«Еще один фигурант дела о беспорядках на Болотной площади 6 мая» - это уже такая рутина, что даже писать неловко. Нет, за каждым случаем, безусловно, имеется личная история и даже трагедия, но массовость явления уже затмила уникальность каждого конкретного «узника режима». «Еще один» - как «еще одно звено гребаной цепи». Первый раз — неприятно, страшно (или наоборот), но чем дальше, тем обыденней.
Но вот среди «узников Болотной» появилась крайне примечательная личность. Нет, это не известный оппозиционер или провластный провокатор, это не отставной страж порядка. В этом человеке, учитывая контекст, примечателен прежде всего возраст. Это — Елена Кохтарева, 57 лет от роду, которую недавно вызвали на допрос, где показали видеозапись. На записи женщина, похожая на Кохтареву, швыряется в полицейских пластиковыми бутылками. Полицейские женщину опознали, и теперь она проходит по делу в качестве подозреваемой.
Это, несомненно, новый разворот в деле. Можно, конечно, трактовать это в том духе, насколько «кровавый режим кровав» и до чего еще дойдет, но важно тут, как представляется не только это. Конечно, смешно воображать себе полицейских, которых искалечила пластиковой бутылкой пенсионерка. Или даже уже не смешно. И, конечно, неправильно как швыряться предметами в полицию, - как и сажать пенсионеров за подобные глупости. Не в этом суть.
Много обсуждали, что движение, массово явленное в ходе зимних событий 2011-го-2012 года — поколенческий протест и по преимуществу молодежное явление (хотя социология этого и не подтверждала). Тут на ум приходили и антиглобалистские выступления, и «красный май» 1968-го года, и прочие молодежные бунты. И тут на тебе: пенсионерка в качестве обвиняемого в погромах.
Суть же в том, что все это уже было. В мае, в центре Москвы, но в 1993 году. Первомайская демонстрация 1993 года была организована коммунистами, «Фронтом национального спасения» (широкая коалиция националистических и коммунистических партий и движений разного рода) и «Трудовой Москвой», которые заявили стотысячное шествие с митингом по завершении. Впрочем, ста тысяч не собралось: организаторы посчитали, что собравшихся было порядка 30 тысяч, власти насчитали около пяти тысяч. Обстановка была нервная: несколькими днями ранее президент Ельцин смог добиться на референдуме («да, да, нет, да») устраивающего его результата, сторонники Верховного совета и противники президента потерпели поражение — примерно как разочарованы были противники президента Путина, который без особых проблем прошел выборы 2012 года и 6 мая уже готовился к своей инаугурации.
Организаторы демонстрации мая 1993 года самовольно изменили маршрут шествия и пошли по несогласованному маршруту. В свою очередь власти попытались преградить им путь — начались столкновения, переросшие в настоящую драку.
Митингующие прорвали первый кордон, сожгли два грузовика, закидали ОМОН камнями и строительным мусором, отбирали у омоновцев дубинки и шлемы, добывали себе то, что можно использовать в качестве оружия (первоначально в качестве оружия использовали древки флагов и транспарантов). ОМОН периодически переходил в контратаку, бойцы метали прилетевшие из толпы булыжники обратно. Данные о числе пострадавших разнятся — от нескольких десятков с той и с другой стороны до нескольких сотен. И совершенно точно погиб один сотрудник милиции — в неразберихе был задавлен грузовиком.
История аналогична нынешней, поскольку «сплав молодости и опыта» - фирменный стиль сторонников Верховного Совета. Боевики Альберта Макашова и старушки под портретами Сталина, сторонницы Виктора Анпилова — как-то так выглядели те, кто позже, в октябре брали штурмом мэрию и Останкино. Сам Анпилов — политический отец Сергея Удальцова — в ходе событий 1 мая 1993-го призывал толпу занимать пространство между грузовиками, чтобы прорвать милицейские кордоны. Позже демонстранты, ровно как демонстранты 6 мая 2012 года, утверждали, что поводом к началу столкновений была провокация переодетых сотрудников МВД.
Дальше, впрочем, между майскими событиями начинаются различия. За те майские беспорядки 1993 года никто толком и не ответил, не было массовых посадок, и даже человека, сидевшего за рулем задавившего омоновца грузовика, так и не нашли. Все того же Виктора Анпилова вызвали на допрос в Генпрокуратуру, а позже (по его собственным словам) похитили и избили неизвестные — тут опять-таки аналогия с условным Развозжаевым. Анпилов даже утверждал, что руководил похитителями министр внутренних дел Виктор Ерин, а приказ о его похищении отдавал лично Борис Ельцин.
Но когда у Моссовета потребовали снять с Анпилова депутатскую неприкосновенность из-за предъявленных ему обвинений, депутаты не просто отказали, а еще и возложили большинством голосов ответственность за события на исполнительную власть.
Бог его знает, чем закончится нынешняя история. История майского побоища 1993 года закончилась в конечном итоге клинчем Верховного совета и президента Ельцина в октябре, расстрелом парламента и относительным затишьем после политической бури.
Сейчас процессы менее бурные: власть чувствует себя увереннее, оппозиция слабее. Но читаешь отчет «Мемориала» и думаешь: «А про какой это год?»
«Организаторы повели демонстрацию по неразрешенному маршруту.
В течение нескольких предшествующих месяцев городские власти не пресекали противоправные действия «непримиримой оппозиции» в ходе массовых мероприятий. Создавшаяся таким образом иллюзия вседозволенности привела к тому, что 1 мая при виде перекрывающих проспект заграждений и милицейской цепи демонстранты двинулись на штурм.
По мнению наблюдателей «Мемориала», беспрепятственное прохождение колонны в сторону Ленинских гор не грозило массовыми беспорядками. Напротив, было очевидно, что при перекрытии проспекта демонстранты предпримут штурм и, в лучшем случае, приказ не будет исполнен, а в худшем — произойдут столкновения с большим количеством пострадавших. Последнее и случилось.
Жестокость милиции и ОМОНа как по отношению к не принимавшим участия в столкновениях демонстрантам (многие из которых получили удары дубинками), так и к задержанным нарушителям общественного порядка (которых нередко жестоко избивали) хотя и спровоцирована предшествовавшими обстоятельствами, но не может быть оправдана.
Организаторы демонстрации и лидеры участвовавших в ней организаций оказались неспособны удержать людей, ответственность за чьи действия они взяли на себя, от насилия».
А Елена Кохтарева тоже уже описана в ходе тех страшных событий. В песне «Правда на правду» у Юрия Шевчука такие строки были: «Пенсионеры с палками рубились в городки с милицией/ А репортеры, с галками, их угощали блицами». Нет, все изменилось: и власть действует порой неоправданно жестко по отношению к демонстрантам, руководствуясь принципом «закрыть всех» и не всегда даже разбираясь, а участвовал ли человек вообще в событиях на Болотной площади, и протестующие в целом не склонны к насилию, и на Кремль немедля никто никого идти не призывает.
Но накал общественных настроений весьма велик. И когда в сети распространяется ролик, где активисту регионального «Яблока» провластные активисты пенсионного возраста предлагают «валить в Америку» из-за наклейки «Путину — нет», ибо «Путин нам пенсии платит», то как-то сразу веришь — не по принуждению они говорят. И впрямь готовы выйти за стабильность и власть, как и те, кто наелся этой стабильности по полной — вроде Елены Кохтаревой или того яблочника.
Опять-таки: пластиковые бутылки, а не дубины, существенно меньше пострадавших и нет, слава Богу, погибших, организаторы на конфликт с полицией демонстрантов не толкали (да и сами демонстранты за редким исключением были настроены не столь агрессивно) — цивилизация практически. Но опять «Правда на правду, вера на икону» или в нынешнем варианте «Болотная на Поклонную».
