В основе идеологии нового урбанизма лежит понятие сообщества – коллектива людей, который способен к самоорганизации и осознает себя как единую группу. Отчасти созданию условий для формирования такого сообщества способствуют совершенно механические действия – в первую очередь, грамотная планировка застройки и удобная инфраструктура. Но этого недостаточно. Важны и такие факторы, как общность интересов и относительное равенство. Это базовые условия безопасности и способности договариваться.
Общность
Весьма распространена ситуация, когда люди, живущие в одном и том же многоквартирном доме, в лучшем случае здороваются друг с другом, но более никак не взаимодействуют. Людей из соседнего дома они даже в лицо не узнают. Кто чем интересуется и занимается, не знают и подавно. Нет, бывают, конечно, случаи болезненного соседского любопытства к чужой частной жизни. Но сейчас речь не о вызнавании чьих-то секретов, а именно о добровольном двустороннем обмене мнениями, знаниями и впечатлениями. Разумеется, для этого необходима такая атмосфера, в которой такой обмен не вызывает у участников ни малейшего отторжения, а, наоборот, приносит удовольствие.
Но с какой стати вообще общаться со случайными соседями? Для этого есть как минимум одно основание: люди, живущие в одном и то же месте, сталкиваются в этом месте с одними и теми же проблемами. Поломки в системе электроснабжения, грязь в подъезде, разрушенные тротуары возле дома, отсутствие дорожки как раз там, где она нужна, нерегулярный вывоз мусора, свалка посреди улицы — это довольно типичные проблемы, сопровождающие совместное проживание большого количества народу. С многими из них человеку в одиночку справиться трудно. Однако велика вероятность, что в доме и даже во всем дворе в решении этих проблем заинтересована критическая масса людей. Если бы эти люди хотя бы просто узнали о существовании друг друга, это было бы уже большим шагом к исправлению ситуации. С этого могла бы начаться совместная целенаправленная работа.
Но как узнать о том, кто из соседей что думает? Самый естественный вариант — это когда люди взаимодействуют постоянно, непринужденно и неформально. Сейчас, когда массово используется интернет, задача упрощается. Знакомиться с соседями и обсуждать насущные проблемы можно онлайн — на форумах, создаваемых жильцами дома/района, в соцсетях и блогах. Но, опять же, понятно, что если интернетом интенсивно пользуется одна группа населения, это не значит, что им столь же виртуозно умеют оперировать другие. И не факт, что представители этих групп захотят специально ради этого овладевать техническими премудростями. Если в одном месте живут и те, и другие, то им будет труднее найти оптимальный способ взаимодействия. Ну или часть жильцов окажутся в изоляции, не смогут участвовать в принятии коллективных решений и, как следствие, будут их игнорировать.
На самом деле пример про интернет (феномен, также именуемый «цифровым разрывом», digital divide) — это лишь частный случай того, как социальные различия становятся препятствием к формированию сообщества. Другими словами, если в одном и том же месте живут люди примерно одного социального круга, обладающие общим языком, сходным образом считывающие социальные знаки, с сопоставимым уровнем заработка и типом потребления, у этих людей больше шансов стать сообществом — коллективом, с которым они идентифицируются и от лица которого они готовы высказываться.
Безопасность
Таким образом, социальная близость — это важное основание для эффективного взаимодействия. Но не только для этого. Это также, в своем роде, залог безопасности. Напряженная обстановка, например, может образоваться в местах, где живут люди с большими различиями по имущественному признаку. Сильные расхождения социального характера могут вести к нарушениям коммуникации. То, что для одних проявление вежливости, для других может быть свидетельством слабохарактерности. То, что для одних признак внимания и отзывчивости, для других — грубое нарушение личного пространства.
Взрывоопасным может оказаться и смешанное проживание сравнительно благополучных семей и семей, граничащих с деклассированностью. Это не к тому, что неблагополучные семьи невозможно реабилитировать. Более того, по данным исследований, при общем повышении качества жизни в районе или квартале повышается его престижность, у его жителей возрастает чувство принадлежности, и люди, которые до того находились на грани криминала, начинают успешно социализироваться.
Но это в тех случаях, когда в этом направлении ведется специальная работа — обычно в рамках государственных программ, чуть реже — общественных инициатив. Исходным условием безопасности, таким образом, остается социальная однородность.
Откуда что берется
Здесь возникает вопрос: возможно ли задать такие условия, в которых будет формироваться здоровое и дееспособное сообщество? Мировой опыт показывает, что возможно, причем различными способами. Частью это, конечно, зависит от общей локальной специфики. Частью — от конкретных обстоятельств. Что касается последнего, то тут есть два базовых варианта.
Можно попытаться создать сообщество в изначально неблагополучном районе, создав для этого надлежащие условия. Здесь задействуются самые разные методы: начиная с перепланировки и усовершенствования инфраструктуры и заканчивая созданием общественных пространств, где люди могут хотя бы попытаться взаимодействовать. Можно вспомнить, например, такие случаи, как создание локальной социальной сети Skarpnet в пригороде Стокгольма. В той же Швеции в середине 2000-х гг. были успешные эксперименты по укреплению социальных связей путем создания интернет-кафе — заведений, где люди, у которых не было компьютеров, могли пользоваться интернетом и где бесплатно обучали пользоваться компьютером и интернетом тех, кто хотел этому научиться (среди желающих было много пенсионеров). В итоге кафе становилось общественной площадкой, куда приходили люди со всего района не просто посидеть за компьютером, но и пообщаться.
Наконец, можно вспомнить второе рождение самого неблагополучного дублинского района Баллимун. Из мрачного неустроенного района с облупившимися многоэтажными башнями, повышенной преступностью и полным отсутствием инфраструктуры он за несколько лет превратился в живописный мини-город с небольшими домами, садами, парками, клубами и велодорожками. После чего он начал становиться привлекательным не только для своих жителей, но и для жителей других районов. Преступность там резко упала, а качество жизни заметно выросло.
Второй вариант принципиально иной. Речь идет о ситуации, когда строится новый район, и в него уже заложены основания, на которых может развиваться сообщество. То есть его создатели учитывают это в своей строительной концепции. Безусловно, это сказывается на планировке. Она должна располагать к тому, чтобы люди чувствовали себя уютно и комфортно, и чтобы она обладала достаточным количеством общественных пространств, которые бы располагали к взаимодействию. Это могут быть клубы и кафе, а также парки и уже совсем не обязательные, но атмосферные вкрапления вроде паблик-арта и подобных атрибутов уличной праздничности, располагающей к общению.
Это сказывается и на архитектуре. Скажем, если посмотреть на подмосковные жилищные комплексы Urban Group, которые проектирует архитектор Максим Атаянц, то они и вовсе не похожи на спальные районы, а скорее напоминают маленькие старинные европейские городки – с центральными площадями, живописными улочками и небольшими домами. Вместо панельных стен – кирпичная облицовка замысловатых монолитных зданий. Вместо однообразных «коробок» - целый ансамбль архитектурных форм. Такой район с самого начала ориентирован на то, что на центральной площади смогут собираться люди – как это и бывало в доиндустриальных городах, на смену которым пришли впоследствии «разобщающие» города, где никто не знает соседей в лицо.
Много внимания уделяется планированию общественных пространств. Так, например, совместный проект RDI и Limitless «Загородный квартал», где уже на этапе планирования рассчитывается пространство для паблик-арта. Смысл в том, чтобы обеспечить в жилищном комплексе условия не только для жизни, но и для общения. Паблик-арт к этому располагает – во-первых, потому, что самим фактом своего наличия повышает престижность района. Благодаря этому эстетичность перестает быть прерогативой центра, а периферия, в свою очередь, становится не просто «спальным районом», а гораздо более разносторонним пространством. В соответствии с этим может меняться и стиль общения между его жителями.
В качестве еще одного примера можно вспомнить так называемые «Мортонграды», где, помимо прочего, создаются специальные клубы по интересам. Иными словами, районы оснащаются специальными инструментами, помогающими наладить коммуникацию.
Но этого, разумеется, недостаточно. Как писал в свое время Амитаи Этциони (Etzioni, A. The Spirit of Community), сообщество определяется, прежде всего, общностью взглядов, ценностей и интересов. Но на каком основании можно рассчитывать, что в таком-то районе или жилищном комплексе будут селиться люди, обладающие в потенциале такой общностью? На самом деле эти основания, наряду с планировкой и архитектурой, с самого начала встроены в концепцию идеологов нового урбанизма, который, собственно, и продвигает такой подход.
Одно из этих оснований состоит в тяге подобного к подобному. Речь идет о расположении жилищных комплексов. Понятно, что если выстроить для представителей молодого среднего класса чистенький и благоустроенный островок среди вопиющего неблагополучия, переходящего в преступность, от него скоро ничего не останется. Если говорить о конкретных примерах, существуют рейтинги московских пригородов по уровню преступности, и девелоперы, ставящие себе целью создать жилищный комплекс, ориентированный на формирование сообщества именно среди представителей этого молодого среднего класса, будет строить его в тех краях, где к настоящему моменту уже сложилась достаточно благоприятная для него среда. Так, скажем, поступает вышеупомянутая Urban Group, которая строит свои комплексы на Пятницком шоссе, в Химках, в Ивакино – то есть в местах, где в принципе население не склонно к асоциальному поведению.
Наконец, относительная однородность обусловлена спецификой языка, которым оперирует подобное строительство. Социальные знаки сходным образом считываются людьми сходного общественного положения.
Таким образом, в современной застройке сформировался отчетливый курс на формирование локальных сообществ. Это подразумевает особое внимание к таким аспектам, как организация внутреннего пространства, с точки зрения планировки, архитектуры и инфраструктуры, способствующих установлению связей между людьми. Кроме того, учитывается общий контекст – где именно располагается жилой комплекс. Здесь важно и наличие зеленых зон, и социальная однородность.
Стоит отметить, что вновь становятся востребованы дома из оцилиндрованного бревна. Они комфортны для загородного проживания как зимой, так и летом. Данный вид загородной недвижимости распространяется сейчас в Москве и Московской области. Главным плюсом является невысокая стоимость, а у компаний, имеющих собственное деревообрабатывающее производство такие дома обходятся по очень аппетитной цене.