Избегать тезисов о поддержке или одобрении «Единой Россией» пенсионной реформы и идеи увеличения пенсионного возраста в любых формулировках рекомендовал региональным отделениям партии Федеральной исполком ЕР.
Как пишет газета «Коммерсантъ», 28 июня «Единая Россия» в закрытом режиме обсуждала с регионами планирующуюся пенсионную реформу. В обсуждении принимали участие представители правительства и премьер-министр Дмитрий Медведев, который также является лидером ЕР.
Предложенная правительством идея увеличить пенсионный возраст в России для женщин до 63 лет, а для мужчин — до 65 лет привлекла внимание политиков и партий. Эксперты также отмечали, что необходимость и обоснованность именно такой реформы не разъяснена населению.
Российские профсоюзы в связи с реформой планировали провести серию митингов протеста. Представители различных партий выдвигали свои варианты реформы или подвергали критике обнародованный проект.
Между тем президент России до сих пор дистанцировался от предложения правительство по поводу реформы: как не раз уже подчеркивал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, Владимир Путин пенсионной реформой не занимается.
О возможных причинах такого решения руководства партии и о том, о каких намерениях власти может говорить избранная ею тактика, с «Полит.ру» поговорил Николай Миронов, руководитель Центра экономических и политических реформ.
«Если говорить с точки зрения политтехнологий, то сейчас в регионах идут выборы, и в них активно задействована «Единая Россия» или кандидаты, которые с ней так или иначе ассоциируются. Кроме того, есть еще кампания по выборам в законодательные собрания, где партия участвует непосредственно. Для власти разумно вывести ЕР из-под удара на этот период.
Это не значит, что она вообще будет выключена из реформ. Но в самых разных регионах началось снижение рейтингов «Единой России». Речь идет не о едином рейтинге по стране, а о рейтинге конкретных кандидатов, конкретных региональных партийных отделений. Они сильно просели уже сейчас, а ведь еще только июнь. Впереди июль, август, начало сентября, когда общественная активность будет возрастать.
Так что, конечно, сейчас партию будут выводить из-под удара. Иначе она просто провалится на выборах. Тем более, что единороссы на местах не всегда умеют грамотно отвечать на вопросы, им очень сложно формулировать свою позицию. И при достаточно однозначным выборе (как тут, например, то есть при выборе «за или против реформы») они начинают «плыть» и не знают, что говорить.
С одной стороны, они за реформу — просто по долгу службы. С другой стороны, они не могут этого людям сказать в глаза, потому что это будет вызывать недовольство, негатив. А в некоторых регионах вообще устроили такого сорта «черные» пиар-акции: вешают портреты единороссов и пишут под ними: «Он за пенсионную реформу». И с этим, и с результатом таких акций очень сложно бороться.
Отсюда попытки некоторых региональных единороссов возложить всю ответственность на федеральный центр (как, например, недавно пытались сделать ярославские единороссы). Центр на это ответил репрессиями, но очевидно задумался, что совсем этим делать. Поэтому технологически ЕР сейчас выведут из-под удара.
Думаю, информационная политика в этом вопросе сейчас будет построена таким образом: президент не в курсе, он пока ничего не видел, вопросом не занимается, у него внешняя политика и не до этого; «Единая Россия» тоже этим вопросом пока не занималась, но она подготовит свои предложения, их будут рассматривать; а региональная единороссы здесь мало что могут — это вне их компетенции, потому что вопрос решается на федеральном уровне.
И, думаю, весь фокус негатива будет сведен к правительству. Так как оно не выборное; так как им потом можно будет пожертвовать, а если общественная волна схлынет, можно будет даже и не жертвовать. Словом, в фокусе будет исполнительная власть: вот, мол, Медведев со своими вице-премьерами и со своими министрами, и они обсуждают реформу. С точки зрения технологий и информационной политики это логично.
Что касается самого содержания реформы, то будет ли принят компромиссный или не компромиссный ее вариант, зависит от общественного накала. Власть, как я понимаю, готова к компромиссным вариантам — к тому, что пенсионный возраст будет повышен не столь значительно, как первоначально говорилось.
Почему его больше повышают для женщин? Потому что статистически их в старшей возрастной группе больше. Мужчинам можно особенно не повышать его, потому что у них и так продолжительность жизни меньше. И эта продолжительность жизни уже не связана ни с ранней смертностью, не со смертностью от несчастных случаев — это параметры смертности в данной возрастной группе от болезней и других подобных факторов. Женщин же действительно много, и они живут долго. Так что здесь повышение пенсионного возраста хотя бы на пять лет уже даст государству заметный выигрыш.
Итак, если будет большой общественный накал (а пока его нет), правительство может пойти на компромисс. Но, повторю, пока мы не видели ни одного серьезного митинга, так что сложно оценить масштаб недовольства. Пока просто идет сползание рейтингов. Так что, выходит, пока нужно подстраховать «Единую Россию».
Президентский же рейтинг пока сполз незначительно. На это можно не обращать внимания, поскольку выборов президента впереди нет; а потом он может еще выправится за счет каких-то других акций, в том числе внешнеполитических. Рейтинг правительства в то же время не имеет практического значения: правительство не избирается, и его рейтинг потому не столь уж важен. Поэтому решения будут приниматься, только когда пойдет активность. Если начнутся действительно серьезные массовые акции, то решение о компромиссе примут.
Пока же, летом, попытаются договориться, во-первых, с профсоюзами. Вопрос уже перевели в плоскость дискуссии: идет сбор предложений, подача петиций, устраиваются «круглые столы», выдвигаются варианты поправок в законопроектам — но протестных акций по сути нет. И думаю, что ФНПР, Федерация независимых профсоюзов, вполне может пойти на такой компромисс — там, похоже, уже начали готовить свои предложения. Независимые профсоюзы тоже встроены в систему, так что сейчас будет делаться все для того, чтобы протест был слабее.
Договоренности с системной оппозицией тоже будут. Ну, эсеры и так контролируются «Единой Россией». Коммунисты контролируются хуже, но им тоже можно предложить компромисс. Полагаю, это даже получится. В конце концов, сделано все для изоляции возможных лидеров протеста. А ведь при любом накале недовольства все равно нужен кто-то, кто выведет людей на улицу. У нас на деле — дефицит уличных лидеров, которые могли бы собрать не отдельные группы населения, как Навальный, а большую массу людей.
Вот если бы удалось объединить КПРФ и профсоюзы, ситуация могла бы измениться. Таким образом можно было бы даже перейти с легкостью к двухпартийной системе. Но думаю, этого не случится. Будет раздробленность, каждый будет сам за себя; в конце концов, каждый будет пытаться договариваться с властью. Словом, серьезный протест может не получиться, насколько я сейчас вижу.
Конечно, мы не знаем, что будет осенью. Возможно, возникнут инициативные группы, вспыхнет стихийный протест. Сейчас признаки этого не заметны, но развитие событий может пойти по любому пути, и пока делать выводы на этот счет сложно. Однако надо помнить, что у власти в рукаве есть козырь, и это — компромисс. То есть не отказ от реформы, а именно компромисс.
Что касается начавшегося оживления политической жизни в стране, то оно, конечно, тематическое. Это серьезный показатель болезни политической системы, ее деградации. То, что она оживает из-за социальных проблем, естественно. Так во всем мире: стоит объявить о непопулярных социальных мерах, как люди начинают реагировать, и партиям ничего не остается, так подключаться. Может быть, они даже этого и не хотят.
И оживление, вызванное этой конкретной темой, будет зависеть от ее развития. При этом есть возможность, как я уже говорил, изменить политическую систему — создать прочный союз левых сил, профсоюзов, инициативных групп разного рода. Но для этого нужно, чтобы партии этого захотели. Они могут воспользоваться таким шансом; они могут не воспользоваться им, и тогда политическая система останется прежней.
Заинтересованы ли партии в использовании шанса? Ну, во главе партий у нас стоят лидеры, которые ни с кем не хотят делиться своей политической славой. Они являются политическими эгоистами. Так было всегда, даже если взять ситуацию начала двухтысячных годов. Был, например, реальный исторический шанс, когда мог возникнуть союз Примакова и коммунистов — в первой «путинской» Государственной Думе, то есть Думе III созыва. Но Зюганов тогда пошел на договоренности с другими силами и оставил Примакова одного. Возникла «Единая Россия», а КПРФ оказалась там, где с тех пор и находятся.
Сейчас, я думаю, будет примерно то же самое. Все возможности объединение прогрессивных сил будут потеряны — в силу страха ли, неуверенности ли в себе, желания ли вместо журавля в небе иметь синицу в руках. Роль тут также могут сыграть личные мелкие амбиции, нежелание терять лидерство и так далее», — сказал Николай Миронов.
