбытия наказания, и с выплатой в качестве компенсации морального ущерба и для погашения судебных издержек 89 тысяч рублей), – за "злоупотребление, избиение и хищение взрывчатки" – тоже стоит рассматривать с осторожностью.
Приговор вынес заочно Наро-Фоминский гарнизонный военный суд 25 июня 2002 года. Надо было успеть до вступления в силу нового Уголовно-процессуального кодекса, исключавшего возможность заочного осуждения. Параллельно шёл такой же заочный процесс другого "любимого" чекистами собрата – Олега Даниловича Калугина. Так что при подготовке и рассмотрении обоих дел, надо полагать, царила объективность и беспристрастность...
И совсем другой коленкор – первое "дело Гусака и Литвиненко", оправдательный приговор по которому вынес 26 ноября 1999 года Московский гарнизонный военный суд. Обвинялись они "в совершении ими, как должностными лицами, действий, явно выходящими за пределы их полномочий и повлекших существенное нарушение нрав и законных интересов граждан, совершенных с применением насилия и угрозами его применения, а Гусак, кроме того, и с применением оружия".
Этот приговор вполне мог бы лечь в основу сценария нескольких серий "Ментов". Про то, как бравые Ларин-Гусак и Дукалис-Литвиненко расследуют дело о бандитизме, красиво – хоть и немного брутально – вламываясь в бандитские "малины" и тут же получая ценные признательные показания.
Или – в зависимости от душевного настроя сценариста – про то, как "незаконными методами" злобные оборотни в чекистских погонах пытаются сфабриковать дело против "белых и пушистых" Ларина и Дукалиса. Ведь бригада, в которую входили Гусак и Литвиненко, вела дело о преступлениях, совершённых сотрудниками ОМОНа и РУБОПа.
А "фактура" – подробности, участники? Невозможно, например, придумать фамилию "Святошнюк" – такое только в жизни бывает! Почитайте…Это про чекистов как "типических человеков в типических обстоятельствах" города Москвы. То есть – с угрозами оружием, с избиением, но без "третьей степени устрашения" и смертоубийства.
И привлекать к ответственности за "превышение и злоупотребление", похоже, можно если не каждого, то через одного. Многих…
Те же самые "менты" ведь порою иронически высказываются о тесных рамках Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", в которых жить и работать никак не возможно.
Спецслужбы, наделённые широчайшими полномочиями, вроде бы делегируют их "агентам национальной безопасности" – а на самом деле сажают "агентов" на короткий поводок, делают их людьми несвободными. Потому что на каждого (хорошо – через одного) можно набрать "материал" хотя бы о нарушении процессуальных норм, если не статей уголовного кодекса (или "сделать" такой материал, и выглядеть он будет правдоподобно) и держать его в папке с тесёмками.
До поры, до времени – до повода. Такого, как пресс-конференция чекистов в масках.
*****
Как, кстати, теперь отставной подполковник ФСБ оценивает тот давний демарш?
Гусак: "Понимаете, некоторые вопросы... Почему данные вопросы поднялись? Если они возникли, это надо было решить в своем ведомстве, но не предавать..." - Вед.: "Огласке". - Гусак: "...Да, данные темы огласке и не выносить на всеобщее обсуждение. Понимаете меня?"
Что-то это мне напоминает... "Сотрудники ФСБ не должны выступать на пресс-конференциях. И не должны выносить внутренние скандалы на публику" – почти слово в слово! Но ведь не станет же экс-офицер ФСБ цитировать Путина по изложению Трегубовой – откуда же текстуальное совпадение?
Наверное, от убеждения внутреннего. Или от очень убедительного внешнего убеждения…
*****
И почему же теперь нарушен этот "обет молчания", эта заповедь – наверное, одна из первых в уставе "Ордена меченосцев"?
Вед.: "Почему именно сейчас вы раскрыли так много информации? У вас же было не первое интервью. И вот вдруг в "Би-би-си", вот вы, именно сейчас?.. Спрашивают слушатели, не потому ли вы это говорите, что Скотланд-Ярд приблизился к раскрытию преступления?" - Гусак: "У меня отличная версия, которая не совпадает ни с российскими властями, ни с версией Скотланд-Ярда..."
С версией Скотланд-Ярда – точно не совпадает, прежде всего потому, что британская полиция шла не "от версии", а от следов и улик.
А вот версия российская кучерява, противоречива, отнюдь не целостна и сводится к тому, что злодеяние – дело рук лиц, с российским государством не связанных.
И эту задачу "перевода стрелок" последние выступления Александра Гусака решают вполне.
*****
Что в "сухом остатке"?
О "конфликте версий" Александра Гусака мы уже говорили в начале.
Но из выступлений бывших чекистов (которые, как известно, бывшими не бывают) мы можем почерпнуть немало любопытного.
Во-первых, что-то они могут сказать, сами того не желая.
Пытался Александр Иванович отрицать, а в итоге подтвердил: в 1998 году начальство вело с ним разговоры об устранении Березовского, а был бы приказ "с самого верха", Гусак бы его выполнил.
Во-вторых, кое-что говорится вполне сознательно – похоже, они сами в это верят. Например, чеченцы, по мнению Гусака, не могут зарабатывать на жизнь иначе, как наёмными убийцами. А орудие убийства чеченцам поставил извечный, архетипический враг нашей Родины – Америка.
В-третьих, были у Гусака и его коллег по ведомству, скажем так, проговорки "для достоверности" – детали, которым публика поверит.
Для офицера ФСБ отнюдь не странно "используя документы, удостоверение сотрудника ФСБ, ходить по киоскам и вышибать деньги" (Гусак про Трепашкина), "злоупотребление служебным положением, избиение граждан при задержании, хищение взрывчатки" (Путин про Литвиненко). Или просто "быть крутым", как в сериале или в книжке с яркой обложкой. Или пытать до смерти людей на фильтрационном пункте.
Наконец, кроме деталей и подробностей, в работе и жизни "опричных людей" есть ещё и суть, и смысл. Оказывается, это отнюдь не расследование, не установление истины – следствие по определению не может не выполнять политический заказ. Это вовсе не "товарищество по оружию" - о горячей взаимной любви между выходцами из шинели Дзержинского нет и речи: "конвойные войска" не любят тех, кто "вербовал стукачей", и наоборот. И предательство для них естественно – Гусак трижды повторил про Литвиненко: "естественно, передал агентуру… должен был им что-то сдать. ... сдал и агентов". Но за "предательство" мстят. Можно всё. Или почти всё. И этой вседозволенностью тебя берут "на крючок": на каждого есть материал, который могут "реализовать" при случае. Если нарушишь первую заповедь "кодекса молчания": "некоторые вопросы надо было решить в своем ведомстве, но не предавать огласке и не выносить на всеобщее обсуждение" (Гусак) или "сотрудники ФСБ не должны выступать на пресс-конференциях и не должны выносить внутренние скандалы на публику" (Путин по Трегубовой).
*****
Мы всё больше узнаём о "недокументированных свойствах системы".
На самом деле, "источники" дискредитируют сами себя. Они правдоподобно показывают "агента национальной безопасности" как "типичного человека в типичных обстоятельствах".
И если этот образ в чём-то убеждает, то отнюдь не в том, в чем хотели бы убедить "бойцы невидимого фронта".
